и вы. Как опытный моряк и старший товарищ нашего коллеги. Как ваше мнение? Вы согласны?

– Не только согласен, но и готов, – мастер показался в дверях. Стройный, седовласый моряк в хорошо подогнанном костюме, сияющий золотыми шевронами.

Он поцеловал руку Стоянке и спросил:

– Когда мы должны идти?

– Через час-полтора.

– Ну, и хорошо. Сейчас попьем кофе, походим по судну – так и время пройдет.

* * *

Женщины творят историю, хотя история запоминает лишь имена мужчин.

Генрих Гейне.

Неожиданно обнаружилось, что в Варне работает много журналистов.

Стол в ресторане бы длинный и за ним – ни одного свободного места.

Как положено, вначале были тосты, бокалы, а затем банкет перерос в привычную журналистскую вечеринку вперемешку с пресс-конференцией. Болгар интересовало многое из жизни наших редакций – гонорар, цензура, вмешательство партии в содержание газет, права журналистов…

Кто-то сказал:

– Все ваши газеты похожи на газету “Правда”. Почему?

– Я побывал в полутора десятках стран. Всюду я обращал внимание по профессиональной привычке на газеты, разложенные в киосках. И, знаете, в каждой стране газеты по своему одинаковые. К этому стилю привык народ и журналисты отвечают на его запрос. Вот, например, в Москве продают “Юманите”. Люди покупают ее как заграничный товар – она не наша по своему внешнему виду.

Я старался правдиво отвечать на вопросы коллег – о хорошем и плохом.

– Теперь о “правдоподобности” советских изданий. Вы знаете, “Правда” – главная партийная и государственная газета Советского Союза. Действительно, наши издания не столько внешне, сколько по содержанию напоминают ее. Поверьте, в этом чаще всего виновата не пишущая братия, а редакторы и чаще всего отделы пропаганды партийных комитетов. Они требуют идти в кильватере за главным изданием ЦК.

– У вас тема войны преобладает над всеми другими темами. Это пропаганда или это ваша идеология?

Я ответил, что мне отвратительна бесстыдная пропаганда. Намеренно искаженные и вводящие в заблуждение идеи, информация, факты. Я этим не занимаюсь. Но тема войны особая. Очень чувствительная тема. Погибло много людей. Разрушены города и деревни. В стране много сирот, бездомных и калек. Уничтожены заводы. Нет запасов зерна. Люди голодают. На предприятиях, которые уцелели, некому работать – погибли миллионы молодых, сильных людей, чьи станки пустуют.

Это все – война. Люди проклинают ее и ждут лучших времен. Но они, эти времена, не приходят или приходят очень медленно. Зреет разочарование. Оно может подняться до точки кипения и тогда к людям явится новое горе.

И тут на помощь приходит, как вы говорите, пропаганда. Идеологи сказали: мы все вытерпим, лишь бы не было войны. А дальше поэты и композиторы сочинили песни: “Лишь бы не было войны”. Они стали популярными.

Люди, как молитву повторяя “лишь бы не было войны”, забывают, что ложатся спать голодные, что ходят в обносках, что не хватает денег на конфету ребенку.

Теперь я спрошу моих коллег: есть ли у вас другое решение? В условиях, когда после войны прошло слишком мало лет. Когда не восстановлено полностью предвоенное производство, истощены материальные и финансовые ресурсы государства? Что делать? Забыть о причине наших несчастий – войне? Или каждое упоминание о ней называть пропагандой?

…Пока народ спорил о войне и мире, я заметил, что мой капитан слишком усердно нажимает на алкоголь – очевидно, почувствовал себя одиноким среди легких на язык журналистов.

– Коллеги! – сказал я. – Среди нас есть человек из другого мира. Он не журналист. Он опытный капитан, переживший многое, в том числе и войну. Спросите у него, что вас интересует.

Тут же поднялась рука:

– Скажите, капитан, как вам живется в Советском Союзе?

– Если говорить откровенно, – плохо живется…

У меня все помертвело. Не дай бог такому заявлению появиться в зарубежной прессе, – что с мастером сделают…

Я встал, засмеялся и громко сказал:

– Наш капитан – большой шутник. Это, конечно нравится нашей кают-компании. Любопытно, что он имел в виду? – повернулся я к мастеру.

– А вам жилось бы хорошо? Вот, посмотрите. Мы были в рейсе, далеко от дома. И получаю я радиограмму от жены: “У нас украли машину”. Ну, каково? Несколько месяцев назад я купил хорошую машину – “Волгу”. Не успел на ней поездить – ушел в рейс. И тут сюрприз! Разве вам понравилось бы жить в такой стране, где у заслуженного капитана машину воруют?

Знаете, что я ей ответил? “Немедленно пойди и купи новую машину. И смотри, чтобы к моему приходу ее не украли.”

Банкет дружно хохотал. Капитан незаметно кивнул мне благодарно.

…Домой, на корабль мы добирались с некоторыми трудностями. Ресторан находился недалеко от порта, но капитан успел выпить больше, чем мог выдержать его организм. Поэтому большую часть пути он проделал на моей спине. Время от времени оттуда раздавалось бормотание:

– Завтра пойдем к Стоянке…

– Завтра у нас отход, – урезонивал я, – к Стоянке зайдете в следующий раз.

* * *

Цените моменты до того,

Как они станут воспоминаниями.

Владимир Фролов.

Позвонил мне знакомый капитан:

– Через два дня мы уходим в Бразилию. На твою родину, в Рио-де-Жанейро. Везем туда первую в истории выставку о Советском Союзе. Пошли с нами. Увидишь все своими глазами. Может быть, первый и последний раз. Пошли! Место для тебя в судовой роли обеспечим.

Я полетел к шефу, как на крыльях:

– Такой случай! Разрешите сходить в рейс.

– А кто в лавке останется? Кто газету будет делать?

– Как всегда, я буду работать над номером вместе со всеми. Я же каждый раз передаю по радио материалы в номер…

– Нет, я на это пойти не могу.

– Тогда дайте мне отпуск.

– Сколько времени займет рейс?

– Месяца полтора-два…

– А отпуск у тебя – только один месяц.

– Тогда добавьте мне отпуск за мой счет.

– Нет. Кто в лавке останется?

Я понял, что из этой затеи ничего не получится.

Через несколько минут я зашел в кабинет редактора, положил на стол заявление об увольнении по собственному желанию.

– Это серьезно?

– Да, серьезно. Рейс в Рио-де-Жанейро для меня жизненно важен.

…На следующий день я пошел к редактору молодежной газеты:

– Не найдется ли у вас места для журналиста?

– А вы кто?

Я назвал себя. Рассказал о себе, почему ушел из морской газеты.

– Я вас знаю, – сказал редактор. – Читал ваши материалы. Кстати, я сам в прошлом моряк, служил на военном флоте.

Теперь о вас. Не хотели бы потрудиться в отделе рабочей молодежи?

– Что это такое?

– Экономика, производственные проблемы. Желательно с учетом молодежной специфики.

– Почему