Вот только торопить миссис Маккрид было нельзя.

Длинные ноги Сайфа работали вовсю, когда он одолевал последние ярды вверх по холму. Ему и в голову не пришло взять машину, он очень редко ездил на ней по острову, только на ночные вызовы, и лишь на полпути к школе сообразил, что, наверное, следовало-таки взять автомобиль, чтобы не пришлось нести Эша на руках вниз по склону… но было уже поздно.

Лорна наблюдала за ним, и рядом с ней стоял молчаливый, дрожащий Эш, а угрюмый Ибрагим держался в сторонке, сжав кулаки. Лорне было необходимо поговорить с Сайфом, но сначала ей надо было выбросить из головы картину его сильного, стройного тела. Много ночей Лорна провела, гадая, гладкая ли у него грудь, или на ней есть волосы, ей хотелось провести пальцами по темным волоскам на его руке, которая выглядывала слегка из-под манжета, она думала о его золотистой коже и о том, какой резкий контраст составила бы она с ее собственной светлой кожей…

Лорна встряхнулась. Это было совершенно бессмысленно и абсолютно неприемлемо, в особенности учитывая то, что она держала за руку одного из сыновей Сайфа. Она покраснела. Сайф, посмотрев на нее, подумал, что Лорна рассержена.

– Простите, – заговорил он. – Я так виноват… Меня задержали…

Лорна покачала головой, смутно чувствуя, что это ей следовало бы извиниться за непристойные картины, вспыхивавшие в ее воображении, да еще рядом с его детьми… В учительском колледже ни о чем таком не предупреждали.

– Нет-нет, это не важно. Это же просто обеденный перерыв. Вы не опоздали.

Сайф наклонился и развел руки. Эш бросился к нему, волоча за собой больную ногу. Ибрагим остался стоять на месте.

– Ну и как у вас дела? – с надеждой спросил Сайф.

Это был взгляд родителя, который Лорна слишком хорошо знала, хотя в данном случае все было важнее, чем обычно. Она прикусила губу.

– Не забывайте, это всего лишь начало, – заговорила Лорна. – Никто не ожидает, что все сразу пойдет гладко… – Она не знала, как перейти к главному, поэтому начала с положительных моментов. – Эш в основном держался рядом со мной…

Мальчик вообще не отрывался от нее все утро, буквально цепляясь за Лорну. В классе было одиннадцать детей, Лорна пыталась заниматься всеми ими. Ей пришлось позвать ученика из другого класса, Шонитча Макферсона, которому было одиннадцать лет и который был крупным для своего возраста, и только тогда она сумела усадить Эша к себе на колено. Шонитч добродушно листал детскую книгу, найденную Лорной, показывая на картинки: кошка, собака, мячик и так далее, и старался заставить Эша повторять слова. Эш ни слова не повторил, но все равно это было началом.

А вот Ибрагим… Лорна предложила ему поиграть в шинти, шотландский хоккей на траве, с другими мальчиками, и, к ее восторгу, он присоединился к остальным, а мальчики охотно его приняли.

Все шло хорошо, пока один из них, маленький Сэнди Фэрбэрн, не блокировал его, вполне мягко, чтобы забрать мяч, – и Ибрагим тут же прыгнул на него и принялся колотить по лицу и яростно кричать.

Лорна мгновенно растащила их – но, к сожалению, учитывая ее незнание арабского, могла при этом только кричать на Ибрагима: «Прекрати, прекрати!» – и успокаивать Сэнди, который был скорее потрясен, чем как-то пострадал. Но Лорна с ужасом думала о том, как ей объясниться с его матерью. Синяки-то остались, и царапины тоже… Лорне все это очень не понравилось.

Ибрагим смотрел в землю, не желая глянуть отцу в глаза.

– Произошел… некий случай, – начала Лорна, посмотрев на Ибрагима.

Он поднял голову. Мальчик мог не понимать слов, но знал, что она доносит на него, это ведь было совершенно очевидно, – и его глаза вспыхнули ненавистью.

У Сайфа вытянулось лицо. Ибрагим выглядел испуганным. Сайф и Лорна поняли друг друга, не произнося лишних слов. Когда за мальчиками присматривали солдаты, что там на самом деле происходило? Что мальчики могли видеть? Ибрагим провел два года в мире войны и жестокости и до сих пор не желал открываться. Сайф вспомнил об утреннем визите к Джоэлу, – тот тоже был наглухо застегнут, замкнут… А его мальчик уже стал мужчиной.

– Я поговорю с мамами других детей, – пообещала Лорна. – Но, боюсь, вам придется как-то объяснить ему…

Лорна боялась, что говорит уж слишком по-учительски.

– Пожалуйста, – продолжила она. – Пожалуйста, объясните ему. Им обоим здесь очень рады. Очень рады! Но кое-что может вызвать затруднения, и одна из таких проблем – жестокость…

– Я понимаю, – кивнул Сайф. – То, через что им пришлось пройти…

– Я знаю, – согласилась Лорна. – Все это знают, клянусь вам. Но они не могут бить других детей.

– Да, да, понимаю, – снова кивнул Сайф. – Мне очень жаль.

В итоге Сайф взял выходной на половину дня, и Дженни это ничуть не удивило, потому что она растила четверых детей и прекрасно знала, что́ с ними иногда случается. Сайф попытался устроить обед в саду, но дети отказались есть и пожаловались, что тут слишком холодно, хотя солнце светило вовсю. Мальчики буквально дрожали, и Сайф с изумлением понял, что уже привык к здешнему климату. В итоге он признал поражение и распечатал упаковку булочек с инжиром, которые держал в запасе, – дети молча принялись за них. На пороге дома были оставлены для Сайфа три большие порции запеканки с цыпленком, но он и вообразить не мог, что мальчики станут это есть. Еще он нашел загадочный пакет с плюшевыми медведями, отправленный откуда-то из Англии. Не представляя, кто мог их послать, Сайф сначала подумал, не выбросить ли их, на случай если игрушки прислал какой-нибудь расист или человек, желающий зла. Однако Эш успел заглянуть в посылку и, тут же схватив маленького медведя, категорически отказался выпускать его из рук. Так что Сайфу оставалось только надеяться, что никто не запихал в игрушки бациллы сибирской язвы, чтобы избавиться от детей-беженцев.

Потом Сайф попытался начать разговор.

– Ну и что вы думаете о школе? – осторожно спросил он.

– Я останусь с тобой, абба, – решительно заявил Эш, усевшийся на колено Сайфа.

Он выковыривал из булочки инжир и отодвигал в сторону бисквит. Сайф не был уверен, что это лучшее, что можно придумать для прибавления веса.

– Но ты теперь большой мальчик, который ходит в школу!

– Не-а, – покачал головой Эш. – Остаюсь с абба.

Эш словно остановился в том дне, когда исчезла его семья: кристаллизовался в возрасте малыша, едва начавшего ходить. Сайф прижал к себе сына. Ему хотелось сказать: «Конечно, я снова превращу тебя в малыша, и мы начнем все сначала».

Но он не мог начать сначала. Дни безжалостно уходили в прошлое – и месяцы, и годы, – и им никогда уже не вернуть те прежние времена. И нет смысла желать, чтобы все было по-другому. Хотя всем хотелось бы, чтобы все было по-другому.

– Ты мой большой мальчик, – сказал Сайф и поцеловал сына. – И я никогда не оставлю тебя снова, только в школе, обещаю.