– В ваш мир меня привели личные интересы. Эти же интересы определяют мою основную цель. Они не имеют отношения ни к властолюбию магов, ни к гуманным идеям оборотнического сообщества.

Я невольно опустила глаза. Недавно Грегори откровенно высказал мне, что его единственный интерес в этом мире – это я. Наверняка Ник сейчас подумал об этом же. И Крафт, возможно, тоже.

В подтверждение этого Ник просто заскрежетал зубами. Я и на расстоянии ощутила, что его тело напряглось, сжалось в пружину.

Стало совсем не по себе.

Оказывается, быть камнем преткновения, эдакой Еленой Прекрасной, из-за которой соперничают могущественные стороны, совершенно неприятно.

Это стыдно! Почему-то стыдно.

Грегори замолчал. Крафт тоже молчал несколько мгновений, потом, глядя прямо на Грегори своим давящим взглядом, спросил:

– То есть тебя в нашем мире интересует только девушка – Тина Аверченко? – Он кивнул в мою сторону.

Я ощутила, что краснею от такой его прямолинейности, и, не в силах сопротивляться растерянности и стыду, опустила голову еще ниже.

Словно это я виновата, что у них на мне свет клином сошелся! Что за дурацкое нелогичное чувство!

Неожиданно стало легче – Грегори нашарил под столом мою ладонь и ободряюще сжал ее. Глаза Ника напротив вспыхнули, словно он видел, что тут у нас творится.

Неужели даже соприкосновение рук как-то отражается в запахе?

Одновременно Грегори пристально и прямо посмотрел Крафту в глаза.

– Да, изначально меня интересовала только девушка, – спокойно и твердо произнес он. – И все, что с ней связано. Но теперь… – Он чуть усмехнулся. – Я стал неравнодушен к судьбе вашего мира. Девушка расстроится, если здесь начнется сплошной магический беспредел. К тому же я развивал здесь свой бизнес, не хотелось бы потерять эту игру, она мне понравилась. Поэтому, господа! Мои интересы несколько расширяются в связи с последними событиями. Боюсь, мой приход сюда создал дополнительную угрозу для вас и вашего мира. Со стороны магов. Чтобы сообщить об этом, я и пригласил тебя, Крафт, – закончил он.

Его рука под столом отпустила мою, лицо стало серьезным.

– Почему ты говоришь об этом нам? Почему мы? – напряженно спросил его Крафт. – Недавно ты сам сообщил, что ты – нейтральная сторона.

– Вы мне нравитесь больше, – непринужденно пожал плечами Грегори. – Вы никому не даете поработить свою волю, но и чужую волю не берете под контроль. К тому же вам, судя по всему, не наплевать на то, что произойдет со всем миром. И мне не хотелось бы ошибиться в вас. – Грегори перевел вопросительный взгляд на Ника, явно провоцируя. Мол, что для тебя важнее, волк, судьба мира или твоя собственная маленькая ревность?

Эх, а собственная маленькая ревность может стать большой, как целый мир, и затопить его, вытеснив все остальные интересы.

Собственная маленькая ревность может толкнуть на те поступки, о которых будешь жалеть всю оставшуюся жизнь.

К моему изумлению, Крафт тоже вопросительно посмотрел на Ника.

– Оборотни живут в этом мире, значит, нам не может быть плевать на него, – сквозь зубы произнес бета. – Думаю, мы сами в состоянии защитить свой мир. И своих близких.

Ник стрельнул глазами в мою сторону.

Тут же Крафт бросил на него сдержанно-рассерженный взгляд.

– Лишь недалекий военачальник отказывается от информации, способной вооружить его, – сказал он непонятно, обращаясь или к Нику или ко всем. Тут же перевел взгляд на Грегори: – Мы будем признательны за информацию, Дарт. Вопросы, связанные с Тиной, можно будет обсудить позднее или в связи со всем остальным.

– Что ж, я думаю, мы поняли друг друга, – произнес Грегори, глядя теперь лишь на Крафта. – Итак. Подобных мне давно не было в вашем мире. Поэтому, возможно, вы не знаете, что силу дракона – вошедшую в легенды, воспетую как величайшую магическую и физическую мощь, – можно передать другому. Добровольно. Или условно добровольно, то есть под влиянием обстоятельств, например, шантажа.

Грегори замолчал, давая нам осмыслить услышанное. Честно говоря, оно действительно несколько ошарашивало.

А еще меня поразило, что Грегори не побоялся открыть карты при Нике, который явно настроен к нему недоброжелательно.

Неужели понимает, что оборотень может биться с ним не на жизнь, а насмерть, допустим, за меня, но не унизится до шантажа, до того, чтобы претендовать на чужую мощь?

– То есть можно стать драконом, получив твою силу? – напряженно спросил Крафт.

– Не совсем так, – усмехнулся Грегори. – Все не настолько просто. Обрести драконью ипостась таким образом невозможно. Но можно получить все остальные силы и способности. Магию – почти бесконечную, энергию – почти без ограничений, повышенные ментальные способности… То есть стать равным дракону, лишь без крылатой ипостаси. Этого хотят ваши маги. Возможно, подобное случалось у вас в мире в прошлом. Не зря лейтмотив, что, победив дракона, победитель сам становится драконом, бытует в вашей культуре. Причем если сила была получена нечестным путем, то самого дракона обычно убивали, пользуясь его слабостью в тот момент. Ведь, – глаза Грегори сверкнули, – дракон может отдать свою силу и мощь. Но не свое естество. Если он останется в живых, то за несколько лет его естество восстановит и силу, и мощь, и энергию. И тогда новоявленному недодракону не поздоровится – мстить мои собратья хорошо умеют. К тому же далеко не каждый в состоянии усвоить огромную силу дракона. Для этого нужно быть по крайней мере очень талантливым и сильным магом. В противном случае любителя чужих сил просто разорвет изнутри. Во многих мирах знают эти особенности, поэтому охотников поживиться силой дракона, как правило, не находится. Еще ни для кого – ни в одной из историй, что знаю я, – это не заканчивалось добром. Однако в вашем мире эта практика, похоже, была весьма распространена. Возможно, поэтому когда-то драконы покинули его. Не так давно, кстати. Даже в текущий исторический период последние из них еще водились на территории Британских островов и на Востоке.

– Однако магов нашего мира все это, похоже, не останавливает, – жестко заметил Крафт. Жесткость его явно была обращена не на Грегори, а на магов, о которых шла речь. – Очень в их духе. Знаешь, что в отношении нас, волков и других оборотней у них давно существует концепция о необходимости тотального уничтожения. Лишь немногих они собираются оставить в живых для выведения нового вида оборотней – послушных их воле батареек. Ведь оборотень – тоже хороший источник магической энергии. Можно высосать ее почти полностью, но пока оборотень жив, его естество будет восполнять потерю. И можно будет высосать снова… Кстати, Дарт, не находишь, что тут присутствует откровенное сходство? Не исключено, что твой вид является разновидностью оборотней.

Грегори ответил серьезно:

– Я думал об этом. Хотя нигде, ни в одном из миров, драконов не причисляют к оборотням. Сходство действительно присутствует. С одной разницей – у дракона невозможно забрать силу полностью против его воли. Нет такого магического или технического инструмента. Лишь добровольно или шантажом… А теперь переходим к самому интересному, – усмехнулся он невесело. – Думаю, вы все уже догадываетесь, к чему я клоню. Разумеется, я не афиширую свое пребывание в вашем мире. В других странах я не привлек внимания магов, представляясь им лишь скороспелым талантливым дельцом. А вот ваши русские маги оказались весьма дотошны. Мне пришлось встретиться с ними, и не раз. В последний свой визит, не далее как позавчера, небезызвестный вам Лобковский предложил мне для начала стать их цепным драконом. Пообещал видимость всевластия, даже предложил возглавить общемировую шайку магов.