– Мне надо было уничтожить тысячу твоих големов, – я спокойно назвал цифру.

Луна вспыхнула – сначала удовольствием от того, что разгадала мой план, а потом от раздражения, не понимая, зачем я начал все это рассказывать.

– Видишь, ты сам признаешь провал.

– Я просто напомнил, что всего один бог из нашей армии уничтожил полтысячи твоих слуг. Слабоваты они оказались.

– Ты не один бог! Ты – один из лидеров вашего мира, думаешь, я ничего не знаю о тебе, Проклятый Кот?

Я стоял в той же позе. Со стороны могло показаться, что Луна раз за разом отбивает мои аргументы и даже лидирует в нашем споре, но это было не так. Нельзя просто обрушить какой-то особый мощный аргумент на человека, рассчитывая, что тот его раздавит. Возможно, сотни лет назад, когда в слово верили, как в истину, такое могло бы случиться… Сейчас же мир изменился, в чем-то стал развращеннее, но сильнее. Даже обычные люди привыкли уворачиваться от слов: что бы вы ни сказали, какой бы бесспорной правдой это ни было, их мозги будут защищаться, находя любые оправдания, почему это ложь или не имеет значения. С таким подходом стало сложнее кого-то в чем-то убедить, но гораздо проще уничтожить. Вот и сейчас я сначала давал Луне возможность отвечать, создавая фон для будущего удара, а когда пришло время, сделал знак Тому Пау и его следователям, которые пробрались за спину противникам еще во время первой змеиной высадки.

Тут же ряды воинов Луны сотрясли три десятка взрывов. Это были не атаки и не техники. Десять минут назад каждый из следователей по моему приказу затаился и начал собирать пыль изменения с разрушаемых големов. Что-то вроде сердца, но только не внутри себя, а снаружи. Следователи не сражались, они только скрывались и понемногу тянули энергию из пространства вокруг. В итоге благодаря им под моим контролем оказалось несколько мощнейших источников изменения, которые всего-то и оставалось что пустить вразнос, когда рядом соберется побольше противников, а Луна на что-нибудь отвлечется. Например, на меня.

– Неужели тебя обманули, о мудрейшая королева? – когда взрывы разнесли еще под тысячу големов, я снова заговорил с Луной. На этот пришлось пустить в ход Ментал, чтобы она услышала меня в общем гвалте, но так было даже лучше.

Я сразу почувствовал смятение. Как недавняя уверенность сменяется раздражением, гневом на наглого выскочку, а потом… Следом пришли страх и неуверенность. Если чужак, который казался столь слабым, сумел нанести такой опасный удар, то почему бы у него не оказаться еще козырю? На этот раз против самой Луны? Она больше не казалась себе солнцем, до которого никому не добраться.

– Ты пыталась уничтожить меня всей своей мощью, но в итоге это я уничтожил тысячу твоих слуг, – я бил по ее неуверенности. Каждым словом. – Пришел, встретил твои атаки, даже рассказал, что собираюсь сделать, но ты все равно не смогла меня остановить…

Луна с ее фиолетовыми глазами была несравнимо сильнее меня на поле сражения, но здесь и сейчас в столкновении силы воли именно я был впереди, а она походила на огромного нашкодившего щенка, сжавшегося в комочек. Некоторые боятся, что человек из этого состояния вернется обратно в гнев, но это невозможно. С нормальной психикой – это движение в одну сторону. Это из гнева можно попасть либо в состояние опустошенности, либо действия. Поддавшись же одному из путей, остановиться и изменить направление почти нереально.

– Это всего лишь големы… Ты все равно слабее! – Луна пыталась убедить саму себя.

– Подойди ко мне и ты все поймешь, – я предложил своему врагу то, что ей сейчас хотелось больше всего на свете, чтобы пошедший вразнос мир снова стал понятным. Перейди я к бою или продолжи давление, она начала бы сопротивляться просто на одних инстинктах, но сейчас… Ее желания и моя воля совпали, и ничто не могло их остановить.

Я вытянул руку вверх, а огромный каменный шар плавно спланировал вниз и прижался к ней. Луна была растеряна, Луна ждала ответов, Луна гнала страх и сама запрещала себе думать о том, что я могу принести вред… Изначально я планировал не рисковать и воспользоваться этим моментом для атаки, но после того, как Майя не испугалась помочь Старухе, мне тоже хотелось выжать из ситуации максимум. Тем более что я сейчас чувствовал в Луне не одну цельную личность, а несколько. Раньше они сплетались в одну, сжатые волей долга, привычек и своего представления о том, как все должно быть. Теперь эта связь исчезла.

Так я видел внутри королевы еще и обычную девочку, которую забрали из семьи за силу дара и воспитали как будущую властительницу. Из нее выжгли все части прошлой личности, вбили верность королевскому роду и правилам, которым нужно следовать. Та девочка почти стерлась, но все же не умерла до конца, и я сейчас мог бы, как с Гасиной, сжечь все остальное и помочь ей вернуться, но… Я не верил в нее. Идеалистка, которая однажды не смогла сохранить себя – что она смогла бы принести миру, получив второй шанс? Еще и с силой фиолетовых глаз? Боюсь, получилась бы только вторая худшая версия сестры Старухи, готовая на все ради исполнения детских желаний и не думающая о том, насколько это реально и чего будет стоить всем остальным. Нет! Я не выпущу это в мир.

Хорошо со стороны мечтать о том, чтобы спасти всех, но в реальности постоянно приходится делать выбор. Учитывая будущее, оценивая свои силы, беря ответственность за каждое принятое и не принятое решение. Прощай…

П. с. Как-то все серьезно пошло… Кот в такие грани засунул свои пушистые лапки. Впрочем, близится конец всей арки – как тут без серьезных решений, которые меняют, прежде всего, нас самих. До понедельника…

Глава 19

Злое вторжение 3

«Прощай…» – я коснулся части сознания маленькой девочки, и то угасло. Покой, она была ему рада… Оказывается, сама королева удерживала этот осколок личности и иногда любила насладиться мучениями былой себя.

«Исчезни!» – личность королевы тоже окуталась аурой и знаком Поглощения, а потом вспыхнула. Я не стал ее вытаскивать или очищать, а просто уничтожил. Смесь из слабостей и злости получила то, что заслужила.

«Привет…» – я смотрел на то, что осталось.

Когда исчезла девочка, вместе с ней ушли боль и ненависть. Королева унесла с собой пренебрежение к другим и жестокость. Неожиданно после этого в сознании Луны оказалось