— А, ну-ну, — кивнула дама-администратор и стала оформлять постояльцев. — И на сколько вам? Неделя?

— Сутки, — быстро выпалила Юля.

— Всего-то?

— Завтра будем ночевать в Казани, послезавтра в Вольжанске, потом в Саратове, потом в Волгограде…

— Все ясно, девушка, — вписывая их имена в книгу, сказала дама-администратор, — дальше можете не продолжать. Красиво жить не запретишь.

— Хорошо быть молодым, просто лучше не бывает! — процитировала знаменитую строчку Юнны Мориц гостья Семиярска. — Спирт, бессонница и дым — всё идеи навевает!

— Распитие спиртных напитков в номерах мы не приветствуем, — сообщила им дама-администратор.

— Ясно, не будем распивать напитки. Какой у нас этаж?

— Второй, с балконом во двор. Милости просим в «Гостиный двор». — Она вернула паспорт Георгию и положила перед ними ключ. — Десятый номер. А где же вещи ваши, молодожены? Или вы так, на крыльях любви? С сумкой через плечо? Молоком небесным питаетесь?

— В точку! — парировала Юля. И когда они уже отходили от стола администратора, бросила: — Все на вокзале, в камере хранения!

— А-а, разумно, — кивнула дама-администратор. — Чего таскать с собой багаж, когда, как птицы, по миру летаете. Отдыхайте, расслабляйтесь.

Молодой человек открыл перед спутницей еще одни двери.

— Ну ты и врать горазда, — когда они поднимались на второй этаж, заметил Георгий. — Просто фантастика.

— Врать — это грубо. Сочинять, — поправила его Юля.

— Как разница? И ведь чем больше врешь, прости, сочиняешь, тем лучше выходит.

— Это артистический дар, Гошенька, — ответила девушка.

— Ты знаешь, что я не Гошенька.

— Знаю, — она понизила голос, — ты — Дарт Вейдер.

Оба немного волновались. Через минуту Георгий отпирал «десятый» номер на втором этаже.

— Чистенько так, уютненько, — сказала Юля, пройдя из коридора в небольшую комнату с полуторкой-кроватью.

Георгий закрыл дверь, подергал ее. Тоже прошел в комнату. Юля выглянула из окна:

— А вот и наш голый дворик, как на ладони. — Оглядев скромные стены, она вернулась в коридор, зашла в ванную. — Полотенца — класс! Огромные, махровые! — Опять вошла в комнату, села на кровать, попрыгала на пружинах. — Ничего так, — улыбнулась, глядя на спутника, — тихая кроватка…

Он сел рядом. Несмело, совсем не так, как на улице, обнял ее. Теперь все было искренне, обнажено. Никаких свидетелей! Все только между ними. И эти объятия обещали продолжение.

— Смелее, — глядя Георгию в глаза, попросила Юля.

Георгий повалил ее на кровать.

— Дюймовочка, — прошептал он и впился в ее шею, в губы…

В этом номере можно было ничего не стесняться. Юля сама обняла его, так они и целовались долго и сладко. Пуговицу за пуговицей, Георгий расстегнул ее рубашку. Долго возился с лифчиком, но крючки все никак не поддавались — и попутно целовал ее, целовал…

— Давай я сама…

— Ладно.

— Кожа соленая, да? — вдруг спросила Юля, почувствовав на его губах соль своего тела.

— Немного.

— Врунишка. Я хочу в душ, — прошептала она ему на ухо. — Думаю, ты тоже. Сделаем паузу?

— Конечно.

— Хочешь, вместе? — Юля с вызовом прищурила глаза.

Георгий замялся.

— Ну ладно, пусть это будет во второй серии.

— Пусть.

— Кто пойдет первым?

— Как хочешь.

— Иди ты.

Георгий нашел в себе силы оторваться от Юли. Чмокнул девушку в губы, поднялся с кровати и направился в ванную. Юля тоже встала. Взяла из сумочки пачку сигарет, которую поклялась распаковать в самом крайнем случае, нашла зажигалку и вышла на балкон. Прикурила, затянулась. Чужой город, вино кружит голову, желанный молодой человек в душе вожделеет ее всем существом, что может быть лучше? О чем еще мечтать двадцатилетней женщине? От недавно выпитого вина и сигареты ее даже чуть повело. На рыжей крыше дома напротив, стоявшего через узкий гостиничный дворик, громко цокали коготками два голубя, клевали крошки. Сигарета в пальцах Юли таяла медленно…

— Теперь твоя очередь! — услышала она из комнаты.

Обернулась. На кровати — она это увидела через стекло, в котором отражалось солнце, — шло движение. Юля ловко сбила огонек пальцем. Заглянула вниз, не сожгла ли кого. Повернулась, вошла. Гоша забрался под легкое покрывало, вытянулся на всю кровать.

— Жди меня, — положив окурок в пепельницу, сказала девушка.

— Жду, — ответил Георгий. — А ты, значит, куришь? — брезгливо сморщился он.

— Раз в год по обещанию, — вздохнула Юля. — А ты никогда не курил?

— Брр! — честно отреагировал Георгий.

— Ясно. Запаха табака не будет, можешь быть уверен.

Юля вытянула из сумочки жевательную резинку и бросила ментоловую подушечку в рот. И только потом сняла рубашку. Георгий уже и дальше раздевал ее глазами, ловил все ее движения, знал, что еще несколько минут, и она будет его. Юля бросила рубашку в кресло, подмигнула ему и проследовала в ванную. Стянула свои добела вытертые джинсы, сняла лифчик, с которым не справился Георгий, и трусики, забралась в ванну, задернула шторку и на полную включила горячий душ…

Это было счастьем — окатить себя с головы до ног, смыть дневную пыль…

Юля вышла из ванной обернутая в махровое полотенце. Снизу оно прикрывало ее не более, чем самая короткая мини-юбка. Проследовала в центр комнаты, покачивая бедрами. Юля едва скрывала улыбку — она приготовила маленькое представление. Короткое и яркое! Она сделала несколько плавных движений и поймала ритм. Юля почти танцевала и глаз не сводила с Георгия. Она то делала вид, что сейчас сбросит полотенце, то вновь крепко зажимала его по всему телу руками, словно боялась, что оно вот-вот упадет. Желание в глазах спутника только заводило ее. Потом она подступила к кровати, все еще обернутая полотенцем, встала на край одной коленкой, затем другой и только потом открылась…

Георгий счастливо закрыл глаза руками — от предвкушения, от восторга.

— Смотри, смотри, — горячо прошептала она.

Он отнял ладони.

— Ну, как я тебе? — Отодвинув покрывало, Юля приблизилась к нему. — Говори…

— Ты — принцесса…

— Знаю, — вкрадчиво ответила девушка.

Но Юля и впрямь знала, что ее тело сводит мужчин с ума. Толику совершенства подарила ей природа. Не всем такое выпадает. Молодой человек глаз с нее не сводил — взгляд магнитом тянулся к пупку и ниже…

— Какой у тебя кустик?

— Какой?