На лестничной площадке стоял какой-то человек со стройной фигурой, но с морщинистым, как у старика, лбом. Он смотрел прямо в камеру, как будто знал, где она находится. Взгляд у него веселый, а улыбка нахальная. Неприятный тип.

– Это он! – испуганно протянула Юля.

– Кто он? – разволновался Кирилл.

– Олег… Олег Ефимович… Кухаров… Как он меня нашел?

А Кухаров как будто знал, какое впечатление произвел на Юлю своим появлением. В глазах у него заискрило нечто, похожее на злорадство.

– Юля, открывай! Я знаю, что ты здесь.

– Он знает… – прошептала она.

– Откуда он знает?

– Без понятия… Он не должен был знать…

– Юля, может, мне с другой стороны зайти? – будто в насмешку спросил Кухаров.

– Он знает… Он все знает… – в растерянности проговорила Юля.

– Открывай.

Кирилл и сам понимал, что лучше впустить этого человека, чем ждать, когда он начнет взламывать дверь. Сейчас им шум ни к чему.

Взгляд у Кухарова – как у сытого и потому не злого волка. Но все-таки это хищник, зверь, и его внутренняя суть выходит через глаза. Тяжелый у него взгляд, гипнотический, но и Кирилл не отвел глаза. Он не слабак и сам умеет нагнетать магнетическую силу.

Юля хотела, чтобы он спрятался, но Кирилл не стал этого делать. Кухаров – его соперник, и он не мог оставить Юлю с ним наедине, мужская гордость не позволяла.

Она жила с этим человеком. Жила с ним довольно долго. У них был секс. Она сама это дала понять. Он, конечно, попытался засунуть этот факт на дальние задворки сознания, но сейчас возмущение и досада всплыли на поверхность.

– Олег, знакомься, это Кирилл, – представила его Юля.

Она очень волновалась, и понять это можно было, не глядя на нее. Достаточно было услышать ее голос, уловить дрожание в нем.

– Кирилл. Юлин муж.

– Юлин? Или Женин? – с уязвленной насмешкой спросил Кухаров.

– Извини, я не понял, о чем это ты? – пристально и сурово смотрел на него Кирилл.

– Олег, не надо нагнетать обстановку, – попросила Юля.

– Кто нагнетает обстановку? Ты сбежала от меня, вышла замуж…

– Я от тебя не сбегала. Я от тебя ушла.

– Напомнить, как ты от меня ушла? – спросил Кухаров, пальцами коснувшись своего кадыка.

– Давай обойдемся без воспоминаний… Ужинать будешь?

– Ужинать?.. Ну, это уже разговор…

Юля провела его на кухню, усадила за стул. Кирилл глянул на его туфли, которые тот оставил в прихожей. Не пыльные они, и подошва относительно чистая. По лесу он за Кириллом точно не ходил и просто пешеходными прогулками не злоупотреблял. Судя по всему, приехал он на машине.

И одежда у него чистая – джинсы, легкая спортивная куртка поверх джемпера. Но куртку он не снял, а Климкин не стеснительный, он бы обследовал карманы.

Он тоже прошел на кухню, занял место на противоположной стороне стола от Кухарова.

– Как ты нас нашел? – жестко спросил он.

– Кто – ты? – с вызовом посмотрел на него Олег.

– Я знаю, мне Юля рассказывала, кто ты такой…

– И кто я такой?

– Великий психиатр, – пренебрежительно усмехнулся Кирилл.

Может, этот Кухаров и выдающаяся личность, но все-таки он был не прав, наставляя Юлю на путь убийств. Может, у него и не было другого способа вывести ее из помешательства, но все-таки Кирилл думал о нем с неприязнью.

– Да, я великий психиатр, – ничуть в том не сомневаясь, кивнул Кухаров. – И Юля может это подтвердить…

Но Юля не собиралась ничего подтверждать, она молча выкладывала подогретую кашу из сковороды.

– Юля, смотри сюда!

Она поставила перед ним тарелку, посмотрела ему в глаза:

– Что такое?

– Скажи, кто вернул тебя к жизни?

– Хочешь, чтобы я рассказала Кириллу, какая это была жизнь? Хочешь, чтобы он все узнал?

– А он разве не знает? – Кухаров в раздумье посмотрел на Климкина.

– Он знает только то, что ты вывел меня из безумия. Он знает только твою формулу лечения. Он знает, что я никогда не спала с тобой…

А вот это было для Кирилла новостью. Юля не спала с этим врачом-психопатом… Может, она сказала это для красного словца, но он очень хотел, чтобы это было правдой.

– А все остальное – тайна за семью печатями… Но я-то все знаю, – сказала Юля с достоинством дочери, вышедшей вдруг из-под влияния непутевого отца.

Какое-то время Кухаров смотрел на нее с каверзной улыбкой, затем с усмешкой спросил:

– А почему не рассказала? Пусть Кирилл знает, чем ты занималась до него. Как ты людей убивала, как деньги за это получала.

– Ты… Ты… Да как ты можешь такое говорить? – опешила от возмущения Юля.

– Что было, то и говорю… Ты была киллером. Ты киллером и осталась. Поэтому и смогла убить своих врагов… Да, парень, да, – с наигранным сожалением посмотрел на Кирилла Кухаров. – Юля была киллером.

– И что? – Климкин глядел на него в упор, исподлобья, зло.

– Ты думаешь, она благородный мститель?.. Нет, она профессиональный киллер.

– Замолчи! – потребовала Юля.

Она чуть не плакала в отчаянии. Краска залила ее лицо: стыдно ей, потому и в глаза Кириллу не смотрит.

– Да ладно, пусть говорит, – с презрительным безразличием глянул он на Кухарова. – Хотя это и не обязательно. Я сам должен был догадаться, что неспроста он тебя на убийства натаскивал. У таких проходимцев за красивыми целями прячутся горы дерьма…

Климкин делал вид, что его не удивили откровения Кухарова, на самом же деле они привели его в замешательство. Юля – киллер. Хладнокровный и беспощадный киллер, убивающий людей за деньги… Он еще мог понять убийство Германова, Шагаева, Портнова и Витаева. Это была месть изнасилованной девушки. Но ведь были и другие убийства…

– Я знаю таких психологов, которые торгуют чужими душами. Юля, он подчинил себе твою душу. И продал ее дьяволу…

Кирилл обличал Кухарова и сам начинал верить в то, что говорил. Ну конечно же, этот проходимец воспользовался болезнью Юли, подчинил ее своей воле, а затем использовал в своих целях. Может, он связан каким-то образом с конторой, которая занимается заказными убийствами. А может, он сам киллер, и ему нужен был помощник…

– Это все слова, парень… – с ответным пренебрежением глянул на него Кухаров. – Но в чем-то ты прав. Да, я натаскал Юлю на убийства. Да, наши души принадлежат дьяволу… Хотя никакого дьявола нет. Это абстракция, которую придумали попы, чтобы запугивать свою паству, держать в подчинении… Я не собираюсь читать тебе лекцию. Я скажу тебе только то, что ты не из нашей команды, парень. Я скажу, что тебе надо исчезнуть…