Бесконечность ожидания дала ему способность ждать вечно, не торопясь и не сетуя на неторопливое время. Что должно, придёт в должный миг и расставит всё на свои места. Капсула же, стоило её лишь чуть подтолкнуть, теперь неслась вперёд всё быстрее и быстрее, не ведая сомнений и не думая о том, что это её последний полёт, и что он, наконец, завершится.

Изменения в себе он почувствовал не сразу. Сначала это было лишь лёгкое покалывание кончиков пальцев, потом повторная дрожь в теле капсулы, отдавшаяся в нём внезапным открытием — безжизненный, безнадёжно разрушенный механизм будто начал пробуждаться. Не работали блоки авторемонта, не было энергии в силовых контурах генераторов, но он чувствовал, что с каждой тысячей километров преодолеваемого расстояния капсулу наполняла иная, чужая, заимствованная жизнь. Бесплотное вещество серых протуберанцев признало его пристанище, посчитало своим — и стало наводить в нём порядок. Появилась энергия, заворчали в оживающих каналах данные со слепых наружных детекторов, потёк призрачный кислород из систем жизнеобеспечения.

Он вспомнил о своих покалывающих пальцах, когда шевельнулась уже его ладонь. Бесформенный ком коагулировавшего сублимированного белка пополам с продуктами окисления перегретой биомассы, вмороженный в декалитры воды, когда-то составлявшей основу его нервов, мышц, сухожилий и кровеносных сосудов. С ним происходило что-то столь же противоестественное, как вся эта жизнь после жизни, предельно затянувшееся заточение.

Ему так долго приходилось размышлять о природе своего сознания, что теперь впору было начинать заново — это не его тело сейчас пронзит первая боль перерождения. Его настоящая биологическая оболочка не могла бы так немыслимо оживать в конце бесконечно долгого пути, а значит, всё вокруг — и капсула, и его организм, и даже его сознание — в той или иной степени продукт чьей-то воли, и покуда он лишь слуга этой воли, слуга где-то добровольный, а где-то просто не умеющий ослушаться. Вокруг него, призрака, возвращалось в исходное положение материальное подобие его естества, он же должен был заполнить собой недостающее.

Стать душой комка серой протоплазмы, оживившей мёртвое.

Долететь и исполнить.

Планета, чьё название мелькнуло и истёрлось в памяти, надвигалась на него уже не точкой в косматой короне, а огромным нависающим шаром, утонувшем в призрачном саване. Интересно, видит ли этот саван кто-нибудь, кроме него, что может чувствовать обычный человек, погрузившись в эту живую плоть?

Он пока чувствовал лишь лёгкий холодок, от прикосновения которого ему хотелось дышать, двигаться, жить дальше.

Тонкая кисея атмосферы рванулась навстречу капсуле, укутывая её нежной смягчающей подушкой, осторожно принимая её в свои ласковые объятия, бережно поднося к поверхности планеты, на самый край полярного материка, туда, где его ждали.

За время своего нескончаемого полёта сквозь тьму он так и не смог вспомнить своего имени, но почему бы его не придумать теперь, когда всё позади?

Он назовёт себя Носитель. Галактика знавала и куда более странные имена.

Сумрачная фигура, облачённая в новенькую, с иголочки, лётную форму, шагнула в люк, который капсула услужливо перед ним распахнула, стоило её подтолкнуть.

Первый шаг дался Носителю с трудом.

Другие были гораздо легче. Он будто узнавал это место.

Джон раз за разом прокручивал сообщение, пытаясь собраться с мыслями.

«…вхождение в ЗВ Аракора в секторе наблюдения…»

Это могло означать что угодно: продолжение их миссии, элемент неожиданности, заложенный её разработчиками, ещё одна проверка их подготовки, и тогда оставалось размышлять, то же сообщение получили остальные когорты или иное.

«…ответное молчание на всех стандартных частотах, инерционная траектория…»

А могло оказаться и той самой досадной случайностью, которыми так славился Аракор. Действительно произошедшей аварией, зашвырнувшей несчастный корабль в этот уголок Вселенной с невосстановимыми поломками в ходовом генераторе и погасшей секцией внешних сенсоров, как это бывало сотни раз до этого.

«…повторное погружение в атмосферу после первичного входа под малым углом атаки…»

Сообщение раскрывало слишком мало деталей, чтобы можно было о чём-то судить, но насколько Джону были доступны знания о возможностях современных систем спасения экипажа, шансов у пилота такого корабля оставалось немного.

«…было сброшено малое тело, предположительно спускаемая капсула…»

Космическая катастрофа, каких на огромных просторах Галактики, наверное, случалось немало, одна из числа обезличенных цифр сухой статистики, неизбежно теряющихся на фоне бесконечного людского моря.

«…за двадцать пять секунд до поверхности отработал неприкосновенный запас энергетического контура грависекции, значительно погасивший финальную скорость…»

Или всё-таки инсценировка? Тогда зачем было так тщательно составлять маршрут к другому, уж точно заранее смоделированному месту аварийной посадки, вести их сюда, оставлять без глайдеров… Хотя, как раз это могло показаться командованию совершенно разумным.

«…наблюдается вторичный всплеск в нейтринных спектрах, условия поиска отягощены надвигающейся в зону посадки снежной бурей…»

Вот только стал бы принимать участие в столь рискованных играх их проводник Ковальский? Наверняка бы отказался. И почему он до сих пор молчит?

Джон остановил воспроизведение записи, поднимаясь на ноги и оглядывая когорту. Экхарт воспринял такой поворот событий с изрядной долей фатализма — стоял, скрестив руки на груди, и размеренно покачивался с носка на пятку, по всему было видно, что куда скажут, туда и пойдёт. И будет там делать, что скажут. Резонно, чего зря думалку напрягать, не наше это дело.

Синтия переваривала чуть в стороне. Похоже, сомнений в правдивости этой истории у неё не возникало.

Морока никак не проявлял своих чувств, только не отрываясь смотрел на Ковальского.

Тот продолжал тянуть своё молчание, только глядел куда-то на юго-запад, будто что-то высматривая. Там что ли свалился на них незадачливый корабль?

—Так.

Проводник (да какой он теперь «проводник») словно пришёл, наконец, к какому-то решению.

—Пункт первый. Учебный выход отменяется. Чем там будут дальше развлекаться остальные когорты, мне сейчас без разницы, вы все переходите под моё руководство. Авария эта — настоящая, если кто из вас в этом сомневался. А значит, мы автоматически разворачиваем тут активную фазу поиска, к которой вас должны были подготовить, если уж сюда забросили. С этого момента каждый выкладывается, насколько это возможно, без задних мыслей, как это будет выглядеть в итоговом отчёте. Кандидаты мне здесь не нужны, мне нужно боевое подразделение. Апро?

Да уж как бы иначе.