Каждые полгода Михаил Сергеевич ложился на обследование в Четвёртое управление, а больничный лист оформлял в клинике Института курортологии. Затем начинался «законный» отдых в санатории «Красные камни» или других фешенебельных здравницах. Питание, лечение, отдых, развлечения Горбачёва и его семьи — это ведь целая система! Субботу и воскресенье супруги обязательно проводили на природе, в лесу, куда иногда приглашали и меня с женой.

Однажды у нас случилось землетрясение. В тот момент он находился в Болгарии. Узнав о несчастье, немедленно позвонил мне: «Слушай, там мой дом сильно пострадал?» Его первый вопрос ошеломил меня настолько, что я едва смог совладать с собой. «Да нет, — ответил я. — Ваш дом, слава Богу, не затронуло, но вот другие пострадали здорово, кругом руины…» Но он уже заметно охладел к разговору, отвечал рассеянно, невпопад, то и дело прикрывал рукой трубку, видимо, с кем-то попутно советуясь, после чего, дав окрепшим голосом несколько бессмысленных запоздалых указаний, ободрил, чтобы не падали духом, и быстро закончил разговор. Через месяц после возвращения Горбачёва из Болгарии я узнал, что по его личному распоряжению, под предлогом разрушения строения, идёт капитальный ремонт и реконструкция горбачёвского особняка.

Подобные злоупотребления допускались не только Горбачёвым, но и его ближайшим окружением, соратниками, связанными со своим покровителем не только узами дружбы…

Снова говорит В. Казначеев:

— На начальном этапе деятельности Михаил Сергеевич казался независимым и даже смелым в суждениях. Но очень скоро мы убедились, что его самостоятельность показная. Перед вышестоящими партийцами становился как воск, а с теми, кто не мог его поставить на место, был грубым, бесцеремонным. Особенно проявлял бестактность в отношении старших по возрасту. Когда же стал первым человеком в крае, повёл себя как полновластный князь. Ему всегда хотелось во всём быть первым. Именно у него в крае появился первый телефон-автомат, первая «Нива», новая «Волга», «Чайка».

«Это всё принадлежит мне», — в этом весь Горбачёв. Особенно старался показать себя в Красногвардейском районе, селе Привольном, где родился. Демонстрировал перед односельчанами «Волги», «Чайки», «УАЗы», которые его обслуживали.

А. Коробейников:

— Работая, что называется, «без передыха», Горбачёв и ближайших своих помощников заставлял трудиться в таком же режиме. Но «погонял» он только тех, кто вёз этот воз, с другими ему возиться было некогда.

— В крайкоме есть два мудака — Зубенко да Коробейников, из которых, если их погонять, можно что-то выдавить, — говорил Горбачёв.

Это «что-то» лежало в основе всех его докладов, речей, статей последнего периода работы на Ставрополье. То есть мы были с И.М. Зубенко не только спичрайтерами, как сегодня модно называть составителей высоких речей, а старшими писарями-универсалами Ставропольской губернии горбачёвского периода.

Своеобразное было отношение у Михаила Сергеевича к людям, из которых «можно было что-то выдавить» («дзебать» мозги, как выражался Иван Зубенко) и в то же время держать на возможно большей дистанции. Я это ощущал как-то меньше, а вот Ивану Михайловичу доставалось от шефа, наслушался он от него немало разных «народных выражений». Правда, Иван и сам за словом в карман не лез, что не способствовало его скорому продвижению в стиле «а ля Горбачёв». А ведь человек он незаурядный, большой знаток народной жизни, способный вычленить и обобщить из массы фактов и явлений самое существенное, подать это реалистично, ярким языком, коим владеет далеко не каждый талантливый журналист. Словом, из Ивана было что выжимать. Но вот воздать ему, точнее, его острому уму и доброй душе должное Горбачёв не пожелал. В Москве Михаил Сергеевич уже на своей шкуре ощутил, что такое журналистская братия (как он любил говорить), мог бы, если бы захотел, взять Зубенко редактором одной из ведущих центральных газет (в то время тот уже работал редактором «Ставропольской правды»). Уверен, газета, возглавляемая Зубенко, была бы рупором реальных реформ, опорой и поддержкой перестройки. Позднее его, каюсь, при моём слабом сопротивлении, и из «Ставрополки» «ушли».

С собой в Москву Горбачёв брал лишь тех, кто покладист, кто был по-собачьи предан ему и особенно Раисе Максимовне. В этих случаях ум в расчёт не принимался. Что касается меня, то не он взял меня в столицу, а «выпихнул» меня из Ставрополья Болдырев (конечно, не без согласия Горбачёва).

Н. Поротов:

— Став первым секретарём крайкома КПСС, М.С. Горбачёв стремился опережать время, им постоянно двигала идея ускорения. И надо сказать, что он почти всегда находил поддержку со стороны центральных органов страны. Дело в том, что Ставропольский край — наиболее благодатный в сравнении с другими регионами по климатическим и другим условиям, он располагает замечательными курортами, находящимися в уникальных городах Кавминводской группы, куда на лечение и отдых ежегодно приезжали, да и сейчас не отказываются от этого, руководящие деятели из Москвы, с которыми М.С. Горбачёв встречался на комфортабельных дачах и имел возможность в благоприятной неофициальной обстановке предварительно решать возникающие вопросы, связанные с неотложными потребностями края.

В своих выступлениях, речах на различных форумах того времени, нередко до приторного привкуса, он прославлял Генерального и других секретарей ЦК КПСС. Становилось всё больше очевидным, что М.С. Горбачёв использовал годы работы на Ставрополье ради того, чтобы добиться доступа к власти в Москве.

Наряду с тем, что он почти всегда ставил на обсуждение пленумов крайкома партии вопросы с формулировкой не только о задачах по выполнению постановлений ЦК КПСС, но и одновременно о задачах, вытекающих из указаний Генерального секретаря Л.И. Брежнева, он безудержно восхвалял его заслуги и выдающуюся роль в жизни страны. В подтверждение можно сослаться лишь на одну из многочисленных речей, с которой он выступил на совместном заседании городского комитета партии и городского Совета народных депутатов, по случаю вручения секретарём ЦК КПСС М.А. Сусловым городу Ставрополю ордена Октябрьской Революции за достижения в хозяйственном и культурном строительстве и в связи с 200-летием со дня основания. Это было 12 мая 1978 года, за несколько месяцев до перехода в Москву.

М.С. Горбачёв говорил: «…Сегодня мы одерживаем новые победы в социально-экономических преобразованиях под руководством Коммунистической партии, её Центрального Комитета и Политбюро ЦК во главе с выдающимся политическим и государственным деятелем современности, верным марксистом-ленинцем, самоотверженным и последовательным борцом за мир Генеральным секретарём ЦК КПСС, Председателем Президиума Верховного Совета СССР товарищем Леонидом Ильичом Брежневым. Мы выражаем самую сердечную признательность Центральному Комитету партии, Советскому правительству за высокую оценку вклада ставропольцев в коммунистическое строительство. Душевное отеческое поздравление Леонида Ильича Брежнева вызывает в каждом из нас горячее желание отдавать все свои силы и знания дальнейшему расцвету нашей великой Родины. Праздник нынче пришёл в каждый дом, в каждую семью. И все мы особенно рады тому, что в нём принимает участие близкий и дорогой нам человек — Михаил Андреевич Суслов, член Политбюро, секретарь ЦК КПСС, в прошлом первый секретарь Ставропольского краевого комитета партии. С именем Михаила Андреевича Суслова неразрывно связаны многие достижения ставропольцев и в годы строительства, и в период борьбы с немецко-фашистскими захватчиками. Мы гордимся подвигами старших поколений наших земляков и заверяем Вас, Михаил Андреевич, что боевые и трудовые традиции, которые закладывались в те трудные, героические годы, будут и впредь умножаться нынешними поколениями ставропольцев. Сердечно благодарим Вас, Михаил Андреевич, за тёплые слова о наших тружениках, за высокую оценку их боевых и мирных дел. Просим Вас передать Центральному Комитету КПСС, лично Леониду Ильичу Брежневу, что коммунисты, все трудящиеся нашего орденоносного края будут ещё настойчивее крепить свою сплочённость вокруг ленинской партии, самоотверженно бороться за осуществление планов коммунистического строительства. Об этом шёл у нас недавно принципиальный разговор на собраниях партийного актива, обсудивших задачи краевой, городской и районных партийных организаций, вытекающие из указаний Генерального секретаря ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного Совета СССР товарища Л.И. Брежнева в ходе поездки по районам Сибири и Дальнего Востока и его речи на XVIII съезде ВЛКСМ. Позвольте заверить ЦК КПСС, Генерального секретаря Центрального Комитета нашей партии, Председателя Президиума Верховного Совета СССР товарища Леонида Ильича Брежнева и Вас, дорогой Михаил Андреевич, в том, что ставропольцы сделают всё возможное для выполнения планов и принятых социалистических обязательств, успешного осуществления исторических решений XXV партийного съезда».