Через полгода тетя с восторгом расскажет на Лизиной свадьбе, что именно она стала той самой рукой судьбы, которая купила билеты в театр и тем самым привела племянницу на ступеньки цветочного магазина. А Наташка будет с ней отчаянно спорить, упирая на то, что Лиза хотела ехать на метро, и это именно она, Наташа, посоветовала сесть на трамвай.

– Милая моя, – решительно отстаивала свои позиции тетя Нина. – Она бы и из метро вышла к этому самому павильону.

Наташа почувствовала себя побежденной, но лишь на мгновение:

– Она бы тогда не опаздывала и не стала бы покупать цветы.

– А на трамвае она могла бы и не проехать остановку.

И обе прекратили спор, думая об одном: наверное, это был все-таки кто-то другой, неведомый, что скрывался в тумане и заставил Лизу вместо встречи с Гафтом встретиться с будущим мужем.

– Провидение, – говорила вслух тетя.

– Точно, – соглашалась Наташа.

И женщины замолчали, наблюдая за счастливой танцующей парой.

Тетя умильно промокала платочком глаза. Наташа то и дело пихала в бок своего молодого человека, с которым встречалась уже третий год, но тот ни мычал ни телился по поводу светлого совместного будущего. А вот Лизу за каких-то полгода из просто девушки перевели в ранг законной супруги. Конечно, Наташина зависть была лишь секундной. Она понимала, что Лизин жених – уже состоявшийся мужчина, а ее Темка – такой же студент, как она, у которого еще все впереди. И впереди что-то совершенно замечательное. Наташа была в этом уверена, потому и встречалась с ним столько времени. Но все же ни одна влюбленная девушка, глядя на то, как другая кружится в свадебном вальсе, не может удержать себя от сладкой мысли: «Я тоже так хочу».

А Лиза и Леша кружились, не замечая никого вокруг, хотя гостей на свадьбе набралось человек двести. Родители Алексея – люди богатые и претенциозные – позаботились, чтобы все было по высшему разряду. Свадьба их единственного сына должна была стать светским событием если не десятилетия, то хотя бы сезона, а посему столы ломились от изобилия, а фотоаппараты – от снимков присутствующих знаменитостей, начиная с близких друзей дома и заканчивая просто приглашенными артистами из самого настоящего звездного эшелона. Ведущий старался на славу и не давал гостям передохнуть от шуток, конкурсов и развлечений. С лиц не сходили радостные улыбки, не стихали крики «Горько!» и пожелания счастья. Лиза светилась от переполнявших ее радостных эмоций, и только потерянный вид собственных родителей омрачал ее почти безоблачное настроение. Она нашла время в свадебной кутерьме и подсела к родителям:

– Что случилось? Что-то не так? – Конечно, она и сама могла понять, что стало причиной их смущения. К подобной роскоши они не то что не привыкли, а просто никогда ее не видели и очевидно чувствовали себя не в своей тарелке среди дорогих платьев и костюмов, блестящих украшений и сонма царственных подарков, которыми завалили молодых богатые гости. Кто-то пожаловал им путевки на Мадейру, не преминув похвастаться, что речь идет о двух неделях в пятизвездочном отеле, в отдельной вилле на берегу океана. Кто-то снабдил сертификатом на годовое посещение модного фитнес-клуба. Кто-то оплатил молодоженам услуги элитного роддома и пообещал обо всем договориться, когда «дойдет до дела» (очевидно, столь поспешная свадьба наводила на мысль об интересном положении невесты, хотя это было не так). В общем, один подарок круче другого. А когда речь дошла до родителей невесты, Лизина мама встала и, вложив дочери в руку подарок, сказала:

– Вот, бабушкино.

На Лизиной ладони лежало фамильное кольцо. Не очень дорогое по цене, но дороже для нее всех остальных подарков, вместе взятых. Именно об этом она и хотела сказать родителям, сев с ними рядом и желая их успокоить. Но те лишь отнекивались и говорили, что все в порядке, и пусть она ни о чем не беспокоится, и что они очень за нее рады и хотят только, чтобы она была счастлива. А Лиза смеялась и обещала:

– Я буду, обязательно буду.

Но родители почему-то только тяжело вздыхали, словно не верили ее словам. А мама еще и головой сокрушенно покачала и спросила то ли у Лизы, то ли у мужа, то ли у того неведомого, что скрывалось в осеннем тумане:

– Я вот только понять не могу, как это все получилось?

Лиза и сама не знала, как же вышло, что случайная встреча с человеком, определенно не подходящим ей по статусу, вылилась в головокружительный страстный роман и красивую свадьбу. Она не была девушкой слишком закомплексованной. Считала себя достаточно образованной, способной вести интересную беседу, наделенной чувством юмора и очаровательной внешностью. Поэтому мысли вроде «Что он во мне нашел?» ее не посещали, но иногда казалось, что в их связи есть нечто противоестественное. Она все-таки не принадлежала к кругу лиц, с которыми Леша привык общаться, и как чувствовала это в первую встречу, так же продолжала чувствовать и сейчас.

А в тот первый вечер Лиза была уверена, что гульба в случайной компании останется всего лишь забавным эпизодом, о котором, возможно, она иногда будет рассказывать как о свидетельстве своей способности к сиюминутным порывам. Леша ей понравился сразу, но вот люди, к которым он ее привел, производили отталкивающее впечатление. Во-первых, все оказались значительно старше нее. Старше был и сам Алексей, но его это только украшало. Тридцатилетний мужчина – всего лишь молодой человек с некоторым опытом и накоплениями, как материальными, так и душевными. Женщина же этого возраста, как правило, – состоявшаяся дама с тяжелым багажом в виде маленьких детей, неудовлетворенных желаний и твердой убежденности в своей просвещенности во всех вопросах. И если мужской половине гостей Лиза показалась вполне симпатичной девушкой, то женская сразу же записала ее в категорию малолеток-глупышек, с которыми, возможно, и приятно спать, но говорить не о чем. А записав, принялась всячески демонстрировать превосходство своих если не внешних данных, то уж мозгов определенно. Лиза на первенство претендовать и не могла. Компания Алексея со знанием дела обсуждала акции, облигации, финансовый кризис, цену за баррель и выход на какой-то загадочный IPO. То и дело раздавались возгласы:

– А у нас в «Делойде»…

– Ох, уж мне этот ваш «Эрнст энд Янг»…

– Послушайте лучше, что по этому вопросу думают в «Стандарт энд Пуарз»…

Названия этих компаний были Лизе знакомы, но о роде их деятельности она имела весьма смутное представление, поэтому поддержать разговор не могла и чувствовала себя круглой идиоткой, которая только и умеет, что вертеть головой и хлопать ресницами. Пусть, конечно, длинными и красивыми, но что с того? Наконец кто-то из молодых людей заметил Лизино смятение и, то ли подначенный Алексеем, то ли по собственному почину, поспешил на выручку, спросив:

– А вы чем занимаетесь?

Лиза слегка покраснела, почувствовав, как десять пар глаз уставились на нее в хищном ожидании, и ответила довольно твердо, но без вызова:

– Учусь.

Лиза не хотела ничьей крови, но остальные особи женского пола, видимо, вознамерились ее ранить побольнее. В нее тут же полетели вопросы с плохо скрытым ехидством: