за спину Виоле и сбила её с ног прямо в лужу. К тому моменту, когда Виола сумела подняться и собраться с силами, чтобы дать отпор, Этель уже вернулась в отражение.

Вместо неё из стеклянной стены вышел Абель. Баркли развернулся как раз вовремя, чтобы получить кулаком в живот и согнуться пополам, пока его бывший друг улизнул назад в зеркало.

– Мы не хотим вас серьёзно ранить, но сделаем это, если придётся, – сказал он. – Сорен приказал не пускать никого в берлогу Гравальдора. Сдавайтесь, и мы оставим вас в живых.

– Ай! – вскрикнула Виола: Этель дёрнула за один из узлов у неё на голове.

Парой мгновений спустя Абель пнул Тэджа сзади по коленям.

– Сделайте что-нибудь, – пробурчал тот.

– Митзи, попробуй свет! – обратилась Виола к дракону, всё ещё копошащемуся на земле в обнимку с чудищем Этель. Отпрыгнув, та открыла пасть и испустила такой мощный луч света, что Баркли был вынужден прикрыть глаза руками.

Должно быть, это сработало, потому что тычки и удары со стороны близнецов прекратились. Но из-за отражённого во все стороны света внутри зеркального круга резко стало очень жарко, так что на лбу моментально выступил пот.

– Кажется, получилось, – сказала Виола.

– Только я глаза не могу открыть, – пожаловался Баркли.

– И ты нас поджариваешь, – добавил Тэдж.

– Ну тогда сами что-нибудь и сделайте! – прошипела Виола.

Баркли не представлял, какая от них с Корнем могла быть польза в данной ситуации, но отчаянное положение требовало отчаянных мер, и Баркли развёл руки в стороны и призвал как можно больше ветров.

Вокруг них заклубился вихрь, такой быстрый, что им пришлось сцепиться локтями, чтобы удержаться на месте.

– И какой от этого толк? – прокричал Тэдж.

– Ну, зато меня высушило! – отозвалась Виола.

– Ага, как и всю воду, – прорычал он. – А без большого объёма воды я не смогу призвать Мар-Мара. Ему некомфортно на сухой земле.

Расстроенный, Баркли отозвал ветер. Этель и Абель с самодовольными ухмылками наблюдали за ними из зеркал.

– У вас ничего не выйдет, – сказала Этель.

– Просто сдайтесь, – посоветовал Абель.

По Лесу разнёсся рёв.

И не просто какой-то рёв, а самый громкий и пугающий звук из всех, что приходилось слышать Баркли. Все – даже Абель и Этель в зеркалах – закрыли уши. Но это мало помогло: Баркли чувствовал его желудком. В земле под ногами. В деревьях вокруг.

По листве над ними пробежала волна, будто Лес сделал вдох.

Будто Лес пробудился.

– Гравальдор, – сказал Тэдж, побелев как полотно.

В следующий миг он бросился всем телом на зеркало. По его поверхности побежала трещина, но и только. Сам Тэдж схватился за плечо и рухнул на землю.

Абель засмеялся и, выпрыгнув из зеркала слева от Тэджа, пнул его в грудь.

Тэдж задохнулся.

– Что, трудно дышать, рыбий корм? – с издёвкой спросил Абель.

Услышав стон, Баркли повернулся и увидел, что Виола тоже лежала на земле. Этель стояла одной ногой на траве, второй – в зеркале и, вывернув Виоле руку, держала у её горла осколок зеркала.

– Не двигайся, и я тебя даже не оцарапаю.

Листья снова зашуршали. Гравальдор просыпался, и Сорен в любой момент мог его найти. Им нужно было поторапливаться, если они ещё надеялись его остановить.

Впервые в жизни Баркли всем сердцем пожалел о том, что он не был могущественным чудологом. Что он мог сделать, чтобы переломить ситуацию?

Он – ничего.

Но…

– Много тебе воды надо? – спросил он Тэджа.

– Не отвечай, – приказал Абель, наступив тому на грудь.

– Что бы ты ни задумал, – прохрипел Тэдж, – делай!

Баркли заколебался. Если он что-то предпримет, Абель и Этель могли отыграться на Тэдже и Виоле. Но одной мольбой они ничего не добьются. Одной мольбой Лес уже было не спасти.

И Баркли завыл, а когда затих, похолодел от мысли, что в этот раз Корень не послушается его, как тогда, во время схватки с Сореном. Что, если Баркли успел безвозвратно настроить его против себя?

В отчаянии он встретился взглядом с Корнем: «Пожалуйста!»

И Корень запрокинул голову и завыл.

Обволакивающие Лес тени резко сгустились. В небе прогремел гром, и на них обрушился мощнейший ливень, каких Баркли ещё не видывал. Его одежда моментально промокла, а из-за сплошной зеркальной стены воде некуда было деваться, и она стала быстро заполнять круглый «бассейн».

– Прекрати это! – взъярился Абель.

– Не могу, – честно ответил Баркли. Это была магия Корня, не его.

Уровень воды стремительно поднимался, став уже выше голов Тэджа и Виолы. Но хватка Этель и Абеля ослабла, и ребята сумели вырваться. Капли били с такой силой, что кожу саднило. «Бассейн» продолжал наполняться. Корень спихнул с себя доппельгейста Абеля и подплыл по-собачьи к Баркли. Тот мягко схватил его за шерсть и одними губами произнёс:

– Спасибо.

Затем они с Виолой вернули Корня и Митзи в метки.

– Этого тебе хватит? – спросил Баркли Тэджа.

– Почти, – ответил он, запрокинув голову, чтобы было чем дышать.

Абель и Этель укрылись в своих отражениях, но зеркала не убрали.

– Тебе всё мало воды?! – возмутился Баркли.

– Хочешь, чтобы Мар-Мар тебя тоже ударил током? – огрызнулся Тэдж. – Придётся подождать, пока вода не дойдёт до верха зеркал, чтобы вас вынесло на другую сторону.

Баркли не хотелось терять ни секунды, но «бассейн» полностью заполнился за какие-то минуты, и вскоре Баркли и Виола перебрались через край зеркал и рухнули с высоты десяти футов на землю.

В тот же миг воздух рассёк душераздирающий визг. Метка Баркли заколола как никогда раньше, предупреждая о надвигающейся опасности.

– Ты что-нибудь видишь? – спросил Баркли Виолу. Морщась от боли, он встал на цыпочки, стараясь увидеть, что происходит за зеркалами.

Та помотала головой:

– Ничего.

Вдруг из воды вынырнула голова. Она поднималась всё выше и выше, так что в какой-то момент ей пришлось наклониться, чтобы не воткнуться в кроны. Морда чудища производила ещё более устрашающее впечатление, чем на обложке «Журнала путешественника»: широкая, приплюснутая сверху и просвечивающаяся. Оно открыло пасть с несколькими рядами острых зубов и издало тот же визг, от которого у Баркли душа ушла в пятки.

Глаза миноги засветились, и усики этого света начали расползаться по её телу, рисуя очертания чешуек и молний.