– Принц отзывается о тебе как о перспективном и высококвалифицированном сотруднике, – сказал Березин и хмыкнул. – И требует твоего обязательного присутствия на церемонии.

«Спасибо тебе, принц чудовищ!» – радостно протелепатировала я. В шутку, конечно, передавать мысли на расстояние я не умею, но откуда тогда взялось такое ощущение, будто мне в ответ дали легкий подзатыльник? Я на всякий случай обернулась. За спиной никого. Тьфу, совсем с ума схожу после этого эксперимента!

– Раз у тебя установился контакт с лидером общины, то обнови нашу вампирскую базу, – приказал Березин, откидываясь на спинку кресла и меряя меня задумчивым взглядом. – А то я подозреваю, в общине опять нелегалов полным-полно, и хорошо, если все мирные…

– Я попробую, – неопределенно высказалась я.

– Как следует постарайся, а не попробуй, – с нажимом сказал полковник. – А я выведу тебя из эксперимента.

– Правда? – встрепенулась я.

– Насколько возможно, конечно, – поморщился шеф. – Формально останешься в участниках, но пускать тебя на мясо я не дам.

– На мясо?! – испугалась я: картины одна кровавее другой пронеслись перед глазами.

– Образно говоря, – нахмурился Березин и покрутил в пальцах авторучку. – Сегодня с одиннадцати работает комиссия. Привезли новое оборудование, будут тестировать вашу группу, плюс полное медицинское обследование.

От открывшейся перспективы я потеряла голос (внутренний), поэтому пришлось воспользоваться внешним.

– Что? – едва слышно обронила я.

– Мориц предлагает повторить последний этап эксперимента, чтобы усилить или больше проявить ваши способности, – негромко продолжал Березин, не глядя на меня. – Из-за этого весь сыр-бор.

«О господи!» – Это уже произнес внутренний голос, справившись с первым шоком.

– У меня есть копия всей документации, – сказал Роман Андреевич. – Хочешь взглянуть?

Я отрицательно покачала головой, с удивлением ощущая, как потрясение и страх переплавляются в какой-то странный гудеж внутри меня. Гудение, как от линий электропередачи, все росло, и вместе с ним начала накаляться моя левая рука. Я осторожно убрала ее со стола и едва не обожглась, пытаясь пристроить на коленях. Подпрыгнув от боли и неожиданности, оставила свою волшебную ручку свисать, ни к чему не прикасаясь.

– Я сделаю полную вампирскую базу, – сказала глухо, стараясь успокоиться, дабы случайно что-нибудь не поджечь, не взорвать или там не распылить. – Но превращать себя в подопытную крысу не позволю.

– Перечитай договор, Регина, – хмыкнул полковник. – Я и так делаю все что могу.

– Лучше сразу увольте, – решительно произнесла я.

– Это еще что за глупости? – Березин нахмурился.

– Или меня теперь так просто не уволить? – поинтересовалась я.

– Все, довольно, – подвел шеф черту под нашим разговором. – Иди работай.

Я кивнула и поднялась из-за стола. Постояла секунду-другую, сжимая-разжимая пальцы, сбрасывая напряжение, вышла из кабинета и… попала прямиком в лапы профессора Мориц.

– Госпожа Дарт! – свистящим полушепотом приветствовала меня Сиенна, ловко оттесняя от двери начальственного кабинета. – Куда вы запропали? Мне приходится подкарауливать вас в коридоре, чтобы пообщаться! Сегодня в одиннадцать собирается комиссия, и я хочу, чтобы вы пришли.

– К сожалению, никак не смогу, госпожа Мориц: есть важное задание. – Я вежливо улыбнулась. – Разумеется, это санкционировано начальством.

– Что в вас такого, что меня к вам не подпускают? – низко прошипела ученая дама, приперев меня к стенке, как в прямом, так и в переносном смысле. На мгновение – всего лишь на мгновение – я испытала сильнейшее искушение продемонстрировать свои новые боевые таланты, и прямо на госпоже Мориц для пущей наглядности.

– Вы же читали отчеты, – ответила я как можно небрежнее. – Чутье на нежить – это очень полезное качество для работы в Фениксе. Так что поздравляю, профессор, ваш проект закончился успешно.

– Он еще только начался, госпожа Дарт, – неприятно улыбнулась Сиенна. – К тому же конкретно от вас я ожидала большего.

Я усмехнулась. Да, она делала на меня ставку. Я это помнила. Помнила день финального отборочного тура и мое твердое решение на нем срезаться. Если увижу «А», буду говорить, что «Б», а еще лучше – «У»: для большей надежности на провал. Если что-то покажется белым, то скажу, что черное, а еще лучше, что красное; если что-то теплое, то назову холодным, и так далее и тому подобное. Можно также просто прикинуться тормозом и на каждый вопрос отвечать: «А вы как думаете?» – или невнятно мычать и заикаться, или вообще молчать. Да, лучше молчать, напряженно наморщив лоб. Мне казалось, я предусмотрела все – кроме одного: никаких испытаний не было. Нас запустили в просторную светлую комнату с десятью стульями, попросили разместиться, кому как удобно, и подождать. Предполагалось – вернее, так нам объявили, – что вскоре закончатся последние приготовления и нас начнут вызывать по одному, а пока в нашем распоряжении вода, чай, кофе и непринужденное дружеское общение между коллегами. На лацканах форменных пиджаков нам закрепили бейджики с номерами, и мы несколько нервозно сразу их проверили, полагая, что именно в этом порядке нас и будут вызывать на комиссию. Прошло минут пять, а ни обещанные испытания, ни дружеское общение не наступали. При входе мы все поздоровались друг с другом, но лично я знала в лицо только двоих, которым и улыбнулась. Так что приветствием дело и ограничилось: все были заняты тем, чтобы волноваться перед проверкой и присматриваться друг к другу. Интересно, что среди десяти претендентов был только один мужчина, и я, усмехаясь, заподозрила Сиенну Мориц в сексизме.

Прошла еще пара минут, становилось скучновато.

– Ну и что теперь? – с вызовом вопросила номер семь (впоследствии оказавшаяся Катриной).

– Может, кофе? – Я подошла к столику с чайно-кофейными принадлежностями. Рядом, прямо над входной дверью приветливо подмигивала единственным глазом камера наблюдения, и я вежливо ей помахала.

– Кофе? – Номер семь появилась у меня за спиной. – Ты пить можешь?

– Не только могу, но и хочу, – призналась я. В эту ночь, как ни прискорбно признать, я спала ужасно и теперь нуждалась в допинге. – Весьма кстати был бы кофе, и желательно с хорошей порцией сахара.

Кандидаты за моим плечом задвигались, стали подходить к столику и к кулеру с водой, а то и просто прогуливаться по комнате. Кое-кто приглушенным голосом вступил в беседу. Только двое продолжали дисциплинированно сидеть на своих местах и хранить молчание.

– Камера работает, – негромко заметила темноволосая женщина, набиравшая стакан воды, и по ее быстрому внимательному взгляду я поняла, что она осматривает помещение в поисках «слепой зоны». – За нами наблюдают.

Мы с номером семь пожали плечами. Понятно, что в этой комнате все отлично просматривается и укрыться негде. В принципе сам факт слежки меня не слишком взволновал: за полгода работы я уже привыкла к тому, что все достижения в этой области мы применяли и внутри организации. Мне это даже казалось логичным: сперва опробовать все примочки на своих, а уже потом использовать их «в поле».