— Да не бывать этому! — прогрохотала Зарания, со злостью сжав кулаки. Знатная дама сейчас выглядела просто чудовищно: грим размазался от выступившей испарины, тонкие губы тряслись от негодования. А в следующий миг произошло то, чего никто не ожидал. Она грозно наставила палец на Зальфию и неожиданно спокойно сказала, однако каждое ее слово отозвалось у меня в сердце уколом ледяного ужаса: — Проклинаю! Проклинаю детей чрева этого. Не знать им счастья и любви в жизни. Ясно?

Дольшер побледнел. Если честно, в сложившейся ситуации мне больше всего было жаль его. Зальфия сама доигралась. Да, она не обязана была терпеть нападки Зарании, но отвечала на них с недопустимой жестокостью. Лучше бы промолчала, позволив Дольшеру или тому же лорду Кешару, откровенно недолюбливающему жену, заступиться за нее. А теперь… Демоны Хекса, материнское проклятие считается самым серьезным видом порчи! Его практически невозможно снять. Можно лишь попробовать по максимуму облегчить его проявления.

— Сестра! — потрясенно пискнула Ясминия. — Ну зачем ты так?

— Ничего страшного! — Зальфия с вызовом задрала подбородок, явно не восприняв угрозу будущей свекрови всерьез. С усмешкой окинула потную от волнения Заранию презрительным взглядом и процедила: — Матушка, думаете, я испугалась? Ага, держите карман шире! Лучше бойтесь вы. Если мои дети родятся проклятыми волками — то вы пострадаете от их клыков первой, поскольку я с величайшим удовольствием поведаю им, кому они обязаны этим.

— Зальфия! — Дольшер вышел из ступора и обернулся к ней.

С такой силой сжал ее плечи, что наверняка они захрустели, однако тетя продолжала с вызовом ухмыляться. Оборотни ведь куда менее чувствительны к боли. А несчастный понял, что ему придется сломать что-либо невесте, если он хочет, чтобы скандал прекратился, прищелкнул пальцами — и та застыла, окутанная парализующим заклинанием.

— Давно пора! — с восторгом выдохнула Зарания. Посмотрела на сына с нескрываемым обожанием. — Наконец-то…

Договорить она не успела, поскольку на этот раз пальцами прищелкнул лорд Кешар. И роскошная гостиная особняка рода Барайс пополнилась еще одной живой статуей.

— Ну вот, теперь хотя бы поговорить спокойно сможем, — пробормотал Вашарий. — Давно пора было это сделать.

— Киота, — лорд Кешар с виноватым и растерянным видом обернулся ко мне, — приношу свои искренние извинения за эту отвратительную сцену! Надеюсь, вы не сильно напугались?

— Все в порядке, — заверила его я. С любопытством кивнула на двух женщин, застывших друг против друга в бесконечной ненависти. — А что с ними сейчас? Они нас видят?

— Слышат, но ничего не могут сказать, — поспешил ответить за отца Дольшер. Расстроенно покачал головой. — Да, это была не самая лучшая идея — обсуждать детали предстоящих церемоний здесь. Лучше, наверное, привезти к тебе Зальфию, к примеру, завтра. Отдохнете, поболтаете вдвоем, посмотрите альбомы с присланными предложениями.

Я взглянула на Вашария, дожидаясь его вердикта. Он же мой тюремщик, ему и решать, какое послабление режима можно сделать, а какое нет.

— Что ты на меня так смотришь?! — возмутился тот. — Что я, совсем изверг, что ли? Конечно, пусть Зальфия приезжает. Лучше с утра, перед моим отъездом на работу. Я впущу ее в дом, запру вас и отбуду на службу. Заодно ее охранники получат долгожданный выходной. Им и так приходится платить по двойному тарифу, лишь бы согласились стеречь твою тетушку. А вечером Дольшер ее заберет. Идет?

— Это было бы чудесно! — Я воссияла самой радостной из всех возможных улыбок. — Устроили бы, так сказать, девичник.

— Действительно, — неожиданно оживился Дольшер, будто эта мысль ему раньше в голову не приходила. — И мне будет спокойнее: Зальфия не напьется и не примется приставать ко всем мужчинам разом. А то знаю я ваши так называемые девичники.

— Ах, как бы мне хотелось присоединиться к вам! — мечтательно воскликнула Ясминия. — Поболтали бы о своем, о женском. Но, увы, дела: мне прислали приглашение на завтрак с королевой. Видимо, Фиониксия хочет узнать последние новости о готовящихся свадьбах. Она ведь любопытна без меры. Чувствую, не отпустит меня, пока не выпьет все соки.

Я невольно вспомнила рассказ Дольшера про его краткую любовную связь с правительницей Нерия. Интересно, ее так называемый эмоциональный вампиризм чувствуется при общении или же ограничивается лишь постелью? Судя по тому, как передернулась Ясминия, а Альфанс сочувственно погладил ее по руке, — верно первое.

— Хорошо, что ты редко бываешь при дворе, — шепнула я Вашарию. — Надеюсь, меня минует столь печальная участь общаться с придворными дамами.

— Как повезет, — лаконично ответил он. — Боюсь, тебя могут поставить перед выбором.

Я взглянула на него, ожидая продолжения, но он замолчал на самом интересном моменте. Лишь чуть заметным кивком указал на замершую рядом Заранию. Ага, намекает, что та непременно передаст разговор своей закадычной подружке. А королева и без того уже настроила против меня всю знать.

Если честно, вечер вполне удался. Сначала мне было как-то неловко разговаривать в присутствии застывших женщин, однако Вашарий убедил меня, что они не чувствуют никаких неудобств. Мол, все прекрасно слышат, но ноги не затекают и не устают, пить и есть им тоже не хочется.

Лорд Кешар не отходил от меня ни на шаг, постоянно рассыпаясь в восторгах по поводу того, что скоро станет дедушкой. Незаметно беседа свернула в сторону выбора имени для ребенка, и тут я поняла, что вскоре меня ожидает серьезное потрясение. Два древних рода — Барайс и Дахкаш — сошлись в смертельной битве, споря, как именно назвать моего еще не рожденного сына. Причем даже по одну сторону баррикад единства мнений не наблюдалось. И присутствующие начали обсуждение с каких-то совершенно безумных вариантов. Как вам Шактах Барайс, к примеру? Это же язык сломаешь! А Цициантий? Брр, не хочу, чтобы собственный ребенок меня возненавидел!

— По-моему, мы делим тушу неубитого шилохвоста, — наконец попыталась я призвать к порядку разошедшихся спорщиков. — У нас еще более полугода, чтобы прийти к единому мнению. И потом, лорд Кешар, при всем моем уважении, но имя Кститиорианиатий? Я понимаю, что на хекском это означает «доблесть», однако жить-то он будет в Нерии!

— Ты неправильно произносишь это, — несколько обиженно отозвался он. — Надо вот так. — И произнес нечто на языке, весьма отдаленно напоминающем нерийский.

— Ладно, давайте на время замнем эту тему, — поспешил мне на помощь Вашарий. Он не участвовал во всеобщем рассуждении, лишь изредка фыркал от приглушенного смеха, когда предлагали нечто совершенно безумное. — Простите, но час уже поздний. Мы, наверное, лучше отправимся домой. Киоте не стоит переутомляться.

— Конечно! — моментально поднялась на ноги Ясминия.

Уже на пороге гостиной, тепло распрощавшись со всеми присутствующими, я невольно замедлила шаг и обернулась к тете, по-прежнему украшающей центр комнаты.

— А что будет с ней? — спросила я Вашария, дернув его за рукав.