Немец не знал одного – того, что советское командование не ограничилось только лишь группами постоянно дежуривших в небе бомбардировщиков. К этой операции адмирал Кузнецов привлек все имевшиеся в его распоряжении силы и средства. В эту ночь в студеном Северном море на расстоянии нескольких десятков миль дежурили несколько групп советских военных судов, готовых по первому сигналу прийти в нужную точку и уничтожить подводную армаду гитлеровцев. Помимо легких и быстрых торпедных катеров и бомбардировщиков в небе дежурили несколько групп самолетов-торпедоносцев «Ил-6».

И о том, что эти грозные советские боевые машины уже появились в поле видимости, немецкий специалист-ракетчик тоже не догадывался. Не мог он знать и о том, что из всей боевой армады, которая должна была смести с лица земли Мурманский морской порт, в живых к этому часу осталась только одна подводная лодка, в утробе которой он сейчас находился. Не мог немецкий ракетчик ведать и о том, что минуты его жизни были сочтены. Несколькими близкими разрывами авиабомб были повреждены горизонтальные рули, субмарина потеряла маневренность, а после удачного залпа по русским катерам внешние заслонки торпедных аппаратов не закрылись, и в шахты хлынула забортная вода.

Обреченный подводный хищник зарылся носом в волны, слабо пытаясь сопротивляться смерти, а из стального нутра лодки раздались обращенные к всевышнему мольбы о спасении.

Специалист-ракетчик расширенными от ужаса глазами смотрел на динамик громкой связи, из которого звучала уже не молитва, а протяжный, полный отчаяния вой… Среди привычных запахов солярки и морской воды моряки впервые отчетливо почувствовали новый, пугающий запах – запах приближающейся смерти. Цепенея от ужаса, они сейчас пытались докричаться до бога, моля его о снисхождении и прощении. Их вопли метались по стальным коридорам, проникая в каждый закоулок, просачиваясь через переборки, через задраенные отсеки и посты. И когда этот страх бессмысленной и неотвратимой смерти поселился в теле ракетчика – завыл и он. Дико. Матерясь. Задыхаясь от запахов подлодки, от моря. Он, словно растение, всем своим существом тянулся к солнцу, к богу. Но, слепой, закованный в толстую стальную броню, он не мог видеть, что в эти минуты между ним и всевышним распростерла крылья советская авиация. И его вопль, как и вопли всех двадцати восьми подводников, дробясь о металлические корпуса бомбардировщиков, растворялся в ночи, так и не достигнув небес.

Забортная вода постепенно проникала все глубже в носовую часть, и винты субмарины показались из воды, беспомощно рассекая лопастями воздух. Лодка больше не могла двигаться и неподвижно застыла посреди бескрайнего моря. К ней вплотную подошли «Ил-6» и спокойно, как на учебных стрельбах, сбросили в воду две торпеды…

Наутро чайки с высоты своего полета удивленно рассматривали море, покрытое огромными масляными пятнами и мелкой деревянной щепой, среди которой неподвижно плавали несколько людей в спасательных жилетах. В воздухе пахло гарью, и чайки, сделав несколько кругов над плавающими предметами, отправились охотиться в другую часть моря.

Второй раз за последние три дня министра-президента Норвегии Видкуна Квислинга подняли посреди ночи. И второй раз это сделал капитан-подводник, его доверенное лицо, главный помощник и советник. На этот раз Квислинг не ожидал ночного визита и крепко спал. Однако капитан не особенно церемонился со своим начальством и крепко потряс министра-президента за плечо. Тот спал довольно чутко и сразу открыл глаза. Понимая, что хороших новостей от такого визита ждать не приходится, он моментально отбросил одеяло и, вскочив с постели, стал одеваться. Поспать больше наверняка не придется, а вот действовать, возможно, надо будет без промедлений.

– Что случилось, капитан? – коротко спросил министр-президент, более-менее приведя свой внешний вид в порядок и протирая лицо влажным полотенцем.

– Два часа назад в одном из фьордов уничтожена секретная база немецких подводных лодок, – по-военному четко доложил моряк, держа руку у козырька фуражки.

– Та самая? – Квислинг, как и многие другие, догадывался о том, что на побережье Норвегии у германского флота есть секретная база, но где и какая – не имел ни малейшего понятия. Это были военные дела, а в них главу норвежского правительства немецкие генералы не посвящали. Да и зачем? Норвегия, как-никак, оккупированная страна…

– Судя по растерянности, я бы даже сказал – паника, которая сейчас царит в резиденции рейхскомиссара Тербофена, видимо, та самая, – снова отчеканил подводник.

– Откуда получена информация, и можно ли ей верить? – Квислинг позвонил в колокольчик и приказал вошедшему слуге принести горячего чаю. На первый взгляд это событие никак не могло повлиять на положение министра-президента. К базе он не имеет никакого отношения, даже не знает ее местоположения, и то, что англичане или русские добрались-таки до нее – в этом их заслуга и промах немцев. Квислингу до этого нет никакого дела. Но это только на первый взгляд. Капитан не стал бы будить его понапрасну посреди ночи. Что-то во всем этом было неладно.

– Два часа назад в штаб гросс-адмирала Денница открытым текстом, по телефону, пришел доклад о мощнейшей атаке базы субмарин.

– Открытым текстом? – переспросил Квислинг.

– Так точно, – подтвердил подводник. – Именно поэтому нашим людям в штабе Денница и удалось узнать об этом происшествии. Кроме того, в резиденции Тербофена тоже есть преданные нам сотрудники, которые и подтвердили все сведения, полученные из морского штаба.

– Странно, – задумчиво пробормотал министр-президент, принимая из рук слуги стакан с чаем. – Такой ореол сверхсекретности вокруг этой базы, и вдруг – сообщения открытым текстом… Что бы это могло значить? – он посмотрел на капитана, ожидая его соображений.

– Одно из двух, – не стал медлить тот с ответом, – либо во время атаки были повреждены средства шифровки, либо смысла скрывать местонахождение базы далее нет, потому что таковой больше не существует.

– Ты думаешь, англичане ночью, при нулевой видимости смогли так точно и плотно накрыть цель, что о восстановлении базы и речи быть не может? Или это были русские?

– Это были немцы, – отрапортовал капитан.

Квислинг остолбенел, так и не донеся до рта стакан с обжигающе горячим чаем. Он с минуту недоуменно смотрел на своего помощника, с трудом воспринимая его слова. Так ничего и не поняв, он еще раз переспросил:

– Немцы? Ты сказал, что немецкую базу подводных лодок уничтожили немцы? Или я что-то не так понял?

– Вы все правильно поняли, господин министр-президент, – спокойно ответил капитан. – Свою базу уничтожили именно немцы. Вернее, не они сами, а их ракеты «Фау-2».

– Ты хочешь сказать…

– Это не я хочу сказать. Это говорят сами гитлеровцы, а наши люди из штаба Денница просто передали мне все переговоры.

Квислинг наконец оправился от столбняка, подсел к столу, жестом пригласил сесть моряка и, вооружившись самопишущей ручкой, раскрыл блокнот. Следовало тщательно проанализировать ситуацию и обезопасить себя от всех возможных неприятностей.