Позолотов втянул в себя воздух, точно услышал вещее пророчество, которое ждал полжизни, и схватил за руку Кирилла.

— Слышишь, Кирюша? — Он устрашающе выпучил глаза.

— Еще бы не слышать, — кивнул Следопыт.

— Все как мы с тобой и думали!

— Пожалуй, что так.

— А что вы думали? — спросила Юля.

— Когда ведьмы особенно активны и сильны, ничего не боятся, когда они чувствуют себя хозяевами округи, они съедают человеческие сердца. И так, древнейшим способом, которому тысячи лет, набираются силы! Но чаще они передают сердца людей своему хозяину — ведьмаку, главарю!

— Но ведь он умер пять лет назад, — напомнила Юля. — Кирилл, вы сами об этом говорили.

— Кто его знает, что случилось за последнее время? — пожал плечами тот.

— Вот именно! — воскликнул Позолотов. — Вдруг он появился снова?

— Кто появился?

— Тот самый ведьмак, — перешел на шепот Феофан Феофанович. — Их самый главный. Кто обращался в сома или в черного пса.

— Вы так шутите? — поинтересовался Георгий.

— Какие уж тут шутки, молодой человек, когда вокруг такое творится! — откликнулся Позолотов. — Кстати, откуда так тянет коньяком? — вдруг поморщился он.

— Это верно — тянет, — согласился Следопыт. — Я сразу почуял.

— Мы поминали Жанну, — сказала Юля.

— А-а, тогда понятно, — кивнул Позолотов. — Так вот, молодые люди. — Его выпученные глаза почти вылезли из орбит. — А вдруг ее сердце предназначалось ему?! Чьё имя Щерь?!

— Да ладно вам, — махнула рукой Юля.

— Вот вам и да ладно!

— Я видела этих женщин, всех трех, они далеко не спортсменки, — на этот раз серьезно возразила девушка. — Не могли они протащить Жанну, или уже ее тело, на такое расстояние. Несколько километров! Два, а может, и три. Понимаете, Феофан Феофанович? Но все меняется, если у них был помощник.

— Горыныч, недоумок с лесопилки? — усмехнулся Позолотов. — Я уже понял, куда вы клоните, Юленька.

— Именно, — кивнула она. — Он и впрямь так силен, Кирилл?

— Я уже говорил, в какой он физической форме, — проговорил Белозерский. — Видел, как он работает веслами: в его руках они точно две палочки из китайского ресторана. Простите за такой изысканный оборот. Всю жизнь таскал на себе бревна. А как машет топором, по старинке, вы бы посмотрели! Пеньки разлетаются! Матерый зверюга.

— Одно дело топором махать, другое — в женском платье и парике людей воровать, — заметила Юля. — Руслан сказал, что одна из женщин была мужеподобна. Но тут артистизм нужен. Он есть у этого Клима? Дровосек уже немолод.

— Зарубин — ведьмин раб, все сделает, ничтоже сумняшеся, если они попросят, — ответил Следопыт. — Голову даю на отсечение.

— Например, вспороть несчастной грудь и вырезать сердце? — Она даже плечами передернула: — Ужас!

— Для зомби это пара пустяков, — ободрил своих товарищей Кирилл.

— Так давайте же навестим это кошмарное существо, — дьявольски улыбнулся Феофан Феофанович. — И сейчас же! Сколько до него ехать, Кирюша? — В его круглых глазах сверкали ночные отблески. — До кошмарного существа?

— Полчаса, не больше. Как и до Раздорного.

— Отлично. Прыгайте в машину, детки, и в путь!

— Вот прямо сейчас? — удивилась Юля.

— А чего тянуть? — в свою очередь удивился ее вопросу Позолотов. — Возьмем его на мушку и допросим!

— А почему этого не сделать полиции? — в свою очередь спросил Георгий.

Кажется, Юля была солидарна со своим другом и, хоть и допускала возможность броситься в новые приключения, ждала вразумительного ответа от старших товарищей. И тут она увидала, как Феофан Феофанович вновь, но куда более проникновенно и заговорщицки, переглянулся со своим учеником.

— А-а, — догадалась она. — Вы не хотите отдавать его полиции. По крайней мере вот так сразу. И вас, разумеется, мало интересует погибшая Жанна. Ну это само собой — кто она вам? Вас интересует другое, и другое вы хотите узнать у этого прислужника трех ведьм — у вашего Зарубина.

— И никакой он не наш, — раздраженно пожал плечами Позолотов. — Да-да-да! — взвился он. — У нас с Кирюшей свой интерес. Расскажи им, Кирюша, что мы знаем! Они имеют на это право!

— И что вы скрыли от нас? А, Кирилл Александрович?

— Это было год назад, Юленька, — проговорил Белозерский. — Я же охотник, ходил на медведя, и не раз, и на другое зверье, и умею скрываться, если надо. Так вот, я проследил за этим чертовым Горынычем, как он привез к себе среднюю ведьму. Его «зазнобу», как он называл ее. Он привез ее на лодке, потом они дошли до его домишки. Я подкрался к окну. И все слышал. Узнал я тогда, и как их зовут. Злата — младшая, Власа — средняя, Мазыря — старуха.

— Откуда у них такие имена? — поинтересовался Георгий.

Позолотов усмехнулся:

— Из языческого именинника, откуда же еще? А как вы хотели, молодой человек, чтобы их звали? Анна, Мария и Александра? «Аня, Саша и Маша, вперед на метлы!» Так?

— Ясно, — кивнул Малышев.

— И что они делали? — спросила Юля у Следопыта. — Власа и Клим Зарубин?

— Как что? Занимались любовью, конечно.

— Да ну? — удивилась Юля. — И как это было?

— Шумно, — кивнул Следопыт, — и страстно. А потом он ей и говорит: «Жениться на тебе хочу, зазнобка моя!» А она ему: «Ой, куда хватил!» А он: «А чего такого? Говорю как есть. Украду тебя!» А та ему и говорит: «Если матушка прознает, что я с тобой милуюсь, это еще ничего. Запрет меня на пяток лет, да мне не привыкать! А вот если узнает, что ты мне предлагаешь, ой что она сделает! С тобой сделает, Клим!» «И что она со мной сделает?» — спросил тот. «А сам не догадываешься?» — спрашивает его «зазноба». «Да ладно тебе…» — вдруг буквально опешил он. «Ага, — говорит ему ведьма. — Так и будет. Ждет твою душу Ледяной колодец — Колодец украденных душ. Заберет и спрячет. Плакать станешь — не отпустит. Навсегда спрячет!» Потом он отвез ее обратно на остров. Вот такой я слышал разговор.

— Колодец украденных душ? — прошептала Юля.

— Да, — кивнул Следопыт.

— Вот так, Юленька, — сказал Феофан Феофанович. — И есть у нас подозрения, что это тот самый колодец, где томятся души всех, кого прежде околдовали ведьмы и ведьмаки Холодного острова, кого превратили в русалок или в других сатанинских существ.

— Вы не слишком увлеклись этой книгой, Феофан Феофанович, я про «Молот ведьм»? — поинтересовалась Юля. — И вообще — демонологией? Вы в двадцать первом веке живете, помните об этом?

— Помню, Юленька, помню, — кивнул тот. — Наивная девочка.

— Почему это я наивная?

— Да потому! Вы что думаете, для демонов существует разница — десятый век или двадцать первый? Ха-ха, — дерзко добавил Позолотов и тут же потянул носом: — А коньячком-то от вас так и разит!