Переодевшись и оглядев себя перед вылетом на планету, признал вид годным. Во всяком случае, меня теперь нельзя было спутать с каким-нибудь молодым техником, случайно зашедшим не туда. В качестве транспорта использовал свой Лазурит, от чего испытал ни с чем не сравнимое удовольствие с примесью ностальгии. За последние месяцы у меня не так уж часто появлялась возможность насладиться полётом на этом манёвренном и скоростном кораблике. Пилотирование БДК – это совсем другое. Однако же не мог не признать, что курьер как-то незаметно стал для меня мал – и двигатель слабоват, и генератор не дотягивает, да и управление запаздывает, не успевая отрабатывать мои команды. Пообещал себе выделить время и как следует заняться старым другом. Всё-таки малые корабли – это моя первая страсть, а это, как первая любовь, не забывается.

По прибытию меня закружил хоровод событий – короткое выступление перед собравшимися с одновременным пси-сканированием, а то датчики датчиками, а собственные чувства всегда точнее и надёжнее. В течение двух часов перемещался от одной группы людей к другой, общался, шутил, создавая непринуждённую обстановку, расспрашивал понравившихся кандидатов.

К моему удивлению, несмотря на мою молодость, относились ко мне серьёзно. И я мог понять почему – сравнивая себя теперешнего с этими необученными псионами, нельзя было не заметить существенной разницы как в силе, так и уровне владения и широте пси-способностей. Обучаясь у пси-мастера, я не замечал своего роста – способности увеличивались постепенно, малыми шагами. Аналогично было и при обучении в академии, хотя там уже наметились определённые подвижки – каждый приём специализированных пси-препаратов расширял мои возможности, открывая новую грань. Во время обучения пилотов на Шанакке я прошёл повторный, максимально расширенный курс пси-препаратов, пользуясь неограниченным допуском к оборудованию. Существенный прирост способностей дала пси-закалка во время первого полёта. Настоящий же прорыв наметился во время службы лидером, убравшей какой-то психологический барьер, мешающий развиваться как псиону. Да и потом во время слияний контроль над возросшими способностями увеличивался семимильными шагами. Одним словом, я был уже не тот, что раньше. Возможно, ещё не ветеран, имеющий опыт решения любой проблемы, но уже достаточно сильный псион с хорошими перспективами. И люди это чувствовали. Даже те, кто не имел псионических способностей.

На собеседования ушёл весь день – двенадцать часов непрерывной говорильни и пси-сканирования на фоне массового веселья. Сложно, но терпимо. Специальные упражнения в перерывах между вечеринками позволяли немного расслабиться и отдохнуть. В конце даже нашёл в себе силы подцепить симпатичную ведьмочку и устроить с ней активный отдых. Несмотря на неплохие псионические способности, в команду я бы её не взял, а вот провести вместе ночку – почему бы и нет?

* * *

Уже на следующий день начали прибывать первые нанятые члены экипажа. Окончательно же набор закончился через три дня. Команда «Меркурия» пополнилась ста восьмьюдесятью двумя новыми людьми. Ещё шесть человек являлись инструкторами. Первое время вся команда – и новые лица, и старые, должны были пройти общий курс обучения по аналогии с курсом молодого бойца. Их следовало научить защищать себя с помощью подручных средств и использовать стандартное вооружение. Эту часть брали на себя полковник Лебедев и его бойцы. Я обучал использованию псионических способностей после приёма пси-препаратов и пилотированию. Остальные инструкторы проводили обзорные занятия в своих областях.

По результатам первого месяца-двух должны были быть выделены постоянные группы, входящие в состав СБ, пилотажной эскадрильи, артиллеристов – операторов ПКО, инженерно-технической секции, лабораторно-научной секции и сервисных служб, подчинённых суперкарго. Если человек проявлял себя сразу в нескольких направлениях, то далее он обучался по индивидуальной программе, работая либо попеременно в двух группах, либо привлекаясь по необходимости. Если же не мог проявить себя нигде, то так и оставался мальчиком на побегушках с минимальной зарплатой. Или увольнялся.

Небольшая пауза позволила мне совместно с Марой наметить план дальнейших действий, позволяющий решить имеющиеся насущные проблемы: отсутствие достаточного количества денежных средств, низкий индекс обитаемости корабля вследствие отсутствия большого количества необходимого оборудования и недостаточный уровень защищённости от угрозы нападения из-за потери всего флота малой авиации. Кроме того, нужны были и гражданские суда для перевоза пассажиров и грузов, так как использовать для этого гравитационный лифт было не всегда удобно и уместно.

Ничего особенного мы не стали выдумывать, решив повторить уже один раз сработавшую схему и облететь несколько самых дальних добывающих колоний и форпостов свободных шахтёров, раскиданных по всему сектору и за его пределами. Информация о том, где их и искать и чего ждать в каждом конкретном случае, у нас была – банки данных ИскРа непрерывно заполнялись сведениями, выкачанными из планетарной сети, а также начавшей работать биолаборатории, в которой Мара размножила бактерии моей карты пилота и сейчас активно декодировала шифрованные пакеты, используя современные методы криптоанализа. Тем не менее я не поскупился и заплатил за неограниченный доступ к базе данных корпорации «Космос», уже на протяжении нескольких веков являющейся ведущим политическим и бизнес-аналитиком, собирающим данные обо всех крупных торговых сделках и изменениях в законодательстве на планетах и станциях освоенного космоса.

Наложив расположение промежуточных пунктов на карту потоков, я создал приблизительный маршрут, включающий более двух десятков портов. Через каждые три-четыре шахтёрские системы предполагалось заходить в развитые промышленные системы для продажи груза и пополнения запасов товара на продажу.

Приняв такое решение, сообщил об этом по внутрикорабельной сети, вывесив приблизительные данные о времени прибытия в каждый пункт назначения. Вылет назначил через четыре дня, так что торговцам пришлось взять большой товарный кредит, чтобы успеть погрузить достаточное количество груза. К счастью, хотя бы с погрузкой, проходящей под прямым контролем Мары, у нас никаких проблем не возникло.

За день до отлёта со мной связался нервничающий посол Шанакки Леон Хаса-Морено и стал выяснять, не собираемся ли мы навестить его родину. Судя по всему, он совершенно не был готов к тому, что я успею подготовить корабль к вылету всего за неделю, после того как его покинула чуть ли не вся команда. И теперь переживал, как бы я чего не учудил. Уверив посла в том, что, образно говоря, ноги моей более не будет в этой дыре, вроде бы сумел его успокоить.

В полёт уходил с необычным чувством неопределённости дальнейших событий, но переход в Пси, особенно ярко ощущаемый на мостике, в месте фокусировки сканирующих пси-систем, быстро вернул мне сосредоточенность и боевой дух. Что мы есть в масштабах космоса? Песчинки. И при соприкосновении с ним столь же ничтожными кажутся и обычные человеческие проблемы.

* * *

Рейс начался со сложностей. Впрочем, ожидаемых, когда на борту находятся две сотни не прошедших инициацию способностей и пси-закалку псионов. Добрый десяток человек пришлось рассадить по камерам карцера, так как они начали чудить. Однако продолжалось это недолго – сразу же после выхода из Пси люди начали успокаиваться, а полковник со своими бойцами легко утихомирили буянов.