class="p1">Кроме непосредственно моих гавриков, отличились и ребята Судоплатова. Они тоже, разбившись на отделения, патрулировали дороги в ближнем тылу наших войск, причём патрулировали их не по дорогам, а двигаясь рядом с ними. Они в полном боевом и в маскхалатах передвигались по лесу, вдоль дороги, ища следы финских диверсантов. За эту неделю ликвидировали восемь финских диверсионных групп. Сделанный специально для нас пламегаситель хорошо скрывал их, когда они открывали огонь по противнику, так как не было видно огня, который вырывался из ствола оружия. Обнаружив следы финнов, они осторожно подбирались к ним поближе и тщательно высматривали их, после чего, охватывая противника, открывали огонь.

Автоматическое и самозарядное оружие позволяло давить финнов огнём, также бойцы не жалели гранат. Обычно они схлёстывались примерно с равным количеством противника, но два раза финнов было раза в два больше, но это им не помогло. Рота за неделю боёв потеряла всего двух бойцов убитыми и еще семнадцать были ранены, притом, что финны потеряли почти сотню своих солдат. Тыловики сразу оценили это, так как количество нападений на тыловые колонны значительно сократилось.

Ещё около семи дней нашим войскам понадобилось для полной зачистки вражеских укреплений. Фланговым ударом, позади укрепрайона, они отрезали финские доты от своих частей, а затем приступили к их зачистке. Разумеется, что мы не остались в стороне от этого; снова разбившись на взводы, мои бойцы руководили захватами дотов. Действовали по старой схеме: ночью мои бойцы снимали часовых, после чего вперёд двигалась пехота. Если финны ночевали в землянках, то их по команде закидывали гранатами, если же в бункерах дотов, то в выявленные вентиляционные трубы закидывали зажженные дымовые шашки и после этого ждали финнов у дверей укреплений. В некоторых случаях у гарнизонов были противогазы, в таком случае сначала приходилось подрывать бронированные двери, а затем методично зачищать бункера. В таких случаях вперёд шли мои бойцы, так как пехота была совершенно не обучена для захвата таких сооружений, да даже для простейшего боя в городских условиях она была не обучена, а значит, и потери среди неё при штурме будут ужасающими. Именно поэтому вперёд и шли мои бойцы, они сотни раз уже отработали это на полигоне, а потому выкуривали финнов легко и без потерь. Сначала в помещение летела граната, а затем, после взрыва, в помещение врывались бойцы, готовые стрелять на любой чих и движение. Здесь работали бойцы с автоматами, как более компактными и удобными для боя в ограниченном пространстве. Они просто засыпали противника градом пуль, не давая ему возможности прицельно стрелять.

10 января 1940 года, штаб 7-й армии

Командующий войсками 7-й армии командарм 2-го ранга Мерецков в этот день проводил в своём штабе совещание. После понесённых на этой войне неудач, после того, как в распоряжение его армии был прислан весь будущий выпуск только прошлым летом открытой школы войск специального назначения, дело сдвинулось с мёртвой точки. До этого советские войска топтались на месте, дойдя до линии Маннергейма, где они и встали, не в силах захватить её укрепления с ходу. Все попытки штурма были отбиты финнами с большими потерями для нас, а кроме того, финны безобразничали в советских тылах, постоянно нападая на колонны, причём не только на тыловые, но даже и на армейские. Каждый день в его штаб приходили нерадостные сообщения, и только после прибытия курсантов ситуация исправилась. Две из восьми рот курсантов были заточены на охрану тыла, и после того, как они приступили к своим прямым обязанностям, ситуация начала в корне меняться. Эти группы выискивали финских диверсантов и затем уничтожали их, причём получалось это у них просто на загляденье. А затем остальные роты, подготовленные как раз как диверсанты, в ночь на 30 декабря по всей линии фронта захватили в ключевых местах финские доты, уничтожив или захватив в плен финнов. И вот теперь, спустя одиннадцать дней вся первая линия финских укреплений оказалась захвачена. Сейчас в своём штабе Мерецков планировал дальнейшее наступление. Негативный опыт неудачных штурмов показал, что штурмовать с ходу вторую линию обороны не следует. Войска должны были наступать до второй линии, где им следовало остановиться, после чего в дело опять вступят диверсанты.

Пока наша пехота наступала, мы слегка переквалифицировались и все вместе принялись чистить наши тылы. Двух рот Судоплатова явно не хватало для качественной зачистки наших тылов, а кроме самих диверсантов было полно и простых солдат противника, которые по тем или иным причинам оказались в нашем тылу. Они отнюдь не стремились сдаться в плен или дезертировать, а старались при всяком удобном случае нанести нам вред. Вот мы, разбившись на отряды, и шерстили собственные тылы, выявляя и уничтожая подобные группы.

Днём 17 января наши части вышли ко второй линии финских укреплений и встали, даже не пытаясь их штурмовать. Вот после этого для нас снова началась работа по прямому профилю. Пару дней командиры групп изучали финские позиции, а затем все разом снова перешли линию фронта. В этот раз действовать было намного трудней, финны учли обстоятельства захвата первой линии, а потому, не желая нести лишние потери, мои бойцы, воспользовавшись тем, что финны не закрывали амбразуры дотов на ночь, не проникая в сами доты, снаружи засунули тротиловые шашки в амбразуры, тем самым уничтожив орудия и пулемёты дотов. Утром наши бойцы пошли в атаку при поддержке танков. Причём танки не пёрли вперёд, что к тому же было крайне затруднено не только минами, но противотанковыми надолбами, нет, они просто держались позади и, пользуясь тем, что все орудия противника уничтожены, огнём своих пушек и пулемётов поддерживали свою пехоту, давя любые очаги сопротивления.

Финны использовали амбразуры дотов, установив там ручные пулемёты, но сосредоточенным огнём их моментально подавляли. К полудню были захвачены первые доты, и хотя потери были больше, чем в прошлый раз, они всё равно не шли ни в какое сравнение с теми, что понесли наши бойцы при первых штурмах линии Маннергейма. В течение двух суток были прорваны участки обороны и в других местах, наши войска вышли к Выборгу и Приозерску, правда сейчас они назывались по-другому. После этого войска снова встали на перегруппировку, подтягивая припасы и пополняя личный состав. Пока армия стояла, мы снова шерстили леса, так как финны просто осатанели.

Каждый день шли ожесточённые стычки, у нас появились убитые и раненые, правда, к счастью, немного, но всё равно. Встречались случаи зверств финнов по отношению к нашим бойцам и командирам, а потому мы по негласному уговору в