Около 8 часов вечера 9 мая 1945 года, уже после капитуляции Германии, началось последнее сражение на море в той войне. Правда, оно продолжалось всего несколько минут. Один из первых выстрелов завершился прямым попаданием в головной катер, который сразу исчез в облаке пара и дыма. Другие катера ушли, выпустив напоследок торпеды. Две стальные рыбины заскользили к «Ругату», но умелое маневрирование сделало свое дело. Торпеды прошли мимо. Так закончилось это сражение.

Минные тральщики вернулись к конвою. Артиллеристы вытерли вспотевшие лица. Пассажиры на палубе тревожно оглядывались, боясь поверить, что самое страшное осталось позади. В это время на «Ругат» поступило еще одно радиосообщение:

«Если будете задержаны советскими моряками, сообщите им, что корабль следует на запад в соответствии с договоренностью между западными союзниками и советским командованием».

Офицеры «Ругата» недоуменно переглянулись: неужели они поверят?

На следующий день в полдень «Ругат» и другие суда с пассажирами на борту бросили якоря на внешнем рейде Киля.

Весна 1945 года уже давно наступила. Вторая мировая война стремительно двигалась к завершению. В военных кругах ходили упорные слухи о новом секретном оружии немцев, способном повернуть ход войны вспять. Оно разрабатывается или испытывается и вот-вот заявит о себе. Фельдмаршал Монтгомери прилагал максимум усилий, чтобы как можно быстрее занять немецкие порты и судоверфи. Дело в том, что в течение ряда месяцев англичане с немалым беспокойством отмечали, что информация о деятельности немецких верфей, поступающая к ним из разных источников, совсем не радовала. Там строились только подводные лодки, причем подлодки нового типа. В марте 1945 года в эксплуатацию вошло сто единиц, еще несколько сотен ожидали достройки на судостроительных верфях. По имеющейся информации, они даже внешне существенно отличались от привычных обводов субмарин. Какой сюрприз готовит немецкий военно-морской флот? Чем он намерен ответить на удар, нанесенный появлением новых радаров у союзников?

Еще в мае 1943 года гросс-адмирал Дениц собрал в Берлине совещание, на которое пригласил ученых и инженеров, специалистов по высокочастотной радиосвязи, где решил обсудить пугающую эффективность противолодочных мероприятий союзников. Он объяснил, что радар, являющийся радиотехническим прибором для слежения за объектами, делает для англичан и американцев видимым то, что им видеть крайне нежелательно. Результатом явился рост численного состава авиации, а также всевозможных противолодочных технических средств и вооружения. Теперь противник способен обнаружить и уничтожить подводную лодку быстрее, чем она успеет причинить вред конвою. Иными словами, радар стал завершающей точкой над «i» в противолодочной кампании союзников.

Дениц обратился к ученым с настоятельной просьбой разработать эффективное средство защиты, что они сделали после того, как был разгадан секрет радара, определены длина волны и принцип действия. Однако эти разработки не имели решающего значения; они только заблаговременно давали немецким лодкам информацию о том, что те обнаружены противником, чтобы они успели скрыться от бомб на глубине.

Но что хорошего в том, что подводные корабли должны постоянно нырять, чтобы избежать гибели! Ведь под водой они становились медлительными и неуклюжими. Теоретически электродвигатели, питавшиеся от батарей, позволяли развивать в погруженном состоянии скорость до 7 узлов. Однако батарей при таком режиме хватало всего на час. В действительности скорость под водой обычно не превышала 5 узлов. И даже такую скорость командиры подводных лодок обычно не рисковали поддерживать долго. Маневрирование производилось при 2, 3, максимум 4 узлах. При такой скорости атаковать противника весьма затруднительно, если, конечно, он (противник) не решит остановиться прямо по курсу подлодки и немного подождать. Даже конвой судов, где более быстроходные суда равнялись на самые тихоходные, обычно делал 7–10 узлов.

Возможно, это покажется странным, но подводные лодки, существовавшие до того времени, были изначально неправильно названы. Это были корабли, предназначенные главным образом для операций на поверхности моря, которые в случае опасности имели возможность уйти под воду. Но теперь выходило, что они большую часть времени были вынуждены находиться под водой.

Такую ситуацию следовало предвидеть. Нельзя сказать, что «черный» май 1943 года, когда было потоплено 43 подводные лодки, вверг Деница и его штаб в шок. Ведь на протяжении длительного времени на каждую попытку ввести в бой больше подводных лодок противник отвечал эффективными контрмерами.

В конце ноября 1942 года из штаба ОКМ к Деницу в Париж были направлены три инженера-конструктора.

– Мы не должны обольщаться сегодняшними успехами, – сказал им адмирал. – Лучше взгляните на список наших потерь. В 1940 году мы лишились 24 подводных лодок, в 1941 году – 33. В первой половине 1942 года потери держались в этих границах, причем мы постоянно отправляли на театры военных действий новые корабли. Но обратите внимание, как изменилась картина во второй половине 1942 года!

Адмирал имел в виду следующие показатели: в июле 1942 года из походов не вернулись 9 подводных лодок, в августе – 12, в сентябре – 9, в октябре – 14 и в ноябре еще 14.

– Самое главное, что 80 процентов этих потерь произошло на поверхности! – продолжил он. – Вы знаете так же хорошо, как и я, что наши подводные лодки, строго говоря, не являются подводными. Но они непременно должны стать такими в будущем. И я мечтаю поскорее дождаться наших новых субмарин.

– Что вы думаете, господин адмирал, о строительстве лодок больших размеров с очень мощными батареями и улучшенными обводами корпуса, наделенных особыми мореходными качествами при движении на поверхности?

– Это хорошо. Но главная задача заключается в том, что лодки не должны слишком часто всплывать на поверхность, при этом обладать достаточной скоростью под водой, чтобы действовать против врага с высокой эффективностью.

– Понятно. Мы немедленно приступаем к работе.

– Когда я могу рассчитывать на первые результаты?

– Думаю, весной 1943 года, господин адмирал.

Когда в назначенный срок Деницу были переданы первые черновые чертежи, ситуация на море стала катастрофической. Подводная война практически была проиграна: потери росли, оборона противника стала непробиваемой.

Поэтому потребность в подводных лодках стала очень острой. Новые субмарины получили условное название «тип XXI». Они имели троекратно увеличенную мощность батарей, уменьшенную до необходимого минимума боевую рубку и красивый, обтекаемой формы корпус. Их скорость в погруженном состоянии должна была достичь 17 узлов, что казалось нереальным. Похоже, подводные лодки должны были стать действительно подводными.

Но пока существовали только чертежи. Заказы еще не были размещены, и верфи не начали работать. Судостроители утверждали, что первые лодки смогут быть спущены на воду через полтора года; в лучшем случае к концу 1944 года. Но что за это время произойдет?