— У меня никогда ещё не было на качелях…

— А у меня никогда ещё не было в мире духов… Я так давно не ощущала мужчин…

Толстая головка проскользнула между её горячих, влажных губ и погрузилась в обжигающую страсть. Никогда я не чувствовал подобного невероятного жара, а узость отверстия была такой, что приходилось проникать с трудом. Медленно, очень медленно я погружался всё глубже и глубже в тело Оивы. Я хотел её до конца, вкусить её обжигающее нутро, которое поглощало меня. Казалось, что это погружение будет продолжаться бесконечно.

— Ещё, ещё… Глубже… Дай мне почувствовать всего тебя…

Наконец, я почувствовал, что наши лобковые волосы соприкоснулись. Я был полностью в ней. Так мы задержались на какое-то время, просто наслаждаясь этим ощущением. Подтянувшись на лозе, я приподнялся, чтобы посмотреть на нас внизу. Увиденное и то, что мы были спарены, чуть не вызвало у меня оргазм, но я справился с этим чувством. Мои глаза поднялись, и я увидел большие груди, которые под своим весом немножко расплющились, но всё ещё сохраняли свою отменную выпуклость. Видеть красивое лицо было верхом наслаждения. По нему блуждало выражение похоти желанной женщины.

— Какой же ты нахал… Возьми меня… Ах… Бери меня… Бери… Как же глубоко-о-о…

Под такие возгласы я начал неторопливо раскачивать Оиву. С каждым разом чуть быстрее от себя и чуть быстрее обратно. Её кожа и в самом деле была очень мягкой и шелковистой на ощупь. Невероятная фигура сводила с ума одним своим видом. Я крепился изо всех сил, лишь бы не кончить раньше времени только от одного любования.

— Как же сладко… Изаму… Пришелец… Ещё…

Мы двигались, наслаждаясь нашими ощущениями. Затем я начал почти полностью выходить из неё и снова глубоко входить. Вскоре Оива подняла бёдра и обхватила ими меня так крепко, что я даже испугался — поломать же может. Наша страсть нарастала вместе с нашей скоростью движений до тех пор, пока мы не достигли крайней степени возбуждения. Мы хрипели и стонали, наши тела слились, издавая громкие развратные шлёпающие звуки. Так продолжалось пока мы оба не достигли вершины, не слились в едином оргазме.

Я уже был готов выйти и не кончить в неё, но Оива прижала меня крепко к себе. Её слова желания наполнили мои уши, она просила меня заполнить её горячим семенем. Меня ничего уже не могло остановить. Мой орган набух и затвердел, как боевой посох. Яйца подтянулись, подгоняя мою сперму вверх, и она с силой начала выплескиваться, наполняя её обжигающее лоно.

— А-а-а-а!!!

Оива закричала и забилась так продолжительно и громко, что вряд ли люди снизу не поняли, что происходит на проплывающей над ними платформе. Мне даже показалось на миг, что я услышал одобрительные крики.

Когда я вышел из неё, то она расслабленно улыбнулась и произнесла:

— Наглец… За это я не сброшу тебя вниз, но… Если хочешь, чтобы я помогла тебе, то придется повторить…

— Да? Тогда я готов приходить за помощью каждый вечер. Вот только как на это уговорить стариков?

— Я думаю, что мы сможем договориться, — произнесла Оива и потянулась ко мне губами.

А я что? Я не мог отказать женщине, тем более, если она согласилась мне помочь.

— Мы не хотим знать, что ты там делал! — в один голос заявили старики, когда я вынырнул из мира духов.

— То есть как не хотите? Я что — зря эпитеты и метафоры подбирал во время…

— Заткнись! Прояви уважение к этой очень уважаемой женщине с нечастной судьбой! — взревел Норобу.

— Отлично! Тогда я не смогу вам поведать то, что она сказала!

— Нет, что сказала, ты можешь повторить, — пожал плечами Ягуар. — Но не более.

— Да… Да… Да, Изаму, сделай это ещё раз, — съязвил я, за что сразу же получил оплеуху от сэнсэя.

— Говори только по делу, иначе мы снова тебя отправим в мир духов и на этот раз навсегда.

— Ладно-ладно. Я всё понял, дурак, исправлюсь, — почесал я затылок. — Можно было и не колотить, у меня же там сосредоточие духа и силы.

— У тебя везде сосредоточие духа и силы. Но это не повод затыкать фонтан красноречия, когда он начинает брызгать не чистой водой, а дерьмом и другими нечистотами.

— Красиво. Мог бы просто ещё раз намекнуть, чтобы я просто перестал пошлить.

— Так что сказала тебе эта благородная женщина с несчастной судьбой? Расскажи нам, умный юноша, который всегда думает о своих словах прежде, чем они вырвутся наружу? — спросил Змей мягко, словно стараясь сгладить впечатление от оплеухи сэнсэя.

— Вот это другой разговор, — кивнул я в ответ и начал рассказывать.

Мой рассказ занял не очень много времени. Впрочем, его можно было бы уместить и вовсе в несколько предложений, но я не мог позволить такому действию закончиться так быстро. В итоге мой рассказ затянулся на десять минут. Причем восемь из них я уточнял детали.

Когда же я закончил, то все шесть старичков смотрели на меня с таким недоверием, что невольно закралась мыслишка — а не переборщил ли я с придуманными излишествами?

— Как-то глупо и нелепо звучит многое из того, что сказано твоим учеником, сэнсэй Норобу, — сказал Бизон. — Может быть отвесишь ещё одну оплеуху, чтобы резким движением отсечь лишнее?

— Эй, тогда можете заявиться сами к Оиве и усомниться в её словах, — тут же отступил я на пару шагов. — Правда, не думаю, что ей это понравится…

— Мальчишка… — покачал головой сэнсэй. — Оива уже сказала нам, что именно нужно делать для освобождения от онрё комиссара Мацуды. Так что твоя ложь только огорчила тем, что принимаешь нас за дураков. Она просила только лишь одного — посмотреть на тебя. Неизвестно, для чего ей это было нужно, но мы её просьбу исполнили. Теперь можем приступать к самому изгнанию. Через три дня полная луна как раз вступит в свои права, так что нам нужно будет подготовиться…

Похоже, что тут все развлекались. Мне на ум пришла довольная улыбка Оивы, когда я покидал её платформу. Вот уж кто развлекся, так это она… Я-то думал, а она… И эти…

Эх, кругом одни интриги!

— Значит, шашлыка и пива не будет? — всё ещё с надеждой в голосе спросил я. — Можем просто остановиться на рисовых шариках по утрам. Да я даже согласен хотя бы на удон с курицей по вечерам… Ай, сэнсэй! Ой, дядька Ягуар!

— Стой, паршивец! А ну вернись! — прокричал Бизон, тоже занося руку для удара.

Ага, так я и остался на месте.

— Догоняйте! Кто последний, тот вонючий старикашка! — выкрикнул я и помчался в сторону двери.

Как раз вовремя захлопнул металлическую перегородку за собой — в неё влетел водяной удар, и оставил снаружи вмятину в форме кулака. Если бы такой примчался мне, то я воткнулся бы в противоположную стену стойким оловянным солдатиком, да и проторчал бы так до следующей весны.