Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так и случилось…
Король поднялся, вытирая тыльной стороной ладони свой рот и приподнимая девушку за косу, встал рядом с ее лицом.
Только сейчас Эйрин поняла, что изменилось в короле. Его половой орган стал просто огромен. По крайней мере вдвое больше, чем был до этого. Наложница открыла рот и Эсмонд полностью поместил свой орган в ее рот, насаживая до самого основания, намотав косу на руку, чтобы она не смогла высвободиться. Девушку сотрясали рвотные порывы, она давилась им, но королю ее тщетные попытки высвободиться только доставляли радость. Он начал двигать тазом усерднее, шумно вздыхая, затем дал девушке перерыв, отстранившись от нее и потом, с новой силой вогнал его обратно, заставляя захлёбывается и пускать слюни.
Эйрин пришлось вновь зажать свой рот, чтобы не закричать.
Эсмонд отстранился, похлопав девушку по щекам, подождал, чтобы ее дыхание выровнялось, заставляя встать с кровати. Он обнял ее со спины и резко вошёл, полностью.
Девушка снова застонала, он начал двигаться взад и вперёд. При каждом движении были слышны влажные и резкие хлопки. Незнакомка начала кричать, тогда король сдавил ее горло, ускоряя темп. Наложница затихла, а затем захрипела. Ее белые щеки, вмиг покраснели, принимая синюшный оттенок.
Эйрин отползла от двери. Со страхом в глазах, она ринулась прочь, подальше от тирана и деспота, как можно дальше от своего нареченного, от убийцы… Сердце грохотало в груди с дикой болью.
Добежав до своих покоев, она накрылась с головой, вспоминая последние хрипы совсем еще молоденькой девчонки, с ужасом понимая, через что ей предстоит пройти сразу после свадьбы…
Глава 5
В ту жуткую ночь уснуть у Эйрин так и не получилось. Она старалась изо всех сил, но забытью мешали страшные картинки, мелькающие перед глазами: король, орудия пыток, мёртвая наложница.
Но страшнее всего было даже не это. Девушку больше пугало то, как же её отец решился на то, чтобы отдать родную дочь этому чудовищу. Неужели звон и блеск золота затмил все остальные человеческие чувства?
Едва только за окном стало светать, Эйрин решилась поговорить с графом.
Де Лавилль пребывал с утра в прекрасном расположении духа. Он, развалившись в мягком кресле и нежась в утренних лучах, благодарил Богов за предоставленный ему второй шанс. Как всё — таки прекрасно, когда судьба на его стороне! И как же прекрасно, что удалось поймать за хвост редкую птицу — удачу! Ещё бы Эйрин перестала, наконец, выкобениваться… ну, да ничего. Смирится. Деваться ей всё равно некуда.
Внезапно поток сладких мечтаний прервал грохот распахнутой двери. На пороге стояла его дочь — бледная, напуганная, со следами бессонной ночи на лице.
— Эйрин! — воскликнул граф раздражённо — Что ты себе позволяешь? И что за вид? Ты даже причесаться не соизволила, юная леди!
— Отец… — с трудом выдохнула девушка — Я должна поговорить с тобой!
Граф сорвался с места и замахал руками:
— Нет, нет и ещё раз нет! Я ничего не желаю знать!
— Да выслушай же меня! — крикнула она, призывая его вникнуть в свои слова. — Вчера ночью я узнала одну из его тайн, я проследила за ним!
— Глупая девчонка, ты знаешь, что подглядывать некрасиво! Молись, чтобы Король не прознал об этом, иначе он усомнится в твоем высокородном воспитании. Юной леди не пристало рыскать по ночам!
— Он страшный человек, он издевался над голой, беззащитной девушкой.
— Прекрати немедленно! Не хочу ничего слышать. Он так развлекался. Выйдешь замуж и пожнёшь все прелести брачной ночи.
— Прелести ночи? — переспросила она. — Это вовсе не было прелестным, это было гадко… Он… Он убил ее! Разве ты хочешь, чтобы меня постигла та же участь? Тебе не жалко родную дочь?
Граф молчал, делая вид, что его внимание привлекла какая — то книга.
— Ты больше не любишь меня! Наверное никогда не любил, раз сейчас делаешь вид будто тебе все равно. Была бы жива мать, она точно не допустила подобного замужества.
Щеку снова обожгло. В этот раз намного больнее, удар вышел как и в прошлый раз, но теперь Эйрин знала, что отец ни за что не откажется от свадьбы. В груди что — то колыхнулось — разочарование… Не было больше отца, только чужой человек стоял перед ней, спокойно листая книгу. Слеза скатилась по покрасневшей щеке, больше разговаривать с незнакомцем было не о чем, девушка выбежала в коридор, где и столкнулась с Эсмондом.
— Тише, Эйрин. Куда ты так спешишь? — спросил он, заключая девушку в кольцо своих рук, чтобы она не упала.
Девушка подняла на него потухший взгляд.
На ее щеке красовался багровый отпечаток крупной ладони, слезы катились по щекам.
Тихо, без истерики она высвободилась из объятий Короля и поплелась в свою комнату, оплакивая потерявшегося родителя и становясь сиротой.
Глава 6
Одни только Боги знали, чего стоило Эсмонду Покорителю сдержать себя при виде графа де Лавилля! Этот старый идиот даже не потрудился хотя бы изобразить раскаяние! Нет, наоборот — глупо улыбался и искренне недоумевал, что это его Величество так нервничает?
— Граф де Лавилль! — начал король и в его голосе послышались явные шипящие нотки — Мне очень хотелось бы узнать, откуда у Вас появилось право лупцевать графиню по щекам, как какую — нибудь кухарку или горничную? Я слушаю внимательно. И не дай Боже Вам соврать, граф!
Де Лавилль замешкался. Потом начал мямлить, заикаясь и краснея, как нерадивая ученица перед строгим учителем:
— Ваше Вели… я не хотел причинить Вам…
— И тем не менее причинили. Вы ударили мою невесту, Лавилль… Что дальше? Поджог королевского замка? Убийства слуг? Бунт?
На слове " бунт " граф дрогнул, покрывшись простынёй холодного липкого пота. Ему ли было не знать, ЧТО наги творят с бунтарями… Какие показательные казни устраивают на площадях городов!
А король продолжал, не отрывая холодных зелёных глаз от лица графа:
— Так что же мы решим? Как поступим? Может, мне вызвать стражу, дабы сопроводить Вас в Башни?
— Прошу помиловать… — при упоминании о Башнях Сейдрик потерял способность держаться на ногах и рухнул к ногам короля, как гнилое дерево.
Эсмонд посмотрел вниз и ухмыльнулся:
— Вы же понимаете, этого мало, граф. Просто попросить пощады недостаточно.
