Когда ты больше уже не можешь.

– Хотя давай, поплачь еще… – В голосе Грегори появились знакомые подначивающие нотки, но рука на моих волосах оставалась очень нежной и заботливой. – Говорят, людям это помогает. Возможно, так твоя депрессия и выйдет из тебя.

– У меня нет депрессии! – хрипло возмутилась я, а слезы начали высыхать.

Я еще пару раз всхлипнула. Замерла наконец, полностью осознавая, что я только что плакала навзрыд на груди у этого странного типа. Стало одновременно стыдно и необычно приятно.

Если он искренен со мной, то так приятно я еще никогда не рыдала!

Я попробовала отстраниться, упершись в его грудь руками. Но в то же мгновение его ладонь скользнула мне на затылок, мягко запрокинула голову, и я встретилась взглядом с его фиолетовыми горячими омутами. Да, фиолетовый тоже может быть горячим, если это Грегори Дарт…

Большой палец Грегори нежно коснулся щеки, и легкая, сладкая волна пробежала вниз по телу. Я растерялась. Мне было слишком необычно и хорошо. Не так дико и необузданно, как в руках Ника. По-другому. Я словно вернулась домой, в свой дом, в котором никогда не была. И о существовании которого даже ничего не знала. Из таких мест не уходят. В них остаются, потому что именно здесь ты и должен быть.

– Сложно поверить, что все это по-настоящему, да? – тихо спросил Грегори.

Я невольно кивнула. Действительно сложно. Почти невозможно.

А еще спустя миг он начал меня целовать, и я растворилась в этом невероятном, незнакомом, чужом и родном одновременно существе…

Ник

В сущности, я был даже доволен. Тина явно собирается еще потрепать нервы себе и мне, но в итоге она привыкнет.

К тому, что я у нее дома, что мы вместе что-то готовим на кухне, что мне никогда не сложно сварить ей кофе. Что на меня можно положиться. И что спать в обнимку с теплым мохнатым зверем очень даже приятно. Во вторую ночь она не особо и сопротивлялась. Лишь вздохнула, когда я обернулся и встал передними лапами на край постели.

«А потом мохнатого зверя сменит человек, и мы будем вместе по-настоящему», – мечтательно подумал я.

Набрасываться на нее, как тогда, конечно, не стоило. Но и в этом были свои плюсы. Один раз испытав такую страсть, моя хозяюшка будет стремиться к ней снова.

К тому же я знал, как оборотни действуют на женщин. Сам много раз этим пользовался. Мы нравимся им, будим в них первобытные инстинкты. Женщина интуитивно ощущает, что в оборотне живет настоящий мужик, даже если понятия не имеет, кто он.

В общем, в свою фирму я приехал довольный. Вот так, утро за утром, вечер за вечером, я приручу одну упрямую девушку. А еще после времени, проведенного с Тиной, я чувствовал себя лучше, чем все последние годы. Пес во мне удовлетворял свою потребность в обожаемой хозяйке и не мешал жить. Радовался, как счастливое животное, которое сытно кормят и вовремя выводят на прогулку, не забывая почесать за ухом.

А мой волк, хоть и раздражался от восторженных эмоций собачьей составляющей, все же предвкушал, как получит давно вожделенную самочку.

Получит ведь. Обязательно. Если надо, мы умеем сидеть в засаде и ждать.

Главное, чтобы за день, который она проведет с этим паршивым олигархом, ничего не изменилось.

При мысли о поганом Дарте я скрипел зубами, невольно сжимал кулаки и с трудом заставлял себя вспомнить, что сам разрешил Тине вести эту опасную разведдеятельность.

Хотелось сорваться, приехать к зданию самолетостроительной компании, ворваться, убедиться, что чернявый гад не разложил на столе мою девочку… Такие порывы и необходимость их сдерживать порой сильно отравляли мою радость.

Я принимал отчет Арсена, когда вдруг позвонил Крафт и сообщил, что сегодня он идет на встречу с Дартом. Тот сам ее назначил, желает сообщить нечто важное. И я могу пойти с альфой, если обещаю хорошо себя вести.

Я понимал, что имеет в виду папочка Крафт под «хорошо себя вести». Этого я обещать не мог. На самом-то деле. Но, конечно, пообещал.

Увидеть мерзавца, посмотреть ему в глаза, оценить противника – еще полчаса назад я об этом даже не мечтал. Прямо подарок судьбы.

А еще там, в здании компании, будет Тина…

Отлично.

Тина

Где-то глубоко внутри меня еще проскальзывали мысли, что я совершаю страшнейшую в жизни ошибку, целуясь с Грегори Дартом. Но как я могла не совершить ее?!

Подобно Нику, Грегори не спросил разрешения. А упираться руками ему в грудь, извиваться и отстранять голову я бы не смогла.

Да и не хотела. Это было невозможно.

Все сомнения растаяли под его сильными, жадными, но нежными губами, под обволакивающим взаимопроникновением. Под руками, так страстно, но бережно обнимавшими меня, закапывавшимися пальцами в волосы, скользящими по спине ласкающим движением.

Грегори и правда словно обволакивал меня собой, но я не теряла себя в этом. Я сплеталась с ним, словно мы оба превратились в сияющие разноцветные нити, и эти нити плетут новый, не существовавший прежде узор. И ни одна из ниточек не важнее и не главнее другой.

Я хотела остаться в этом ощущении, не могла противиться ему.

Хотела ли я продолжения? Да, хотела. Мои душа и тело хотели, что бы ни говорил разум, тающий и отходящий в сторону, смываемый прикосновениями, как что-то ненужное.

С Ником я хотела отдаться бешеной первобытной страсти. С Грегори же хотела отдаться Грегори. Этому противоречивому опасному существу, чьи касания были роднее касаний любого человека в мире.

Это длилось почти что вечность, но все же закончилось. Наверное, пойди Грегори дальше, и я бы сама не заметила, как стала бы принадлежать ему.

Но неожиданно обволакивающий медленный вихрь пошел на спад – ласково, еще играя с нами. А потом я обнаружила себя висящей в объятиях Грегори с запрокинутой головой, под его горячим ласковым взглядом, с его большим пальцем, нежно бродящим по моей щеке.

– Жаль, сейчас нет времени продолжить, – хрипло прошептал он.

А тело его было очень напряженным, мне подумалось, что если я не отстранюсь сейчас, то ему может стать все равно, что сейчас «нет времени».

– О чем ты? Ты запер меня, ты решаешь за меня… Я так не могу! – прошептала я, за шкирку вытаскивая себя из невероятной близости с ним.

Воцарившуюся между нами в поцелуе гармонию не хотелось ломать. Но я уже проснулась. И в реальности все было куда не так радужно, как в поцелуе, подобном невероятному сну.

Он ведь действительно запер меня, занимался всяческим самоуправством почище Ника. Почти заключил в башне, как дракон из сказки – принцессу.

Медленно, чтобы не заставить хищника рефлекторно схватить меня обратно, я начала выбираться из его объятий. Понимала, что если буду всерьез рыпаться, возмущаться и тому подобное, то скорее всего лишь вызову у него улыбку.