– Или может такое быть, что четыре предела не выпускают человека из крепости? – тихо спросила Йора. – Ну, вначале впустили, а он здесь испортился и не может выйти?

– Что скажешь, Брайдем? – пряча улыбку, посмотрел на смотрителя крепости Гантанас.

– Трудные вопросы, – признался Брайдем. – Пожалуй, точно могу ответить только на второй. Еще ни разу четыре предела не прихватывали никого на выходе. Даже наш достопочтенный наставник Бейд, который после первой неудачи не рискует испытывать терпение древних камней, не пользуется на выходе из крепости никакими ухищрениями. Так что дорога наружу открыта всем, независимо от их возможной порчи. А вот что касается входа… Я о первом вопросе, конечно. Скажу так. На данный момент – нет. А там будет видно. В любом случае сейчас есть и более важные вопросы.

– Это точно, – оглянулся на Грана, а потом перевел взгляд на Гайра Гантанас. – Надеюсь, вы все понимаете, что мы здесь не из-за срубленных молодых кедров, сколь бы этот случай ни был возмутительным?

Ответом старшему наставнику было молчание. Гантанас кивнул и, снова подозвав Гайра, обнял его за плечи:

– Сейчас в нашем приюте учатся тридцать шесть воспитанников. В вашем потоке – шестнадцать, во втором – двадцать. Через год придут новые ученики, и вас станет больше. Еще через год – еще больше. Вы первопроходцы, вам сложнее, чем остальным. Понимаете?

Гантанас оглядел замерших учеников и продолжил:

– У меня, как у старшего наставника, да и у других наставников, и у мастеров, и у охраны – много забот. Но одна из главных, чтобы никто из вас не погиб. Ни по какой причине. То есть, ни нападение коварного врага, ни какие-то случайности, вроде страшной болезни, ни, простите уж мне это предположение, ваша собственная глупость, – Гантанас выцепил взглядом неугомонную троицу и погрозил ей пальцем, – не будут служить мне оправданием в случае вашей гибели или даже какого-то ущерба вашему здоровью. Это, надеюсь, вы тоже понимаете. Так?

Гаота оглянулась на Дину и Йору. Йора стояла пунцовая от стыда, а Дина наоборот побледнела и прикусила губу.

– У каждого из вас есть какие-то способности, какие-то таланты, какие-то склонности, – продолжал говорить Гантанас. – У некоторых этих способностей много, у других меньше, зато они глубже или интереснее, но каждый из вас, даже если он и не уверен в собственных силах, может обучиться в Приюте магии и чему-то полезному, о чем мы с вами тоже уже говорили. Первый год вам был дан для привыкания, постижения каких-то основ и самых начал. Во второй год мы, как вы уже поняли, начинаем углублять то, что намечено нами в самом начале обучения. Вы должны будете овладеть тем, что является обязательным и для умудренного мага, и для немудрящего общинного колдуна. Но дальше, – Гантанас поднял палец и покачал им перед носом, – придет время развития именно тех способностей, которые отличают вас друг от друга. Того, что станет вашей особенностью, коньком, достоинством, силой, основой вашего будущего.

– При этом вы все равно должны будете помнить, что нужно прежде всего оставаться человеком, – буркнул Брайдем.

– Да, конечно, дорогой друг, – согласился Гантанас. – Я бы даже поставил это на первое место. Но тем не менее, особые способности – тоже многое значат. В том числе и та способность, которая имеется у Гайра, и которой он пользуется, чтобы иногда повеселиться. Она глубже, чем это может показаться.

– Что это значит? – спросила Мисарта. – Для кого будут рыть могилу через неделю?

– И можно ли сделать так, чтобы подобное пророчество не сбылось? – спросил, почесывая толстый живот, Брок.

– Я не знаю, – признался Гантанас. – И никакой опыт тут не поможет. Всегда можно сказать, если пророчество не сбылось, что оно было ложным или ошибочным или неправильно понятым. К тому же очень часто бывает так, что пророчеств множество, какое-то из них сбывается, а прочие выветриваются из памяти.

– Но у нас тут другой случай, – заметил Гран.

– Точно так, – кивнул Гантанас. – У нас тут другой случай. Есть всего одно пророчество, и оно с точным сроком исполнения. Но я должен сразу отметить, что если через неделю Уинер и Габ начнут копать новую могилу в лесу Орианта, это вовсе не будет значить, что подлинного пророчества нельзя избежать. Скорее, это будет значить, что рука судьбы оказалась сильнее наших рук. Или же мы просто проиграли.

– Мы не проиграем, – проворчал Брайдем. – Никогда. Хотя, кто его знает, вдруг мы будем упираться и сохраним всех учеников, но погибну, к примеру, я? Да хоть в пропасть свалюсь? Это будет исполнением пророчества, если оно намечало уничтожить какого-нибудь ребенка?

– Неизвестно, – развел руками Гантанас. – Я уж не говорю о том, что пророчество и не может ничего намечать, поскольку оно не имеет личной воли. Это преломление будущего, его отзвук, вкус, который приходит к нам вот таким образом. Может быть, неточное преломление, приглушенный или искаженный отзвук, ошибочный вкус. Но я пришел сюда, чтобы попросить вас ближайшие несколько дней быть особенно аккуратными. То есть, не облегчать поганое дело злой судьбе. Ясно?

– Ясно, – кивнула Сиона.

– Об этом же я поговорю и с новым потоком, – продолжил Гантанас, – а так же с охраной, всеми наставниками и мастерами. Хотя, должен заметить, это не значит, что через неделю вы сможете опять начинать делать глупости.

– Смогут, – обреченно вздохнул Брайдем.

– Посмотрим, – усмехнулся Гантанас. – Теперь об особых мерах. Прошу вас всех в течение ближайшей недели оставаться после ужина в своих комнатах или вот в этом дворе.

– На площади! – гордо поправил Гантанаса Брайдем.

– Если угодно, – кивнул Гантанас. – Вы, конечно, можете отправиться в любое из учебных помещений, которое будет доступно, но там должен вместе с вами находиться какой-нибудь наставник. Либо вас там должно быть не менее трех человек. Теперь дальше, – поднял руку в ответ на поднявшееся бурчание Гантанас. – В каждой из двух половин дома учеников в ближайшие дни будет жить защитник. В комнате Тиса и Джора – Юайс. В комнате Сионы и Фаолы – Пайсина. Ясно?

Бурчание стало чуть тише, но более одобрительным и даже заинтересованным.

– Надеюсь, никто с этим спорить не будет, – улыбнулся Гантанас. – Ну и последнее. Думаю, все уже заметили добрую, но строгую женщину, которая помогает Капалле в конюшне? Это Олла. Поверьте мне, она, как и почти все в этой крепости, неслучайный человек. Мы всерьез рассматриваем ее как будущего наставника. Потоков у нас будет прибавляться, нынешние наставники будут не успевать, так что – это вопрос времени.

– А по какому предмету она будет нас наставлять? – спросила Сиона.

– Пока это не так уж важно, – улыбнулся Гантанас. – При необходимости, она сможет помогать и Грану, и той же Капалле, и даже мне или Брайдему. Но кроме всех прочих достоинств, как и каждый из вас, она обладает особым талантом. В ее случае – это проницательность.

– То есть? – не поняла Фаола.