Дверь в шкаф Юля открывала с оглядкой на Кухарова – не видит ли он, как она это делает. Она открыла один проход, затем второй, третий, вернула все на место, когда вместе с Кириллом прошла в спальню. Но все-таки двери эти ненадежные, в принципе Кухаров может выломать их. Правда, на это у него уйдет время, в течение которого Кирилл и Юля успеют приготовиться.

У них тоже было оружие, и они положили его под подушку. На экране мерцали картинки с видеокамер, но смотреть за ними всю ночь никакого терпения не хватит. К тому же последует звуковой сигнал, если Кухаров выйдет из дома. Юля позаботилась о том, чтобы он не смог открыть дверь самостоятельно, но вдруг он все-таки сделает это.

– Мы что, с тобой просто спим? – спросил Кирилл, вспомнив недавний разговор.

– Ну, ему так хочется, чтобы у нас ничего не было, – увещевающим взглядом посмотрела на него Юля.

– А с ним как было?

– Никак.

– А почему не говорила, что не было ничего?

– А ты бы поверил?

– Тебе – да. Тебе бы поверил.

– Не было ничего… Он пытался приставать… Да, пытался. Он же мужчина… Нет, насилия не было, но руки он распускать пытался. Он мужчина, и я ему нравилась… Да и сейчас нравлюсь… Он ревнует…

– Я это заметил.

– Он психолог, он думает, что я не могу быть полноценной женщиной. Ведь я пережила сильную психологическую травму. Я не могу с мужчиной как полноценная женщина. И с ним не смогла. Мужские ласки не просто бесили меня, они могли вызвать приступ безумия. И Кухаров это понимал… А с тобой все иначе. Ты не простой мужчина, ты любимый мужчина. Поэтому ты меня не бесил. Поэтому с тобой я стала полноценной женщиной. И я так счастлива с тобой… Мне уже не нужен Авдеев, мне уже не хочется его убивать. Я хочу быть с тобой. Я хочу быть с тобой, и мне больше ничего в этой жизни не нужно… Я умру, если ты оставишь меня. Сначала сойду с ума, а потом покончу с собой…

– Я тебя не брошу, – нежно посмотрел на нее Кирилл.

– Я тебе верю.

Она прижалась к нему и долго дрожала, как зайчик, прячущийся под кустом. Юля умела убивать и знала, как уйти от охотников, но все-таки она была беззащитной перед жизнью. Ничего, Кирилл всегда будет с ней. Потому что такой же безумный, как она. Из-за любви к ней…

Сорок два года – это еще не возраст, но, увы, с потенцией уже что-то не то. В обычной обстановке женщины возбуждают не так, как прежде. Насколько хороша Марина, но и с ней случаются осечки. Раньше она могла пройти перед ним голой на каблуках, и он уже готов к бою, а сейчас этого мало. Зато Рая возбудила его до чертиков. До Марины ей как до луны, но Аркадия вдруг накрыло с головой, когда он представил, как будет брать ее силой. И ведь взял ее силой, подверг ее, так сказать, пыткам…

Марина не дура, она понимает, что молодость его уже прошла. Он ничего ей не говорил, но она интуитивно угадывает его желания. Поэтому лежит перед ним, наручниками приковав себя к спинке кровати. Корсет на ней без лифа и с подвязками, чулки, ноги согнуты в коленях и разведены в сторону. И выражение лица такое, как будто свои тайны она обнажает под принуждением. На ее щиколотках нет цепей, но такое ощущение, будто ноги ее раздвинуты насильно…

Но желание в низинах души лишь слегка шевельнулось, не ощутил Авдеев должного накала. Хотя процесс пошел, надо лишь поближе подобраться к Марине, и тогда все наладится… Или нет?.. Беспокойно на душе, может, это и мешает сосредоточиться. В приемной его ждет Муханов, похоже, он принес интересную новость. Может, сначала нужно поговорить с ним, а потом вернуться к Марине и закончить начатое? А она пусть ждет его – в наручниках и кандалах, как полагается настоящей рабыне.

Он выдернул из-под нее простыню, один конец закрепил на щиколотке правой ноги, другой – на задней ножки кровати. Точно так же он поступил и с левой ногой. Теперь Марина распята по-настоящему.

– Вот теперь хорошо, – рассматривая ее, удовлетворенно сказал он.

Потом взял фотоаппарат, сделал несколько снимков.

– Это на память. Буду вспоминать, какая ты у меня красивая.

– А куда я денусь? – удивленно спросила она.

– Я тебя съем… Если ты не знаешь, так тебе скажу. Сейчас модно есть своих жен. Мне даже рецепт приготовления дали… Сейчас за ножом схожу, и начнем…

Марина смотрела на него большими глазами, она не могла понять, шутит он или нет, но склонялась к худшему. Ведь она знала, с кем живет, должна была понимать, что Аркадий отнюдь не святая простота.

Марина дернулась, пытаясь высвободить ноги, но он привязал ее крепко – не вырвется. Она это поняла, поэтому глаза еще больше расширились от ужаса.

– Не бойся, тебе недолго мучиться. Сейчас я, сейчас…

Страшно ей. Но страх за свою жизнь – это хорошее лекарство от скуки. А то Марина жаловаться в последнее время начала, что нечем ей заняться, на работу вдруг проситься стала, хочет, чтобы он под нее магазин модной одежды открыл, как сделал это для ее предшественницы. Ничего, после пережитого ей уже не так на волю будет хотеться. Не важно, как жить, лишь бы не умирать…

Аркадий вышел из спальни, спустился в большой холл, оттуда через анфиладу с роскошью обставленных комнат прошел в свой кабинет. Сегодня выходной день, и он имел полное право принимать своих подчиненных в домашнем халате.

– Аркадий Васильевич, извините, что побеспокоил! – угодливо улыбнулся Муханов.

Этот парень когда-то был рядовым бойцом в бригаде Шагая, затем стал его правой рукой, возглавив личную охрану. На этом уровне он оставался уже долго, по той простой причине, что выше он подняться не мог. Такая уж установка в организации, что начальник личной охраны ни при каких обстоятельствах не мог занять место своего шефа. Но Муханову и не надо подниматься выше, ведь сейчас по деньгам он имеет даже больше, чем его новый босс. К тому же он мог стать начальником службы безопасности компании «Приор», а то Бажанов что-то мышей ловить перестал. Вторую неделю за Маевской и Климкиным гоняется, а толку ноль.

Муханов также работал в этом направлении, но по своей линии. И подчинялся он сейчас напрямую Авдееву – о своих успехах и неудачах докладывал ему лично.

– Ты меня от важного дела оторвал, – сказал Аркадий.

Он не торопился; пусть Марина немного помучается в неизвестности. Он взял из коробки сигару, предложил и Косте.

– Но если у тебя хорошая новость, то казнить я тебя не буду, – усмехнулся Авдеев, серебряной гильотинкой срезая кончик сигары.

– Хорошая новость, – замялся Муханов.

– А чего так неуверенно?

– Нашли мы Кухарова. В Черногории спрятался, домик там себе прикупил.

– Где он сейчас?

– Не знаю. Дома его нет.

– Придется тебя казнить.