Я улыбнулась, вспомнив легкий шок в свой первый день работы, когда я, покидая туалетную кабинку, совершенно случайно обнаружила на двери неброскую надпись: «Улыбайтесь! Вас снимают скрытой камерой» – и застыла перед ней в полном ступоре. Разумеется, табличка была размещена таким образом, чтобы ее видно было только при выходе из кабинки и никак при входе. Пару дней я, натыкаясь на камеры слежения в коридорах, кабинетах и даже столовой, избегала пользоваться туалетом на работе, но на третий день не выдержала и дала волю накопившемуся… нет, не тому, что вы подумали, а возмущению.

– Это правда? – потребовала я ответа у Березина.

– Что именно? – равнодушно откликнулся шеф.

– В туалете установлена камера наблюдения? – Я пыхтела от переполнявшего меня негодования. – Я, конечно, все понимаю: безопасность превыше всего, но это?! Это уже ни в какие ворота не лезет!

Березин оторвал усталый взгляд от экрана компьютера и перевел на меня.

– С чего вы взяли? Насчет камеры?

– Ну как же, – пошла я на попятный. – Там же табличка такая: вас снимают скрытой камерой, – и едва слышно добавила: – В каждой кабинке, между прочим, я проверяла.

– Регина, это розыгрыш, – укоризненно покачал головой шеф. – Специально для новичков и посетителей. Вас разве не предупредили?

– Нет, конечно, – ответила я. Зачем бы меня предупреждать, ведь весь смысл шутки тогда теряется? – Так это действительно розыгрыш? На постоянной основе?

– Да, – уверенно сказал Березин и вернулся к работе. – Камера есть на этаже, она ведет запись всех, кто входит и выходит, но в самом помещении ничего подобного не установлено. – И добавил как бы даже с обидой: – Как вам такое в голову могло прийти?

Но вот пришло же кому-то, и все его в этом начинании поддержали. Какие юморные, однако, у меня коллеги. Я стыдливо хихикнула, вспоминая, как обшарила всю кабинку в поисках глазка. В общем, на этом моя борьба за право на частную жизнь и закончилась: снимать таблички я не стала, а, наоборот, испытывала недостойное удовольствие, наблюдая, как иная посетительница вылетает в коридор с безумным видом. Была у меня даже идея обновить анонсы, заменив их, например, на такой: «Теперь у нас есть образец вашей ДНК!» – но засмущалась, отвлеклась и проект не реализовала.

Камера с едва слышным жужжанием уставилась на нас, и я, вздрогнув, отсалютовала ей чашкой.

– Думаешь, разумно так фамильярничать? – шепнула номер семь.

Я потупилась, одновременно отчаянно надеясь, что неразумно и напротив моей фамилии уже поставили жирный минус.

Внезапно в динамике раздался размеренный голос Сиенны Мориц:

– Уважаемые коллеги! Всем спасибо за сотрудничество. О результатах теста вам сообщат позднее. Можете быть свободны. – И она отключилась, а мы с номером семь недоуменно переглянулись, как, впрочем, и все остальные подопытные. Одна из женщин неуверенно подошла к двери, и та послушно отъехала в сторону.

– Ну и что все это значит? – озабоченно поинтересовалась номер семь у меня, как если бы я знала.

Быстро выйдя из комнаты, я направилась к посту наблюдения, чтобы выяснить, что здесь произошло и как это понимать. Мы им уже больше не нужны? Ну, я-то согласна, однако у меня такое смутное чувство, что нас одурачили. А я не люблю чувствовать себя дурой, тем более с чужой подачи, а не своей собственной.

Торопясь перехватить Сиенну, я пробежала несколько метров и услышала, как открылась дверь.

– Я уже высказал свое мнение, – донесся до меня мужской голос, слегка усталый и раздраженный, отчего звучал достаточно громко, чтобы расслышать. – Повторить? Номер четыре и номер шесть – однозначно да, номер семь и номер два – может быть. Если тебе нужен кто-то для ровного счета, возьми номер девять, но толку из него не будет. Это все. И не надо меня упрашивать…

Я притормозила и благоразумно взяла влево, когда обладатель голоса появился в коридоре и широкими шагами устремился к лифту. Наши взгляды встретились и на секунду зависли, потом он вежливо кивнул, а я моргнула.

– Ну, может, ты еще посмотришь… – следом за высоким седовласым субъектом выскочила Сиенна Мориц и уперлась в меня. – Дарт?! Что вы здесь делаете? Охрана! Немедленно уберите посторонних!

И, отдав это суровое распоряжение, она бросилась догонять старика, что на высоких каблуках получалось у нее не очень (кстати, она всегда носила туфли на каблуке и юбки-карандаш, что никак не вязалось с традиционным образом серьезного ученого – то ли Сиенне было на этот образ наплевать, то ли она не была серьезным ученым).

Я же, словно в прострации, покинула коридор и вышла на лестничную площадку, подальше от суматохи. Сделала вдох-выдох, потом еще один.

– Поздняк метаться, – сквозь зубы обреченно пробормотала я и с досадой отстегнула с пиджака значок с номером четыре.

* * *

– Госпожа Мориц? – послышался недовольный голос моего шефа, выглянувшего в коридор. – Что здесь происходит?

– Я беседую с госпожой Дарт, – охотно пояснила Сиенна, сверля меня взглядом и продолжая теснить к стене.

– У нее срочное задание, – вступился за меня полковник. – Дайте ей пройти.

– Вот именно! – поддержала я, вынырнув из воспоминаний. – Мне надо работать!

– А я, интересно, чем занимаюсь? Или моя работа может подождать? – Сиенна резко развернулась к полковнику, и я, потеряв одну из точек опоры, чуть не скатилась на пол. – Вы прячете от меня мой самый перспективный кадр. Я на вас нажалуюсь, Березин, так и знайте. Прямо сегодня.

– Не надо мне угрожать, – скучным голосом произнес шеф, одновременно делая мне глазами знак ретироваться. – У вас свои задачи, у меня свои. И я заинтересован в выполнении моих.

– Разве мы не делаем общее дело? – вкрадчиво поинтересовалась профессор, пока я шаг за шагом боязливо продвигалась к лифту.

– Сиенна… – со вздохом начал Березин, и я ускорилась, торопясь смыться до того, как они исчерпают тему «общего дела».

Я уже радостно нажимала кнопку лифта, как до меня донеслось начальственное:

– Регина!

Я застыла, вытянувшись в струнку, как заяц в свете фар. Или даже сурикат, если бы он вдруг оказался на проезжей части.

– Слышала, о чем мы договорились с госпожой Мориц?

– Нет, – помотала я головой, а внутренний голос ехидно предположил: «Они поделили тебя поровну, левую половину – Березину, правую – Сиенне».

– Сделай это сегодня же, а то профессор от тебя не отстанет.

– Это минимум, уважаемый полковник, обязательный ми-ни-мум! – по слогам произнесла Сиенна. – Вы и сами это понимаете.

– Да что сделать-то? – глуповато спросила я, переводя взгляд с одного на другого.

– Сдай кровь! – рявкнул Березин и захлопнул дверь.

* * *