Кстати, она, сидевшая за столом напротив меня, несмотря на свой балахон, выглядела обольстительно.

Каюсь, несколько лет назад меня иногда посещала мысль, что, вместо того чтобы видеть ветер, лучше бы я имел дар, позволяющий видеть женские тела сквозь одежду, сколько бы на них ее ни было. Когда я стал старше и, искренне надеюсь, умнее, понял, что ошибался — женщины и в одежде умеют показать то, что они желают продемонстрировать. А что не желают — должно оставаться их маленькой тайной. Иначе мне такой дар приносил бы только разочарования.

Если вернуться к словам Рианеля о риске, считаю, главное — «не пуститься на поиски рогов бородатого льва». Надеюсь, смысл слов понятен всем. Если же нет — охота на львов само по себе занятие очень опасное, а рога у них не растут.

— Что именно вы предлагаете, господин Брендос? — поинтересовался я, сообразив, что без этого вопроса объяснений от него не дождаться.

Рианель зачем-то посмотрел в иллюминатор, где виднелся клочок голубого неба, и сказал:

— Орехи куири.

Орехи куири, говорите? Наслышан я о них, наслышан. Очень ценные орешки, чего уж там. Ценятся даже не на вес золота — значительно дороже, и заслуженно ценятся, слишком уж они особенные. Орешки вполне съедобны и даже очень вкусны, но ценность у них совсем в другом. Куири обладают способностью на некоторое время превратить любого старика, уже стоящего одной ногой в могиле, чуть ли не в юношу. Внешне ничего не меняется: не разглаживаются морщины, не отрастают в один миг волосы, не становится молодой кожа, не исчезают на лицах темные пятна, нет, все происходит внутри. Очень приятно, наверное, вновь почувствовать себя молодым парнем или девушкой, когда ничего не болит и ты можешь все то, о чем давно уже остались одни лишь воспоминания. Понимаете, о чем я? Причем ни на какой-нибудь миг или даже час, а на день, два, три. Тут уж зависит от самого орешка — они бывают разными по действию. И кушать их можно хоть каждый день, если, конечно, золота хватит — куири, как я уже упомянул, очень дорогие.

Единственное — жизнь они не продлевают, иначе богачи жили бы вечно.

Что еще интересного я знаю о куири? Орешки отлично приживаются там, где их высаживают, и плодоносят неплохо, но от их особенностей остается только замечательный вкус. Лишь те орехи, что растут в Гурандских горах, на границе герцогства и пустыни бхайров, обладают всеми замечательными свойствами, что и перечислил.

Когда-то мне рассказывали, как собирают куири. Представьте себе — отвесные скалы, насквозь продуваемые ледяными ветрами, а внизу, в ущельях, гремят горячие реки, и от них поднимается пар. Там, где пар еще не успел превратиться в лед, скалы скользкие, как мыло. Вот в их-то расщелинах и растут маленькие кустики орешника-куири. Но далеко не на каждом кусте есть орех, и еще реже их бывает два.

— Вы предлагаете нам заняться сбором куири? — довольно скептически спросил я у навигатора. Если так, риск действительно того не стоит.

— Нет, — покачал головой Рианель. — Мое предложение заключается в следующем: мы могли бы прилететь в поселок сборщиков куири Антир и взять в нем пассажиров, чтобы отвезти их в Орегано или тот же Чеджур. Словом, туда, откуда они могут отправиться в любой конец герцогства на одном из пассажирских кораблей Ост-Зейндской Компании. Думаю, что желающих выбраться из поселка на «Небесном страннике» будет с избытком. Дело в том, что орехи мало собрать, их нужно еще доставить туда, где за них дадут настоящую цену. Конечно, можно продать и перекупщикам, которых в Антире хватает. Но в этом случае за куири не выручишь и четверть настоящей цены. Ну а теперь о главном: попасть в поселок, называемый Антир, по воздуху очень сложно: сильные ветра, высокие скалы, узкие ущелья.

Рианель умолк, взглянув сначала на меня, затем на Николь.

— Продолжайте, господин Брендос, — попросил я его. Что за привычка обрывать рассказ на самом интересном месте!

— У подножия Гурандских гор, — продолжил он, — есть и еще одно селение, Тенсер, куда небесные корабли могут прилетать беспрепятственно, но к нему собирателям орехов нужно еще добраться. Слишком уж выгодно перекупщикам покупать куири на месте, в Антире. Да и в самом поселке получить нож под ребра вместо денег за куири куда легче, чем найти в нем порядочную женщину. Извините, госпожа Соланж, — повернулся он к Николь, учтиво кивнув.

«Вот что значит хорошее воспитание! — восхитился я. — Казалось бы, ну чего такого он сказал? А ведь извинился! Мне бы такое и в голову не пришло».

И снова Рианель обратился ко мне:

— Думаю, капитан, оказаться в Антире вполне вам по силам.

Да уж, в устах моего навигатора эти слова прозвучали огромной похвалой.

— Благодарю вас, господин Брендос, — изрек я, стараясь всем видом показать, что его слова едва не заставили меня смутиться. И сразу же поинтересовался: — Ну и на какую прибыль нам можно рассчитывать?

Рианель ответил сразу же:

— Слышал я о подобном случае, произошедшем почти десять лет назад. Тогда в Антире опустился корабль немногим больше нашего «Небесного странника», взял на борт три десятка пассажиров и через неделю заработал на этом почти сто монет.

Мне едва удалось сдержать себя от того, чтобы не присвистнуть. Сто ноблей — это четыре-пять рейсов, причем не факт, что каждый из них продолжится меньше недели. Выходит, что каждый пассажир заплатил по три золотых нобля, присовокупив к плате еще три серебряных геллера. Даже в том случае, если мы возьмем на борт только половину и заплатит каждый из них по три нобля, то сумма выйдет…

— Сорок пять ноблей, господин Сорингер, — неожиданно вставила свое слово Николь.

Неожиданностью стало для меня не то, что она назвала меня господином, ведь когда мы собираемся за столом в капитанской каюте, обычно так друг друга и величаем. Но как она догадалась обо всем остальном?

— Благодарю вас, госпожа Соланж, — откликнулся я. — Действительно, если пятнадцать пассажиров заплатят нам по три монеты, выйдет именно эта сумма. Скажите, господин Брендос, — обратился я снова к своему навигатору, — в самом Антире вам довелось побывать?

— Да, — ответил он. — Вы, наверное, слышали об экспедиции, чьей задачей являлось наведение порядка в Гурандских горах. Так вот, я тоже принимал в ней участие.

«Не думаю, что это огромный пробел в моих знаниях, но о посланной герцогом экспедиции мне слышать не приходилось».

— Несколько лет назад в Гурандские горы Его величеством был послан сильный отряд, — начал свой рассказ Рианель.

Когда речь заходила о нашем правителе-герцоге, Брендос всегда называл его предикат, ни разу не сказав о нем просто «герцог».

— Как всем известно, орехи куири очень любимы при дворе Его величества, да и сам он их отнюдь не чурается. Так что его желание вполне объяснимо: перестать зависеть от поставщиков куири. В итоге задачу посланный им отряд выполнили полностью, порядок там навели. Исчезли перекупщики, в горах перестали происходить случаи, когда людей, собирающих куири, находили на дне глубоких ущелий с, образно говоря, вывернутыми карманами. Казалось бы, всё на этом. Но результат стал самым неожиданным — сбор орехов сошел почти на нет. Поначалу увеличили плату, которая и без того была больше, чем платили за куири раньше. Увы, такой шаг не принес ничего. Кроме того, людей, собирающих орехи на склонах Гурандских гор, становилось все меньше. — Брендос прервался на мгновение, чтобы снова взглянуть в иллюминатор. — Тогда попробовали использовать каторжников, обещая им за определенное количество собранного куири свободу, и желающих, как вы сами догадываетесь, нашлось множество. И снова, увы, кроме энтузиазма каторжники предложить ничего не смогли. Ведь только люди, собирающие куири поколениями, знали, что вон в той расселине встретить куири шансов значительно больше, чем в тех двух. На этот камень наступать не следует, он не выдержит веса человеческого тела и обрушится в пропасть месте с ним. Или то, что спастись от укуса небольших, но очень ядовитых змей, почему-то любящих водиться именно там, где растут куири, можно только немедленно съев орех. Причем таких особенностей при сборе куири множество. И количество поставляемых ко двору орехов начало неудержимо падать. Возможно, прояви Его величество больше терпения, ситуация наладилась бы, но он решил иначе, отозвав из Гурандских гор своих людей. В Гурандских горах — другой, ни на что не похожий мир, и чтобы понять его, нужно прожить в нем очень долго.