— Да поможет вам Шанна Добрая, вы не в себе, все вы без исключения! — возмущенно заорал Хумрих. — Все считают, что я сумасшедший из-за того, что вожу эти караваны, но то, что собираетесь сделать вы, это же безумие чистой воды!

— Чистое безумие — это маги Альянса, их надо утихомирить еще до наступления Конвокации, — решительно заявил Хаг. — И прежде всего Руорима Кровопийцу, который одержим жаждой власти. Он, как последний трус, убил мать Горена и многих других. Мы должники Горена, а ты — наш должник, дружище Хумрих.

— О, я не собираюсь мешать вам добровольно отправиться в пасть смерти, если уж вам так хочется, — возразил старец. — Правда, обидно, я ведь только привык к мысли, что найму вас охраной. Но что могу поделать я, простой торговец? Вы сами выбрали свой путь. Так что я покажу вам направление и сделаю даже больше. Чтобы обеспечить себе благосклонность богов, я дам вам трех лошадей, которые быстро доставят вас к цели. Ведь вы спасли весь мой скарб, а наши женщины, среди них и моя дочь, на этот раз избежали насилия и смерти.

— Мы с удовольствием примем ваш дар! — обрадовался Бульдр. — Мысль о необходимости снова тонуть в грязи не очень меня вдохновляет.

— А сегодня вы переночуете здесь, — добавил Хумрих. — Конечно, в этой повозке тесновато, но хоть сухо, и вы сможете отдохнуть. Вам понадобятся силы для того, что вы намереваетесь сделать, и да хранят вас все боги этого мира. Желаю вам успеха, хотя и не очень в него верю. Но терять надежду никогда не стоит.

На другое утро дождь действительно поутих. Горен воспринимал это как добрый знак: они все делают правильно. Хумрих объяснил им, куда двигаться; на лошадях дня три пути. Совсем скоро он второй раз в жизни увидит своего отца. Счастье на их стороне.

Лошади, которых им дал Хумрих, были довольно худые, но хотя бы достаточно молодые. От старого купца они получили гораздо больше, чем ожидали. Ведь при всей благодарности обыкновенный торговец ни за что не переступит через свою бережливость.

— Я тебе помогу, — сказал Менор, влезая в седло и подтягивая наверх Вейлин.

Вторую лошадь разделили Бульдр и Хаг. Горен, с тоской вспомнив Златострелого, сел на третью лошадь и протянул руку Молчаливому, который ждал, не говоря ни слова. Никто больше не предложил ему сесть на лошадь; они распределились очень быстро. Так что Горен сразу понял, кто кому больше всего доверяет.

Поколебавшись, Молчаливый дал Горену руку и неожиданно ловко вскочил на лошадь за его спиной. Но он не охватил руками талию Горена, а вцепился в самую высокую часть седла. Он, как всегда, старался держаться на расстоянии. Горен решил, что от резвой скачки по заброшенной дороге ситуация изменится.

Они распрощались с Хумрихом и остальным караваном и отправились в путь, провожаемые добрыми напутствиями.

Местность была холмистой, дороги расползались от грязи, но лошади не плутали. Все вокруг казалось однообразным: трава, перелески, кусты. Только однажды Горен заметил смутно выступающее из-за туманно-серой пелены дождя стоящее на холме увитое плющом полуразрушенное здание с колоннами, куполом и статуей на крыше. Подробностей было не разглядеть: похоже, человек в доспехах, замерший в величественной позе.

— Что это? — Горен показал на здание.

— Монумент, — ответил Хаг Сокол с мрачным лицом. — Таких в Фиаре много. Их воздвигал каждый народ в определенных местах, имевших для него важное значение. Павший здесь герой, великая магическая битва, место встречи… и прочее в том же роде. Но все это кануло в историю, Горен, и теперь не играет для нас никакой роли.

К полудню третьего дня дождь, наконец, прекратился. Путники с облегчением вздохнули, послышались шутки. Таким образом, они хотели отвлечься от мысли о том, что приближаются к цели и соответственно все больше нервничают. Конечно, они боялись, ведь им предстояло схватиться не просто с Руоримом, а с двумя армиями, подчиняющимися магам Альянса.

— Вы жалеете, что пошли со мной? — спросил Горен.

— Каждую секунду, — ответил Менор. — Разум мой требует, чтобы мы немедленно повернули назад и драпали в противоположном направлении как можно быстрее и как можно дальше от этого места. Но я полюбил тебя, Горен, как бы глупо это ни звучало. Я обещал тебе помогать и не струшу из-за дурацкого пристрастия к собственной жизни. Я бы себя никогда не простил.

— Но я бы понял. Я все равно собирался идти один.

— Побереги слова для более полезных дел, — вмешался Бульдр, проезжавший с Хагом за спиной мимо Горена.

Молчаливый ударил в бок лошадь, которая от испуга подпрыгнула и побежала быстрее. Несколько секунд Горен был счастлив.

Ближе к вечеру по заросшему лесом холму они пробрались между армиями, которые разместились на двух противоположных холмах. Судя по всему, низина между ними служила полем боя. Черная земля была вздыблена, валялись сломанные мечи и копья, кое-где оставались трупы, которые не забрала ни та, ни другая сторона.

— Ну и дела! — воскликнул Менор, высказав тем самым чувства, которые испытывали все.

Земля, насколько хватало глаз, была покрыта живым темным ковром, находящимся в постоянном движении. Люди, гномы, эльфы и норканы, орки, тролли, ходячие мертвецы. Обе армии насчитывали тысяч десять солдат, а может, и больше. Горели сотни костров, у которых собрались сторонники магов Альянса. Отряды не стояли на месте, группы подходили со всех сторон и размещались вокруг огня. Всадники приезжали или уезжали, у некоторых были знамена. Держать такое огромное войско под контролем крайне сложно, и это сулило выгоду шестерым товарищам, у которых появился шанс незаметно смешаться с солдатами.

У костров размещались черные палатки командующих, их размер частично отражал величину кланов. Армии казались до ужаса одинаковыми.

— Кто здесь кто? — беспомощно пробормотал Менор.

— Очень просто, — отозвалась Вейлин, показывая на левый холм. — Вон там много ходячих мертвецов.

— Точно. — Вор поежился.

На флангах армии толпились восставшие из мертвых. Некоторые походили на людей, гномов или эльфов. Но большинство напоминало отвратительные карикатуры на живые существа, изувеченные или перекошенные. Отрубленные когда-то головы были приставлены криво, иногда прямо на плечи. У некоторых к телу приросла третья или даже четвертая рука, да и ног нередко было больше двух. Кожа немертвых имела бледно-серый оттенок, с наростами и ранами; вонь от них разносилась на много миль.

— А вон железные, — показала эльфийка. Распределенные на авангард и арьергард, прибывали те жуткие существа, которых слепили из черного железа и с помощью раскаленных камней-душ превратили в некое подобие живых созданий. Как и ходячие мертвецы, они не знали пощады и предназначались только для войны. Они считались одними из самых ужасных и непобедимых слуг своего хозяина. Это были творения Хокана Ашира, некроманта.

— Этот… человек и есть Хокан Ашир родом из Kсy, — пояснила Вейлин. — Он обнаружил храм Костей Цараха, где когда-то создавались народы тьмы, и нашел там маску Белиала, слуги Цараха. Так он стал самым могущественным из всех некромантов, и именно его войско ты видишь там внизу.