Место, Петр оценил, было безопасное — с одной стороны крутойобрыв, с другой — асфальтовая двухрядка, заканчивавшаяся у часовни. Вряд ликто-то моторизованный смог бы удержаться у них на хвосте, а то, что они здесьбросят якорь, опять-таки никто не мог предугадать…

Мельком глянув на кинувшегося к ветровому стеклу Земцова, оннырнул в машину, присмотрелся к сиденью. Конечно же, там зияла изряднаяпрореха. Вытащив перочинный ножичек — единственное, что у него осталось присебе от собственной жизни, благо никаких подозрений не вызывало, а дорого былокак память, — Петр безжалостно, в два счета расковырял прореху. И вскоредержал меж большим и указательным пальцами слегка деформированную пулю — труднобыло с ходу сделать выводы, на глазок провести безошибочную экспертизу, нобольше всего она напоминала стандартный боеприпас к отечественному автомату«пять сорок пять на тридцать девять». Форма, нарезы — все за то…

Он молча продемонстрировал пулю Земцову. Тот, не особеннодолго поизучав ее, пришел к тому же выводу:

— Похоже, пять сорок пять на тридцать девять…

— Значит, не «драгуновка»… — не подумав толком, бухнулПетр. Выругал себя — вряд ли белобилетник Пашка разбирался в таких тонкостях…

Но Земцов был чересчур взвинчен, чтобы удивиться неожиданнымпознаниям босса в области боеприпасов, он вообще не подметил странного.Попросту кивнул с задумчивым видом:

— Это точно, не «драгуновка». Автомат. «Семьдесятчетвертый» классического образца или любая из последующих модификаций. К нимтоже нетрудно при желании присобачить оптику…

— А не надежнее ли было очередью полоснуть полобовому? — спросил Петр, на сей раз не опасаясь возбудить недоумение усобеседника, — в конце концов, такой вопрос мог задать и сугубо штатскийчеловек…

— Пожалуй что, — сказал Земцов, подбрасывая пулюна ладони. — Гораздо надежнее. Получается, рыжая права насчетпредупреждения?

— Может, у него патронов больше не нашлось? — сдурацким видом спросил Петр.

— Павел Иванович… Уж если человек раздобыл автомат, топатронами как-нибудь да запасется… Тем более, если задумал такую пакость.Разживется обязательно. ТТ у него был с полной обоймой… Или вы полагаете, чтоих двое? Раньше был один, а сегодня хулиганил другой?

— Ничего я не полагаю, поскольку в данных вопросахсовершенно не Копенгаген, — сказал Петр. — Это уж скорее вашакомпетенция.

— Пуля шлепнула в стекло на Кондратьева, по-моему,напротив магазина, — сказал Земцов. — Автомат вполне мог оказаться ибез глушителя — там третий день чинят второстепенную дорогу, отбойные молоткигрохотали так, что можно было гранату швырять, все равно никто не встревожится…

— И строечка там, на углу Кондратьева и Гайдара, —сказал шофер, до того дисциплинированно молчавший. — Какое-то ученоезаведение, то ли второй корпус университета, то ли что-то подобное. Его попричине безденежья третий год как законсервировали напрочь, а площадкаобширная…

— Точно. — кивнул Земцов. — Вполне могшмальнуть этажа со второго и убраться незамеченным. Туда алкаши лазят, бичисобираются, даже приличные прохожие из-за отсутствия туалетов сплошь и рядомпописать на стройку забегают.

«Молодцы вы у меня, — подумал Петр. — В два счетанарисовали всю потребную диспозицию, разобъяснили с толком, где покушавшийсямог со стопроцентной вероятностью засесть и каким путем убраться послевыстрела, не вызвав подозрений. Люблю профессионалов. Вот растолковали бы еще,кто это на меня ополчился и отчего? Не может же Пашка совершенно недогадываться? Но Пашка — неведомо где, а этому скоту, что балуется согнестрельным оружием, не объяснишь, что палит он по безвинному двойнику».

Земцов взял его под локоть, решительно отвел к обрыву. Передними, насколько хватало взгляда, раскинулся необъятный Шантарск, кое-гдеопоганенный густыми индустриальными дымами. Далекие сопки на том берегуказались сизыми из-за смога.

— Это не похоже на утечку, — негромко сказалЗемцов. — Рядом с Толей все время был мой парень, он успел сказать, что уТольки просто не было физической возможности с кем-то связаться — ни мобильникав руках, ни рации. Он выслушал Жанну, сразу сел в машину, выехал во двор…

— С Жанной — аналогично, — столь же тихо ответилПетр. — Я стоял рядом, когда она связывалась с Толей. Потом в приемнуюподнялся охранник и мы уехали. Ну, предположим, после моего ухода она все жебрякнула кому-то… Нет, наш стрелок ни за что не успел бы занять позицию. Нехватило бы ему времени. Может, он, сволочь, заранее засел на стройке? Правда,мы еще не уверены, что стреляли все-таки со стройки… Вы туда отправили вторуюмашину, а?

Земцов кивнул:

— Пусть пошарят. Была предварительная договоренность —если на маршруте что-то случится, действовать, как обговаривалось… Если… — онвсмотрелся в приближавшуюся белую «шестерку», досадливо передернул плечами. —Легка на помине. Определенно поставила хвосты…

Теперь и Петр рассмотрел рядом с водителем «шестерки» ДашуШевчук (охранники бдительно рванулись было к остановившейся машине, но тут жесбились с темпа, неловко переминаясь).

— Молчите, а при необходимости поддакивайте, —тихо сказал Петр. — И только. Ясно?

— Есть, шеф…

Держа руки в карманах светлой курточки, Даша подошла к нимлегкой, танцующей походочкой, лицо у нее было совершенно безмятежное. Водитель,коротко стриженый лоб, спокойно курил, распахнув дверцу. Слышно было, как вмашине у него потрескивает и что-то бормочет рация.

— У вас опять, сдается мне, житейские хлопоты, ПавелИванович? — спросила рыжая сыскарша, щурясь, — солнце светило прямоей в лицо. Петр ухитрился именно так и встать, чтобы собственная физиономияоставалась в тени.

— У меня? — пожал он плечами. — С чего вывзяли?

— По-моему, эта дырочка на профессиональном жаргонеименуется пулевой пробоиной… — Даша показала прямехонько на продырявленноестекло.

— В самом деле? — Петр пожал плечами. — Нуда, мы ехали с фирмы, и в стекле вдруг появилась дырка… Но я бы поостерегся еес ходу именовать столь жутко — пулевой пробоиной. Это мог быть и самый что нина есть прозаический камешек…

— Да? — невозмутимо спросила она, осторожнопровела указательным пальцем по краям пробоины. Так и косила любопытным взоромв салон, но неизвестно, удалось ли ей что-то рассмотреть сквозь тонированныестекла. — Интересный камешек…

Пуля покоилась у Петра в кармане брюк, но зрение у рыжей,надо полагать, все же не рентгеновское…

— Интересный камешек… — повторила Даша. — А почемуже в таком случае вы вдруг стали уходить на дикой скорости, пренебрегая всемиправилами?

— Что-то показалось шоферу… — усмехнулся Петр.

— А почему ваша замыкающая машина вдруг помчалась настройку, и мальчики, из нее вылетевшие, о-очень энергично кинулись внедостроенное здание?