Назвав себя сопливой коровой, Феня встала, расстелила коврик для йоги и села в позу лотоса. Через несколько минут она приступила к избранным асанам, переливая усталость из души в тело и испаряя ее с поверхности кожи вместе с выступившими каплями пота.

Ночью Фене снилось море.

А утром, после зарядки, завтрака, долгого горячего душа и тщательной подготовки (выбор вещей, макияж), она спустилась к порогу подъезда, где ее уже ждал отец в «мицубиси».

– Шурик, я эту ночь почти не спал! Поехали скорее, покажу что хотел, а потом уже будешь живописать мне про преступников.

«Мицубиси» проехал три квартала, свернул к городскому парку и остановился на парковке возле недавно выстроенного многоэтажного дома. Про себя Феня отметила, что район, в котором живет отец, то есть центр города, находится совсем рядом. Надо только пересечь парк.

– Выходим! – скомандовал отец.

Феня огляделась, пытаясь увидеть новое кафе, в котором ее ждут суши. Кафе нашлось, но это была кондитерская. Сырая рыба, завернутая в рис и нори, не могла находиться там по определению.

– Прошу вас! – Папа подвел Феню к двери подъезда, достал электронный ключик и распахнул перед дочерью дверь.

Они вошли в лифт, поднялись на десятый этаж, вышли в коридор, пахнущий свежим ремонтом. Папа подошел к одной из дверей, отпер ее и повторил:

– Прошу вас!

Феня вошла в небольшую светлую квартиру. Прихожая вмещала шкаф-купе с зеркальными дверями. Из нее раскрывались четыре деревянные двери, украшенные витражами с фиолетовыми ирисами.

– Две комнаты, – комментировал папа с видом опытного риелтора, – обе выходят на юг. Кухня – на север, так даже лучше – не будет душно. Тут ванная с туалетом.

Первая комната была гостиной. Довольно просторная, с паркетом на полу, с розоватыми стенами и эркером, она казалась очень уютной. Мебели тут почти не было – диван, два кресла, телевизор на стене, несколько пустующих полок. Во второй комнате стояли кровать, туалетный столик под округлым светильником. На кухне мебели было побольше – ряд шкафчиков, бытовая техника, стол, угловой диванчик.

– Тебе нравится? – спросил папа.

Феня с подозрением уставилась на него:

– А чего?

– Если нравится, то я достану шампанское. А если нет – то не достану.

– А пить за что?

– За новоселье.

– Чье?

– Твое.

Осмотревшись, Феня села на барную табуретку и попыталась осмыслить его слова. Как это так? Это подарок? Не слишком ли? А может ли Феня его принять?

– Ты как-то странно реагируешь, – сказал отец, надув губы. – Правда, я в первый раз дарю квартиру дочери и не знаю, может, такая реакция – это нормально?

– Папочка, мне тоже впервые отец дарит квартиру, так что я тоже не знаю… – Феня вдруг ощутила, как радостная благодарность разлилась в ее душе таким бурным потоком, что не было сил ее сдерживать. Она подскочила с места и бросилась отцу на шею. – Ура! Квартира! Папа, спасибо!

– Шампанское! – провозгласил он и ласково чмокнул Феню в висок.

Переезд занял всего пару часов.

– Как такое может быть, что у тебя вещей – всего-то одна сумка? – бубнил отец, вынося эту самую сумку из квартиры Натальиной бабушки.

– Зато время экономится, – ответила Феня. – Успеем шампанского выпить и вообще!.. А можно я Наташку с семьей позову?

– Ну конечно!

– А больше никого, ладно?

Отец кивнул ей.

– Сашенька, мне так у тебя нравится, – мечтательно пропела Славовна, прогуливаясь по комнатам, – люблю все новое! Новые вещи, дома.

– Вы же архитектор, вы и должны любить новые дома! – сказала Феня.

Она еще не привыкла ощущать себя хозяйкой, поэтому даже экскурсию по квартире не смогла толком провести. «Вот кухня, а вот сортир», – сказала она, встретив Наташку с мамой и дочкой.

– Хороший вид с балкона, – снова похвалила Славовна. – Володя, ты выбрал отличную квартиру!

– Нужно было такое место, откуда удобно наблюдать за жизнью, – загадочно пояснил отец.

Славовна внимательно посмотрела сначала на него, а потом на Феню.

– Вы очень похожи, – вынесла она свой вердикт и направилась в гостиную, где Варька уписывала уже второй кусок пирога с сухофруктами. – Варька, хватит лопать! Тебе худеть надо, а ты…

Феня чмокнула отца в щеку. Это была ее новая привычка, к которой она приучала себя сознательно – ей хотелось компенсировать время разлуки с отцом.

Появившаяся в дверях кухни Наташка сделала манящий знак и вернулась на кухню. Феня подмигнула отцу и последовала за подругой.

– Феня, зашибенный у тебя папан! – тихонечко сказала Наталья. – Добрый и симпатичный.

Подруги делали вид, что им надо подсуетиться на кухне, но на самом деле собирались только сплетничать.

– Не сглазь! – остановила ее Феня. – Мама у меня тоже была неплохая, а чем дело кончилось?

– М-да… Так мама и Майя не знают, что ты с отцом снюхалась? – Наталья явно злорадствовала. – Сначала Валерка, теперь Владимир Николаевич! Ты всех мужиков у них увела, змея подколодная!

Следовало бы ее остановить, но вместо этого Феня лишь хмыкнула:

– Ага.

– И что же дальше будет?

– Не знаю. Какая разница?

Вечеринка затянулась за полночь, а когда Феня осталась одна в новой квартире, ей вдруг расхотелось спать. Она ходила по комнатам, трогала стены, зеркала, лампы, ничего не думая, а только ощущая, каково это – быть у себя дома.

Утром она, конечно, проспала.

– Феня, ты еще спишь?

Это был Валерка, который не мог поверить, что его бывшая дрыхнет в половине одиннадцатого без задних ног.

– И че?..

Феня поднесла телефон к уху, но продолжала лежать с закрытыми глазами в надежде поспать еще немного, скоренько отшив Валерку.

– Губернатор мне звонил. – Голос детектива звучал прямо-таки возбужденно. – Он хочет тебе кое-что предложить!

– Мне ничего не надо.

Фене очень хотелось, чтобы Валерка отцепился.

– Феня, он хочет, чтобы ты его консультировала, как и меня! Знаешь, что он сказал: «Эта твоя Александра, она неприятная, но мне очень нужен такой советник!»

– Ой, да что у него, советчиков мало?

– А ты знаешь, что случилось вчера? – спросил детектив заговорщическим тоном. – Кто-то доложил Гамидову о связи Ротова с Аделаидой, и он выгнал зятя из дома! Скандал! Весь город гудит! Теперь Ротов списан со счетов, он больше Самохину не конкурент. Губернатор сказал, что ему надо серьезно почистить администрацию области, чтобы избавиться от преданных оппозиции людей.