мне удаётся задеть его тем местом, где у меня должен быть локоть. Его тело даже до земли не долетает. Просто растворяется.

Минус один.

Остальные всё с тем же высокомерным, строгим видом глядят на меня и не показывают ни капли страха. Они знали, что я приду. Знают, с чем столкнулись. И похоже, что готовы. Готовы умереть? Что? Они же…

— Мне нужно взять управление под свой контроль. Я все сделаю. Пока они не приняли меры.

Что? Нет. Я справлюсь.

— На твоё упорство нет времени.

Что? Нет. Выпусти меня. Как? Отдай моё тело.

Моё тело, уже не подвластное мне, бросается в бой. Этот голос как будто знает, как они будут уворачиваться, и мгновенно забирает ещё одного. Обманным движением отрубая ему голову. Тёмно-голубые брызги крови разлетаются по залу. Как? У них же эта броня. Точно, она защищает их. Как этот голос её обходит?

Мы телепортируемся за спину третьему и сразу же двигаемся в ту же сторону, куда и тело тёмного эльфа. Серп втыкается в его шею сбоку, разрывая её на куски. Кровь выплёскивается наружу из уже бездушного тела. А я могу лишь просто наблюдать за этим. Это ужасно.

Тела, их тела. Вот как это получилось. На них исчез нагрудник. В момент атаки он был испарён, и часть тела стала уязвима.

Моё тело бросает на следующего. Тёмный эльф грациозно уворачивается от серпа, но в одно мгновение серп исчезает и на его месте появляется длинный меч. Тело с грохотом отлетает в стену от удара. Но он жив, броня еще на месте.

Они и не пытаются атаковать. Просто…

— Просто тянут время, но это ненадолго.

Наше тело бросает на следующего. Отбиваясь, лязгая мечами и постоянно отступая, он держится дольше остальных, но ненадолго. Истекая голубой кровью, и его тело падает бездыханно.

Последний пытается убежать, но мы телепортируемся прямо перед ним, и по инерции он не успевает остановиться и делает сальто над нами, но мы успеваем задеть его за плечо. Его тело уже не падает вниз, оно просто исчезает.

— Всё, хватит, отдай мне моё тело.

— Нет.

— Всё, мы закончили. Проваливай.

— Нет, мы еще не закончили. Мы должны показать им, что с нами не стоит играть.

Мы вылетаем во двор, и наш смертельный образ, наталкиваясь на врагов, кладет их одним за другим.

— Мы сделали, что от нас требовали. Хватит.

— Тебе казалось, что мы убьём парочку, и ты сможешь спокойно умереть? Нет, мы должны вселить в них страх. Вот наша задача.

— Умереть? Что? Хватит. Прекрати.

Этот костюм смерти, моё тело не слушаются меня. Смерть просто скашивает одного за другим. Нас атакуют стрелами, какой-то магией, и очередное обнажённое тело тёмной эльфийки падает, истекая кровью.

— Прекрати. Это уже какое-то кровавое месиво.

— Это война, и мы сделаем то, за чем пришли.

Пара очередных тел упала замертво, еще пара растворилась в воздухе.

— Проваливай. Я забираю назад своё тело.

Этот голос уже не слушает меня и не отвечает. Он просто крушит всё вокруг. Десятки тел, залитых кровью, еще десятки просто исчезли. Мне надо как-то взять это под контроль.

Что? А-А-а-а-а… Откуда эта боль?! Жуткая, сильная боль! А-а-а-а…

— Они пришли. Мы сделали, что могли, возвращаемся.

Они? Кто это? Что это? Они пытаются подавить моё сознание? А-А-а-а… Больно!

Возвращаемся? А-а-а…. Нет! Я сваливаю. Ванная комната, представить ванную комнату.

***

Выйти. Выйти из костюма. Фух. Кусок мяса с жутким грохотом вывалился на порог ванной.

Я. Я дома! Слава богу. Но блин, что дальше? Они придут за мной? Убьют меня? А… Они же уже здесь. Точно. Надо глянуть по телику, что там.

Ничего.

Не то.

Нет.

Не может быть.

— Сука!!!

Комп. Быстрее включайся. Включайся уже.

«Религиозные фанатики одной из главных мировых религий заживо сожгли троих противников».

«Краснокожий блогер застрелился в прямом эфире со словами: „Моя жизнь не важна“».

«Главы одиннадцати вновь встретятся на саммите».

Ничего! Их и не было. Это было всё ложь. Они врали, что спустились к нам.

Что происходит со мной? Что происходит с моей жизнью? Что будет со мной после смерти? Они меня просто растворят? Что будет после смерти со всеми теми, кто умер от моих рук? И что… Что мне делать дальше?

«Девятьсот восемнадцать человек покончили с собой в попытках призвать смерть вернуться к наказанию преступников».

Долбаные фанатики.

Что ж. Если они хотят, чтобы смерть вернулась. Она вернётся. Не долго мне осталось. Они точно придут за мной. Так что просто продолжу очищать этот мир от дерьма. Столько, сколько смогу. И сотру эти колонны богов во сне или поменяю их на учёных. Хватит с меня богов. Теперь Бог — это Я. Начну писать, заведу блог в интернете, а по вечерам буду убирать мусор с улиц.

Все прибудет, но не сразу,

И книгу допишу, заразу,

И выберусь из грязной нищеты,

Где все мы вместе, я и ты.

Я заново пойду по струнам жизни,

Начав все с чистого листа.

Надеждой, светом стану я.

Пройдя всю жизнь так до конца,

Умру героем, может, навсегда.

А может,

Заново родившись нищим,

Таким пройду и до конца.

В убожестве и скорби буду сгнившим,

В душе останусь нищим навсегда.

Не встречу ни призванье, ни любовь.

Подохну псиной, будет кровь.

Холодный труп сгорит в огне.

Ведь так и не признали человека

Ни во мне и ни в тебе.

20. Солдат

Маленькая квартирка на окраине города в одном из уже слегка обветшалых от старости домов. Шторы закрывают окна, не пропуская не капли света от вечернего заката. В этой квартире всегда тихо. Лишь изредка приходит один и тот же молодой худощавый доставщик и приносит несколько пакетов, доверху наполненных едой. На кухне стол, пара стульев, холодильник, микроволновка и чайник. В комнате две кровати стоят в рядок, а напротив них десяток мониторов. На кроватях, развалившись в разных позах, валяются два грузных тела.

— У меня уже крыша едет пялиться в эти мониторы. Несколько месяцев, и всё без толку.

— Через пару часов футбол будет. Будешь смотреть? Или ты как всегда?

— Как всегда.

— Слушай, зачем тебе это?

— Не начинай снова это песню.

— Нет, серьёзно. Зачем? Тебя могут на пенсию отправить. Тебе бы забыть всё это, а ты ломишься на рожон. Как тебя вообще пустили сюда? Ты же толком и не восстановился.

— Договорился. Как ещё-то?

…

— Просто хочу взглянуть в глаза этой смерти. Узнать, кто, и