– Я могу вытащить занозу сама.

– Знаю, что можешь. – Он развернул стул и сел на него верхом. – Но мне это сделать проще, потому что я могу пользоваться обеими руками. – Он оперся локтями на спинку и указал Джорджине на другой стул. – Обещаю, что тебе не будет больно.

Джорджина села и протянула руку, намеренно стараясь сохранять приличную дистанцию. Однако из ее намерения ничего не вышло, так как Джон тут же передвинул свой стул так, что теперь Джорджина коленками касалась деревянной спинки. Тогда она как можно дальше отклонилась назад. Джон взял ее руку и сильно сжал подушечку пальца.

– Ой! – Джорджина попыталась вырвать руку, но Джон держал крепко.

– Разве больно? – спросил он.

– Еще как!

– Успокойся. – Джон сосредоточился на занозе. – Ты сидишь как на иголках. Или ты боишься, что я проткну тебя пинцетом?

– Нет.

– Тогда успокойся, я почти закончил.

Успокоиться, когда он сидит так близко, склонив свою темноволосую голову над ее рукой? Джорджина чувствовала тепло его тела даже сквозь тонкий хлопок своего платья. Она отвела взгляд от Джона и осмотрелась вокруг. И встретилась взглядом с Эрни, который смотрел на нее с фотографии. Она помнила его милым стариком. Интересно, подумала она, где он сейчас и что сказал, узнав о Лекси. Джорджина решила спросить об этом.

Не поднимая головы, Джон лишь пожал плечами и ответил:

– Я еще ничего не говорил ни деду, ни матери.

Это удивило Джорджину. Тогда, семь лет назад, ей показалось, что у Эрни с Джоном очень доверительные отношения.

– А почему?

– Потому что они оба достали меня разговорами о том, чтобы я снова женился. И если они узнают о Лекси, то пулей понесутся в Сиэтл. А мне нужно время, чтобы получше узнать Лекси, прежде чем мое семейство набросится на меня. Кроме того, мы ведь договорились пока ничего не рассказывать ей. Если же тут появятся мама и Эрни, от столь пристального внимания Лекси почувствует себя непривычно.

Снова женился? После этих слов Джорджина уже ничего не слышала.

– Ты был женат?

– Да.

– Когда?

Он отпустил ее руку и положил пинцет на стол.

– До встречи с тобой.

Джорджина посмотрела на своей палец – занозы там уже не было. Она не поняла, какую именно встречу Джон имеет в виду.

– В первый раз?

– Оба раза. – Ухватившись за спинку стула, он нахмурился. Джорджина пришла в еще большее замешательство.

– Оба?

– Да. Только, думаю, вторая женитьба не в счет.

Джорджина ошарашенно смотрела на Джона.

– Ты был женат два раза? – Она даже подняла два пальца. – Два раза? – повторила она.

Джон мрачно усмехнулся:

– Два – не так уж много.

Для Джорджины, никогда не бывавшей замужем, два было много.

– Я же сказал, что второй раз не в счет. Брак продлился столько времени, сколько потребовалось, чтобы оформить развод.

– Ну и ну, я вообще не знала, что ты когда-то был женат.

Джорджине стало интересно, что собой представляли эти две женщины, на которых женился Джон, отец ее дочери. Мужчина, разбивший ей сердце. Не удержавшись, она спросила:

– А где эти женщины сейчас?

– Моя первая жена, Линда, умерла.

– О, извини, – пробормотала Джорджина. – А отчего она умерла?

Джон несколько долгих мгновений молча смотрел на Джорджину.

– Просто умерла, – наконец ответил он, закрывая тему. – А где сейчас Ди-Ди Услада, я не знаю. Я был здорово пьян, когда женился на ней. И когда разводился тоже.

«Ди-Ди Услада? – Джорджина уставилась на него в полнейшем замешательстве. – Ди-Ди Услада? Это надо же!». Она не могла не спросить:

– Эта Ди-Ди была… эстрадной артисткой?

– Она была стриптизершей, – спокойно ответил Джон. Хотя Джорджина и догадывалась об этом, признание Джона, что он женился на стриптизерше, шокировало ее.

– Ну и ну! А как она выглядела?

– Не помню.

– О! – протянула Джорджина, разочарованная тем, что ее любопытство не было удовлетворено. – Я никогда не была замужем, но, думаю, я бы этого не забыла. Наверное, ты действительно был здорово пьян.

– Я же сказал! – Джон раздражения вздохнул. – Но тебе не надо беспокоиться насчет Лекси. Теперь я не пью. Хотя было время, когда я пил запоем и почти пропил мозги. Я фактически не контролировал себя.

– Трудно было бросить?

Джон пожал плечами:

– Нелегко. Ради своего физического и умственного здоровья мне пришлось бросить многое.

– А именно?

Он усмехнулся:

– Алкоголь, распутных женщин и ночные клубы. – Джон наклонился вперед и положил руки на спинку стула. – Теперь, когда ты все обо мне знаешь, ответь на мои вопросы.

– На какие?

– Семь лет назад, когда я покупал тебе билет домой, у меня сложилось впечатление, что у тебя нет ни гроша. Как ты выжила? Уже не говоря о том, как тебе удалось открыть свое дело.

– Мне повезло. – Чуть помолчав, Джорджина добавила: – Я пришла в «Херон» по объявлению о найме на работу. – Затем, потому что Джон был честен с ней и потому что ни один из ее прошлых поступков нельзя было приравнять к женитьбе на стриптизерше, она открыла ему один факт из своей жизни, который был известен только Мей: – А еще у меня было бриллиантовое кольцо, которое я продала за десять тысяч долларов.

Джон и глазом не моргнул.

– Кольцо Вирджила?

– Мое. Вирджил мне его подарил.

Губы Джона медленно растянулись в улыбке.

– Разве ты не должна была вернуть его?

Джорджина сложила на груди руки и склонила голову набок.

– Должна, и я действительно собиралась вернуть его. Но Вирджил всю мою одежду отдал Армии спасения.

– Ну конечно. Ведь у него же осталась твоя одежда!

– Да. Сбежав со свадьбы, я бросила все, кроме своей косметики. Все! На мне было только то дурацкое розовое платье.

– Никогда не забуду его.

– Когда я позвонила Вирджилу, чтобы узнать насчет моих вещей, он не пожелал со мной разговаривать. Велел передать через свою экономку, чтобы я завезла кольцо в офис и оставила у секретарши. Экономка была со мной не слишком-то любезна, но рассказала, как он поступил с моими вещами. – Джорджину все же мучили угрызения совести из-за того, что она продала кольцо, однако она успокаивала себя тем, что в этом частично был виноват Вирджил. – Мне пришлось выкупать свою одежду из заклада, а денег у меня не было.