Горбачев решил, что в перспективе поддержка Черненко для него не будет лишней. После Пленума ЦК он поспешил из Кремля на Старую площадь, чтобы первым поздравить только что избранного секретаря ЦК КПСС, продемонстрировать свою радость по этому поводу и заверить в поддержке. Сияющий, с чувством человека, выигравшего в крупной игре, рассказывал Михаил Сергеевич о своей встрече с Черненко и взаимной симпатии, возникшей у них друг к другу. Факт, казалось бы, неброский, но именно так неброско и вроде бы бескорыстно протягивалась первая ниточка к сердцу «нужного» человека. Когда в 1978 году Горбачёва избрали секретарём ЦК КПСС, в этом большую роль сыграли его личные контакты с Черненко. Кстати сказать, симпатии к Черненко Михаил Сергеевич «обнаруживал» ровно до тех пор, пока это было выгодно. В дальнейшем, особенно в период соперничества за кресло генсека, наступило охлаждение.

В. Казначеев:

— Так как меня он знал давно, знал, что я его понимаю, то бывал порой довольно откровенным. Как-то после приезда из Москвы зашёл к нему секретарь крайкома по идеологии И.К. Лихота. Обнялись, поцеловались. Увидев моё удивление, ведь за глаза они говорили друг о друге нелестные слова, Михаил Сергеевич объяснил: «Своих врагов надо душить в собственных объятиях», переиначив известные слова: «Если ты не можешь победить врага, преврати его в друга».

Однажды Горбачёв убеждённо сказал мне: «Больше всего я не люблю подхалимов и дураков». Однако заняв кресло первого секретаря крайкома, начал осторожно, но неуклонно менять кадры. Я наивно спрашиваю: «Зачем выгоняешь хороших работников, расставляешь плохих, далёких от партийных дел, к тому же больших угодников?» Он на то отвечает: «Чем ночь темней, тем ярче звёзды». Я понял: среди дураков ему легче быть «звездой». И ради этого он уже переступил свои «убеждения». Кстати, он и прежде легко их менял.

Бывший первый секретарь МГК КПСС, член Политбюро ЦК Виктор Васильевич Гришин, снятый Горбачёвым в первый же год своего правления, оставшись не у дел, взялся за мемуары. Он написал несколько сот интересных страниц о своём времени, о людях высшей советской номенклатуры. Нашлось в его воспоминаниях место и для Михаила Сергеевича.

В моей книге «Была такая страна…», вышедшей в серии «Досье» издательства «OJIMA-ПРЕСС» весной 2000 года, помещены уникальные фотоснимки, на которых запечатлены сцены того, как гостеприимный хозяин Ставропольского края Михаил Горбачёв и его супруга оказывают повышенные знаки внимания прибывшему на отдых хозяину Москвы Виктору Гришину с женой. Обе супружеские пары в спортивных костюмах. Было всё — шашлыки на берегу горной реки, песни, заверения в вечной дружбе, кавказская экзотика.

В. Казначеев:

— Михаил Сергеевич сам не принимал конкретных решений, а тем более избегал практических дел, сваливая их на других. Зато никогда не упускал возможности встретиться с «сильными мира сего». В стране у нас десятки краев и областей. Когда все их руководители съезжаются на тот или иной форум в Москву, они, словно слепые, не знают, как общаться между собой, не могут выяснить взгляды друг друга — в присутствии многих душу не откроешь. Вот и попадали часто впросак.

Иное дело — быть первым в Ставропольском крае, куда из-за прекрасного климата и целебных курортов приезжают на отдых и лечение лица, правящие страной. Встречать их и сопровождать, стараться угодить, вроде бы в обязанность первого секретаря крайкома не входило, но он это использовал с большой выгодой для себя. Встречи, сопровождения, беседы тет-а-тет помогали ему изучать характер, силу и слабость каждого, заводить дружеские отношения. Обладая этими знаниями, Горбачёв, будучи в Москве, заранее намечал, как с кем из них разговаривать, как задобрить того или иного члена ЦК, правительства, Политбюро. И он не упускал, мягко говоря, возможности воспользоваться «панибратством», приобретённым таким путём, для своего продвижения наверх.

Далее Виктор Алексеевич рассказал о таком случае. Как-то прибыл на лечение в кисловодский санаторий «Красные камни» Председатель Совета Министров СССР A.Н. Косыгин. Поселился он не в отдельном здании, а в общем корпусе. Свободно гулял по городу, посещал магазины, разговаривал без начальственной напыщенности с рядовыми людьми, интересовался их нуждами. А однажды сел в машину и, никого не предупредив, без сопровождения, уехал. Куда? Зачем? Никто не знал. Начался переполох. Где только ни искали премьера, по всей Кавмингруппе, а он оказался на турбазе «Алимбек» в Карачаево-Черкесии. Выехал туда по жалобе, в которой говорилось о неустроенности быта, плохом питании.

Алексей Николаевич приехал на турбазу и сразу пошёл в столовую. Сел обедать с туристами. Здесь его и нашёл перепуганный Михаил Сергеевич. Долго разговаривали о проблемах альпинизма в Карачаево-Черкесии, материально-техническом снабжении, доставке туристов и альпинистов, канатной дороге…

Казначеев, по его словам, не всегда присутствовал при беседах Горбачёва с московскими гостями, но Михаил Сергеевич и не скрывал личных разговоров с ними, скорее гордился встречами с руководителями партии и правительства. Особенно благоговел он перед министром внутренних дел Н.А. Щелоковым, человеком, близким к генсеку Л.И. Брежневу, общался он и с секретарями ЦК КПСС B.И. Долгих, К.Ф. Катушевым, И.В. Капитоновым, А.П. Кириленко, первым секретарём ЦК Компартии Украины и членом Политбюро ЦК КПСС П.Е. Шелестом. Не забывал Ставрополье, да и Горбачёва, Ф.Д. Кулаков. Однажды Михаил Сергеевич всю ночь прогулял по территории дачи в Архызе с А.Н. Шелепиным и слушал его рассказы о жизни Кремля и его «небожителях».

На Кавказских Минеральных Водах — в Кисловодске, Ессентуках, Железноводске и Пятигорске — отдыхала не только московская элита власти. Порой сюда прибывали на отдых сразу по пять-шесть секретарей обкомов партии со всех концов страны. Горбачёв давал поручения секретарям горкомов партии принимать всех, кто числился в номенклатуре, обязательно с его участием. И на всех встречах всегда поднимал тост за Политбюро ЦК КПСС и здоровье Генерального секретаря Л.И. Брежнева. Это была не вежливость или добросердечие хозяина края по отношению к гостям. Таким образом он старался привлечь на свою сторону побольше номенклатурщиков. Кто знает, вдруг пригодятся!

Необычные отношения сложились у семьи Горбачёвых с начальником 4-го управления при Минздраве СССР Е.И. Чазовым. Михаил Сергеевич и Раиса Максимовна всегда ожидали его с нетерпением, потому что, по своему положению, он всегда знал всё о кремлёвских деятелях, политических интригах и расстановке сил в Политбюро ЦК, о Л.И. Брежневе. От Евгения Ивановича Горбачёвы знали, кто чем болеет, как лечится. Этот канал информации позволял супругам принять или отказаться от выводов, сделанных на основе других источников. После таких встреч Горбачёвы точно знали, на каких струнах можно играть ради достижения своих целей, кто в данный момент самый влиятельный в Кремле. При каждом приезде Чазова Михаил Сергеевич всё немедленно бросал и мчался навстречу другу. Времени на него не жалел. Каждый раз показывал новые достопримечательности, дарил сувениры. Но и личные интересы не упускал. Лекарства семье Горбачёва Чазов посылал самые лучшие.