— У этого куста-переростка достаточно стеблей, чтобы смягчить падение. Прыгай.

— Мам, я не могу. Я высоты боюсь.

— Раньше надо было думать. Прыгай, я сказала.

Волар

Экран привычно погас на самом интересном моменте, и все, тут же повскакав со своих мест, принялись внимательно вглядываться в темноту открывшейся двери. После выхода основного состава какое-то время там было тихо. А потом показалась фигура. Сильно хромая на одну ногу, расхитительница продолжала неумолимо приближаться.

— Она у меня, — выкрикнула Вероника, остановившись на входе и высоко подняв зажатый в руке горящий ярко-голубым светом шар. — Лар, получилось. Я до…

Не успела девушка договорить, как из темноты показалась последняя участница. Продолжая сражаться с чем-то длинным и зеленым, по пути стряхивая с себя мерзкую зеленую слизь, в которой была перемазана с головы до ног, она налетела прямо на свою предшественницу, тем самым чуть не сбив ту с ног. Каким-то чудом девушке все же удалось устоять на ногах. А вот поймать выскользнувшую из руки сферу — уже нет. Пролетев несколько метров, голубой шар звонко ударился об пол и разбился.

Кларисса

— Ты что натворила? — возмутилась жертва моей якобы неуклюжести, растерянно наблюдая за тем, как высвободившийся из оболочки туман растекся по полу и стал медленно приближаться.

— А? Что, разбилась? Ну не переживай. Со мной тоже такое было. Может, в следующем году повезет.

— Мам?

— Что еще? — Взглянув на стремительно подползшую и обвившую ноги дочери дымку, спокойно произнесла: — А, это. Не бойся. Он безобидный.

— Ты специально, да? — начала Вероника, стоило бесформенной субстанции растаять. — Ты нарочно меня толкнула?

— Да отвяжись ты уже, наконец, — выкрикнула, раздраженно отодрав от руки последний шипастый стебель. Отшвырнув его в сторону двери, сказала: — А нечего было на проходе стоять.

— Я могла стать королевой.

— Не доросла ты еще до королевы, — отозвалась и, только сейчас обернувшись ко всем остальным, замерла от представшего моему взору зрелища. О, ради этого театра застывших фигур и вытянутых лиц правда стоило постараться. Изо всех сил пытаясь не расхохотаться вслух, мило улыбнулась и направилась к стоявшему ближе всех, бледному как мел Волару.

— Все позади. Теперь можешь выдохнуть, — шепнула. После того как он это сделал, успокаивающе похлопала его по плечу и приблизилась к балкону.

— Мой король, — пропела, не поленившись изобразить перед двумя вцепившимися мертвой хваткой в перила мужчинами издевательский книксен и широкую улыбку.

— Кларисса, — только и смог выговорить Кайер.

Услышав свое имя, моментально выпрямилась. Решив, что с них довольно, развернулась и направилась к выходу, думая только о том, что эти испытания уж точно мои последние.

— Как ты себя чувствуешь? — услышала, стоило переступить порог дворца.

— Лориан, — обреченно вздохнув, произнесла я, — ты уже десятый раз за сегодня меня об этом спрашиваешь. Повторяю, я не больна. Я бе… ременна.

На последнем слове, будучи внезапно заключена в крепкие объятия и вознаграждена быстрым поцелуем, нежно погладила мужчину по затылку.

— Все хорошо, — отозвалась уже шепотом, смирившись наконец с тем, что это единственный ответ, который его сейчас устроит.

— Я с тобой поседею раньше времени, — не спеша отпускать меня, отозвался муж.

— Не страшно. Если учитывать цвет твоих волос, будет совсем незаметно.

— Все шутишь?

— Нет. Безнаказанно издеваюсь.

— Я это запомню, — подытожил мужчина, коснувшись ладонью моей щеки и запечатлев на губах еще один нежный поцелуй.

— Теперь я могу идти? До следующего вопроса не больше десяти минут, а мне еще столько всего надо сделать.

— Иди, — усмехнувшись, отозвался О'Маэр, нехотя разжимая объятия.

— Спасибо. Увидимся, — и, получив свободу, отправилась на поиски дочери.

Найдя Веронику в привычном обществе Волара, попыталась приблизиться прежде, чем меня заметят, но не успела. К тому моменту, как я добралась до мага, девушки рядом с ним уже не оказалось.

— Она все еще злится, — пояснил Лар.

— Ты ей объяснил?

— Не представилось возможности, — признался сан Дэир, а мне в очередной раз искренне захотелось его придушить. Подавив в себе это кровожадное чувство, отвернулась и направилась следом за мелькнувшим в толпе голубым платьем.

— Ники.

— Оставь меня, — тут же ускорив шаг, крикнула через плечо та.

— Милая, давай поговорим.

— Не о чем тут разговаривать. Ты в очередной раз меня обманула.

— Что? А ну иди-ка сюда. — Нагнав-таки беглянку и подхватив ее под локоть, свернула в первый попавшийся проход из живой изгороди.

— Пусти, — зашипела дочь.

— Сначала ты меня выслушаешь.

— Ладно, — рванув на себя руку, зло отозвалась девушка. — Говори, что ты там хотела.

— Спасибо. Присядем? — спросила, указав на стоявшую тут же скамейку, но так и не получив ответа, направилась к ней одна. — Как хочешь. А вот я не откажусь.

— Старость не радость? — получила вдогонку.

— Не дождешься. Уф-ф-ф, — инстинктивно коснувшись живота, продолжая успокаивающе его поглаживать, приняла сидячее положение и облегченно выдохнула.

— Ты что, беременна?

— Как мило, что моя дочь додумалась-таки об этом спросить после того, как я гналась за ней через весь зал и полпарка, — с упреком в голосе отозвалась я.

— Прости, — виновато раздалось в ответ.

— Не страшно. Движение мне сейчас даже полезно.

— Ты хотела о чем-то поговорить, — напомнила собеседница, тут же снова насупившись.

— Да, то, что произошло сегодня…

— Ты не имела права так со мной поступать.

— Ники…

— Это я добыла сферу. Я.

— Милая…

— Ты хоть знаешь?..

— Да послушай же ты меня, — вскочив со своего места, воскликнула я и, пока дочь не опомнилась, продолжила: — Успей ты вручить эту сферу Волару, мы все были бы уже мертвы.

— Но…

— Помолчи. И никогда, слышишь, никогда не иди против короля, поняла меня? Пообещай.

— Я не…

— Обещай.

— Обещаю.

— Умница. А теперь запомни раз и навсегда: настоящий правитель никогда, ни при каких обстоятельствах не отдаст добровольно то, что считает по праву своим. И Кайер не исключение, — начала разъяснительную беседу, снова принимая сидячее положение. — Оглянись вокруг, Вероника. Тебе нравится то, как мы теперь живем? Конечно же да. И если тебя все устраивает, зачем что-то менять? Или в данном случае кого-то. Не гонись за властью, Ники. Она не чище политики, что ведется за нашими спинами, о которой нам лучше не знать.