Ч-чего?

Я покосилась на Индру. Тот скрестил руки на груди, никак не реагируя на речь отца, которая сошла с колеи приемлемых тем и теперь двигалась чёрт знает в каком направлении.

— Все эти разговоры о вас двоих… я долгое время пытался их не замечать. Я был ими откровенно возмущён. Но кто виноват в этом, если не я? — рассудил Иберия, и я сглотнула. — Доверяя тебя Индре, я должен был понимать, что этим всё и закончится. Вы были так юны и столько времени проводили вместе, вашу привязанность друг к другу не заметит разве что слепой. И именно я позволил этому случиться, так что не мне противостоять теперь естественному ходу вещей.

Мне нужно было его перебить. Уточнить, какого чёрта происходит. Возможно, через минуту? Возможно, завтра? Прямо сейчас с ним разговаривать казалось бесполезным, босс был в неадекватном состоянии. Он… просто… с ума сошёл.

— Я бы хотел поднять эту тему при других обстоятельствах, но после случая с гостями из Децемы мой сын потерял всякое терпение. Я вынужден подчиниться — это единственное, в чём я готов, даже обязан уступить. Пойми, это решение далось мне нелегко, ведь желающих породниться с Нойран предостаточно. Но Индра не хочет даже слышать о другой жене. — После небольшой паузы, Иберия махнул рукой. — Когда-нибудь он займет моё место и практически перестанет тебе принадлежать. Но, пока я жив, наслаждайтесь друг другом. Я вас благословляю, дети. Совет да любовь.

Где-то в горле застрял панический крик. Я вскочила на ноги, тяжело дыша. Иберия мог принять это за крайнюю степень волнения, за восторг, но я была возмущена и напугана. Теперь уже и босс согласился с этими грязными сплетнями? Он нас благословляет?! «Совет да любовь»?!

Изначально желая доказать свою верность, теперь я собралась устроить бунт. Или хотя бы потребовать объяснений. Но не у него.

Индра вышел из кабинета первым, и я, откланявшись, поспешила за ним. Нам нужно было обсудить кое-что… но едва я вышла за двери, как он схватил меня и прижал к себе — так, что все слова Иберии тут же обрели смысл. Мне было стыдно даже просто думать о них, а теперь они воплотились в реальность. То нетерпение, о котором говорил Иберия… я почувствовала его на себе, когда Индра оттеснил меня к стене, обхватывая моё лицо. Его вечно холодные, безжалостные глаза горели.

Я думала, что глава сошёл с ума, но нет — он просто уступил безумию сына.

Сколько раз Индра наказывал меня? В такие моменты он был страшен и жесток настолько, что я не осмеливалась даже взглянуть на него, не то что перечить… но когда он наклонился для поцелуя, я поняла, что никогда прежде не испытывала такого ужаса.

Индра прижался ртом к моим напряжённым губам, обжигая их судорожным выдохом. Я почувствовала, как он улыбается. Это был не поцелуй даже, а намёк… намёк на большее, чем поцелуй. На торжество плоти, ведь Индра добился своего. В отличие от Диса, который подчинился мимолётному порыву, он шёл к этому намеренно и долго, и теперь мог позволить себе всё, что угодно: накинуться на меня у кабинета главы, но при этом не торопиться. Будто отвечая на мои мысли, Индра хрипло признался:

— Я так сильно хочу тебя, что готов был трахнуть прямо у отца на столе. Сделать это здесь будет вполне прилично, если учесть, сколько я терпел, да? — Он не ждал ответа. Если его не интересовало, согласна я или нет, моё мнение насчёт места его тем более не волновало. — Я получил тебя. Теперь я могу смотреть на тебя, прикасаться и говорить, не притворяясь. Я думал, что не замечу разницы, но нет, это совершенно другое…

Индра обхватил пальцами мой подбородок, не то чтобы бережно, а словно не веря. Я смотрела в пустоту, пытаясь отстраниться от происходящего. Боги, я могла ожидать подобное от кого угодно. Даже от Диса, при том что совершенно не ожидала. Но от брата?..

Иберия давным-давно обозначил границы наших отношений — достаточно близких, чтобы возмутить Индру. А теперь ему недостаточно этого? Этот самый надменный и требовательный из мужчин, не считающий меня женщиной, но обожаемый всеми настоящими женщинами… Что я могла дать ему такого, что он не получит от других? Он ведь знал… единственный, кто знал о моей «проблеме»…

— Всю эту неделю я спорил с отцом, но он был непоколебим, — прошептал Индра, касаясь моих губ своими. — И чем сильнее я настаивал, тем непреклоннее он становился. А сегодня я опустился до просьб. Я умолял. «Прошу, отдай её мне. Я мечтаю о ней. Я люблю её. Если не я буду называть её своей женой, то никто». — Он поцеловал меня. — Моя жена…

Сочтя прошлое его прикосновение поцелуем, я ошиблась, потому что на этот раз Индра поцеловал меня по-настоящему. Я чувствовала настойчивое, влажное скольжение его рта на моём собственном… горячее дыхание… и нетерпеливое движение рук на моём теле… Конечно, если вспомнить, что он вытворял с женщинами обычно, Индра ничего толком не делал, но я поняла, что и этого не переживу.

Он обхватил мои груди, которые называл бесполезными, но теперь, похоже, Индра так не считал.

— Когда ты не носила бельё здесь… я просто с ума сходил, — признался он, сжимая мягкую плоть. — Я мечтал прикоснуться к тебе каждый раз, когда видел твои соски сквозь одежду. А когда ты раздевалась при мне?.. Когда беспечно засыпала рядом?.. Ты хоть представляешь, что я хотел сделать с тобой? — Он опустил ладонь мне между ног, не оставляя простора фантазии. — Мысленно я поимел тебя уже тысячу раз.

Я даже не вздрогнула. На самом деле, я уже отключилась, хотя и оставалась в сознании. Какой-то сбой в «программе»: я всё слышала и чувствовала, но не могла даже закричать.

— Всегда, лаская женщин, я представлял, как прижмусь ртом к тебе между бёдер, — прошептал молодой господин мне на ухо. — Эла, я мечтаю о твоём вкусе на языке.

Боги, это, в самом деле, Индра… Индра говорит мне это? Тем же самым голосом, каким однажды пообещал, что я никогда не познаю мужчину.

— Я помню, какая ты на ощупь там, — продолжил он тихо, поглаживая меня. — Нежная, жаркая и тесная. Станешь влажной для меня? Только для меня, да… Не бойся, Эла. Я причинил тебе боль в тот раз, и я жалел об этом, но ты даже представить себе не