— Пошли прочь, дрянные сучки! — оглушительным рёвом закричал Ктуул. — Не думайте, что я оставлю без внимания ваше безрассудство!

— Что ты делаешь с моим отцом?! — заорала Маля, каблуком ударяя по металлу двери, отчего зазвенели прутья и вечный отлетел назад, склоняясь будто кукла и возвращаясь в вертикальное положение, как от действия невидимых нитей вокруг локтей и подмышками.

— Он умрёт прежде, чем вы догадаетесь, как меня вытащить, не дав при этом Томару умереть, — расхохотался он, продолжая злобно разглядывать Амалию. — Определённо, когда он помрёт, я вселюсь в тебя, мелкая гадина! Никто не смеет мне мешать!

Я встала перед испуганной девушкой и холодно уставилась на него. Мой маленький шарик окреп, разрастаясь в широкое полотно, нависающее над напрягшимся Ктуулом.

— Будь уверен, я вышвырну тебя в клетку бездны ещё до того, как ты скажешь: «Клос»! Король Агондарий передаёт привет. Он ждёт тебя внизу, — процедила, распаляясь драконьим гневом и каждое слово сопровождая вспышкой ариуса, от которой он сжимался, отступая назад и щурясь будто в камеру запустили полуденное солнце.

— Мы ещё посмотрим, кто окажется в клетке, драгоценная Селеста. Не думай, что я прощу тебе грубость и неуважение. Ты дорога Никлосу, но Клосу, которым он скоро станет, такая обуза ни к чему. Вот тогда и посмотрим, чего ты на самом деле стоишь!

Никлос

«Стать невидимым. Просто исчезнуть, заплутав в коридорах, где за каждой дверью скрывается чьё-то желание, жаждущее тебя поглотить, переварить и выплюнуть».

Острые мысли досаждали Никлосу и он хмурился, становясь чёрной тучей в сонном предрассветном дворце. Как тень поднимаясь по тёмным лестницам, направляясь в свои покои, он не видел и не слышал ничего и никого, кто мог бы преградить путь, сбив или даже покалечив непрошенную преграду. К счастью, некому было встать перед ним, и он без происшествий добрался до своих комнат.

А в них застыл, замерев на месте в общей гостиной, неотрывно глядя на закрытую дверь к женской половине. Напольные часы отстукивали половину пятого утра, за окном продолжал развлекаться зимний дождь, успевший за ночные часы зарядиться мелкими ледышками. Никлос никак не может заставить себя сделать шаг и заглянуть. Он будто предчувствует, что там за дверью никого нет. Он будто заранее знает, что Селеста не просто так ввязалась в обидную ссору, что у неё была причина.

«Было бы желание, а уж как его воплотить… В конце концов, всегда найдётся тот, кто поможет…» — прозвучал в мыслях вкрадчивый голос, и король додумал эти слова: «Что подходит мне, подойдёт и ей». А значит и она движется по своему пути и вопрос лишь в том, кто первым дойдёт до цели.

Мужчина скривился, а потом резко свернул в свои комнаты, где дошёл до ванной и, врубив ледяную воду на всю силу вентилей, опустил голову вниз, подставляя горячую кожу под холодные струи. Немного помогло, но мелкий червячок отвращения к самому себе остался витать где-то в подсознании. Король изо всех сил старался его подавить, но чем больше старался, тем острее вгрызался этот червь в его душу. И Ник злился ещё больше, без повода срываясь на всех и вся.

Был один человек, который вытравливал из него гнев, но и он сбежал, оставив бессмысленную записку. Только логика и хладнокровие остановили короля от безрассудного желания выследить беглянку, чтобы наказать за побег. И он смирился, стараясь держать себя в узде. К несчастью, это срабатывало не всегда.

Вот и сейчас, минутная передышка подошла к концу и Ник поддался желанию и опрометью бросился в её комнату. Там он застыл посередине спальни, безмолвно наблюдая, как тихо она спит. Гнев как по щелчку сошёл на нет, и он успокоился.

«Значит просто устала. Всего лишь одна ночь. А потом она вернётся ко мне и…» Что-то насторожило мужчину. Какая-то неправильная деталь в общей предрассветной картинке безмятежной комнаты. Он прислушался, закрыв глаза, различая, как тихонько она дышит, посапывая во сне. Он чувствовал лёгкий аромат её духов. Ощущал присутствие ариуса.

Вот оно! Ариус! Ариус, который всегда реагирует на его присутствие, даже когда она спит. Белый дым просыпается и хоть немного, но откликается на присутствие нориуса. Сейчас он продолжал держаться вокруг девушки, и абсолютно на тьму не реагировал. Такое поведение озадачило короля, и он медленно подошёл к кровати, стараясь двигаться абсолютно бесшумно, понимая, как она расстроится, если проснётся из-за его присутствия.

Не расстроится. Встав вплотную к изголовью, Ник наклонил голову набок, а потом пустил нить нориуса в переключатель и комнату озарил яркий свет. Проморгавшись, король увидел перед собой искусно сделанную иллюзию. Он не стал её трогать и разрушать. Только до боли сжал пальцы в кулаки, чувствуя, как напрягаются мышцы под одеждой.

«Она посмела! Она ослушалась! Она нарушает сделку!» — зазвучали обидные мысли и сразу пришло понимание, что это не произошло. Если бы Селеста нарушила Сделку, он узнал бы об этом первым. Так что она, как и он, ходит по краю, отыскивая окольный путь, как обойти кабальные условия и вырваться из-под его опеки. Уйти от него.

Одной лишь мысленной фразы оказалось достаточно, чтобы он кинулся прочь к открытому окну, выбираясь наружу и взлетая чёрным драконом в хмурое грязно-серое небо, где, забравшись высоко-высоко к тяжёлым от воды тучам, выпустил мощные струи огня, ощущая, как бьют по чешуе разряды зимней грозы. Ему хотелось забыться, просто стереть эти противные чувства, от которых так и хотелось кому-нибудь навредить. Вцепиться в глотку, разорвать путами нориуса, взрезать мечом и порвать когтями. Ему хотелось крови. Как можно больше пара над вспоротыми внутренностями, из которых сочится желудочный сок. Кровожадные картинки наполняли драконью пасть едкой слюной и Никлос расслабился, отпуская своего зверя на волю.

Пришла пора поохотиться.

* * *

Спустя пару часов после рассвета он вернулся во дворец. Небо осталось мрачным, но дождь уже прекратился. Температура спустилась к нулю, через пару дней должен пасть первый снег. Территория дворца с высоты полёта казалась серо-коричневой, унылой и чересчур туманной. От высокой влаги холод ощущался сильнее, чем если бы на улице было минус десять.

Расправляя крылья и погружаясь в чёрный дым, он ступил на край взлётной площадки человеком, из одежды на котором остались только рваные брюки и лохмотья вместо рубашки. Так бывает, если теряется концентрация и зверь берёт верх.

Сменив порванное на запасной комплект, хранящийся в подсобных помещениях башни, он ещё какое-то время провёл наверху, приветствуя ранних служащих и посыльных. За одолженными у стражников самокруткой и крепким чаем, он рассказывал истории о давнишней войне, поддерживая их дух и намёками готовя к грядущему, которое неведомо никому. Даже ему.

Спускаясь по лестнице, на повороте он застал Богарта, поднимавшегося навстречу. Даже в такую рань мужчина выглядел бодро и подтянуто, будто ему и вовсе не нужен сон. В последнее время канцлер часто ночевал во дворце или в квартирах, записанных на канцелярию, оправдываясь, что в поместье идёт ремонт, но нетрудно догадаться, как тяжело ему находиться рядом с опостылевшей женой.