Перекрыть власти кислород? Надо обдумать такую операцию. Не допускать в Кремль новой информации, а по возможности и лишить старой – или хотя бы исказить ее, привести в состояние, неудобное для использования.

«СБ, конечно, сила, – думал Федор Петрович с удовольствием, – но и мои ребята тоже кое-чего стоят. И они к тому же не подотчетны ни верховной власти, ни даже – и это очень важно – журналистам, иными словами – общественному мнению. Так что тут посмотрим еще – кто кого обойдет на повороте».

Так мыслилось магнату из авторитетов на втором уровне.

А на третьем уровне мышления уже возникла почти совершенно готовая схема защиты информации, а также сужения области ее возможного распространения.

Для того чтобы не обсуждать даже (Федор Петрович решения принимал единолично, особенно в столь сложных ситуациях, как сейчас), но чтобы дать задания, поручения и команды своим кадрам, Кудлатый распорядился немедленно вызвать нужных людей на достаточно узкое и ответственное совещание. В отличие от принятой у него практики, когда с финансистами и распорядителями он разговаривал, не приглашая тех, кого совершенно серьезно называл «полевыми командирами», и напротив, задачи, решавшиеся при помощи силовых методов, ставились без присутствия биржевых, банковских, торговых и промышленных разбойников, – на сей раз он приказал вызвать всех одновременно, поскольку время уже сейчас надо было экономить.

Ну и наконец: предложение Старой площади отклонить. Но ни в коем случае не нагло, не обидно, а – со всем уважением, но в силу, так сказать, непреодолимых обстоятельств. Каких таких? Да здоровье, к сожалению, об этом уже всем известно… Да, конечно, врачи у нас первоклассные, но он давно уже лечится от всяких хвороб там, в Баварии, и вот – снова приходится срочно убыть, потому что… И так далее.

И убудет – у всех на глазах, и даже мальчика Дюшу возьмет с собой. А на самом деле…

Но поставить задачи перед людьми надо немедленно и предупредить: если и отъеду, то все равно буду видеть каждого днем и ночью. Да они и сами это знают.

Приглашенные люди собрались быстро. Кудлатый не стал тянуть резину и сразу же заговорил по делу, предупредив только:

– Из того, что сейчас услышите и будете говорить сами, – одно слово, и не слово даже, а звук за пределами этой комнаты – и полная хана. Без обжалования. Никому: ни жене, ни любимой собаке, ни вороне на улице. Станет невмоготу – отрежьте себе язык: все равно больше не пригодится.

Все тут знали, что это не для красного словца говорится. Кудлатый, случалось, жалел собак, кошек – но не людей, которые так или иначе подвели его – или могли подвести. Считали, что способен был даже и сейчас – при необходимости – своими руками замочить, хотя к этому не стремился.

Помолчав после этого несколько секунд, чтобы все успели как следует усвоить предупреждение, Федор Петрович изложил причину, по которой они тут были собраны. И сразу же перешел к заданиям:

– Степан, на тебе – эти двое, что сегодня привезли. Пусть живут спокойно. Но из дома – ни шагу. Все звонки слушать, если что – прерывать. К ним – никого, кроме как по моему поручению.

Степан – глава домашней охраны – только кивнул: говорить он вообще не очень любил.

– Борис Маркович, ваше дело сейчас: не спускать глаз с фондовой биржи. И если только оживится продажа – или наоборот, кто-то станет вдруг покупать, – немедленно сообщайте.

– А вы думаете, что кто-то станет играть на понижение? – задал вопрос Борис Маркович, в отличие от Степана любивший обменяться мнениями.

– Об этом еще подумаем. Сергей Сергеевич, что нового на верхах?

Сергей Сергеевич был близко знаком с двумя-тремя работниками администрации и обычно находился в курсе жизни этого учреждения.

– Да вроде бы ничего особенного. Гридень тридцать пять минут беседовал с главой, содержание в точности никому не известно; звонил президент с Камчатки, но предполагается, что просто входил в курс текущих дел, пока ждет у моря погоды. Обычное дело…

Кудлатый насторожился:

– Гридень – с главадмом? Надо поинтересоваться плотнее: может, кто-то хоть словечко услышал. Позаботься. А в оппозиции что слышно? В отпуск их шеф вроде бы не уходил? И раз пошло такое шевеление…

– Так он же в Штатах. Поехал, как говорят, согласовывать какие-то вопросы по Конференции.

– Почему мне не сообщили сразу же?

– Вы хворали, а дело ведь обычное.

– С вами захвораешь! – сердито сказал Кудлатый. – Вот что: немедленно свяжитесь с Виталиком. Он в Чикаго? Пусть с ходу летит в Вашингтон. И выяснит, с кем и как встречался и встречается оппозун. Будете постоянно держать меня в курсе.

– Само собой, Федор Петрович.

– Теперь вы, Гаврила Иванович. У вас есть выход на астрономов?

– Н-ну, постоянных связей нет – так, знакомства.

– Нужен человек на обсерватории в Колокольске, – сказал Кудлатый. Минич, как мы помним, успел рассказать ему о том, что покойный Ржев один экземпляр сообщения отправил именно в это научное учреждение – иными словами, в этом направлении произошла утечка информации.

Гаврила Иванович задержался с ответом не более, чем на несколько секунд: память на людей у него была великолепной и ни разу еще не подводила.

– Один мужик в Колокольске есть, старший научный сотрудник, живет недалеко от нашего поселка, приходится с ним иногда пересекаться. Нужен?

– Со всеми потрохами, чтобы срочно выяснить: ведутся ли там наблюдения за… Короче, детали я дам вам, когда закончим. Задержитесь. И ты, Василий Владленович, тоже. Борис Маркович, вас жду через полчаса – за это время обдумайте тему игры и уточните сегодняшнюю погоду на бирже.

Борис Маркович, однако, не любил терять времени зря, и пока Кудлатый разговаривал с остальными, успел уже, говоря вполголоса и прикрывая микрофон ладонью, навести справки.

– Некоторые данные уже есть, Федор Петрович. Наблюдаются небольшие подвижки по линии продажи.

– Кто и что продает?

– Вот я тут записал для памяти.

И Борис Маркович протянул Кудлатому блокнот. Магнат с минуту смотрел на табло, потом закрыл блокнот:

– Я отдам вам его через полчаса. Тогда и обсудим. Пока это все.

Он обождал, пока в кабинете не остались только двое задержанных им людей.

– Василий Владленович, для твоих ребят есть срочная работа.

– И хорошо, – ответил Василий Владленович, ведавший у Кудряша деликатными работами. – А то совсем уже заскучали молодцы. С кем-нибудь поговорить по душам? Долги? Крыши?

– Нет. Другое. В редакции «Вашей газеты» – ты такую знаешь?

– Найдем, – ухмыльнулся Василий Владленович, газеты читавший только спортивные – но уж зато все, какие только продавались. – Кого-нибудь утихомирить?