Часто я говорил вам, что понимаю язык растений, мух, жуков, животных и разговариваю с ними, у них тоже есть своя философия, своё понимание. Прохожу мимо какого-то дерева, прислушиваюсь к нему и слышу, как оно мне что-то говорит, оно тоже мучается и страдает. Оно говорит мне не человеческим языком, а своим особенным. Дерево говорит: “Постой! Не спеши!” Чего ты хочешь? “Разве ты не видишь, что ветер сломал мои ветви?” Оно рассказывает мне свою жизнь, рассказывает о том, почему одни деревья больше, другие — меньше. Я не прошу, чтобы вы верили в это, но говорю: это — знание. Что означает знание? О чём бы я ни говорил вам, я не хочу принуждать вас верить мне. Когда я пашу ниву, я прилагаю знание; как только я засеял ниву, моё знание кончается. Почему? Потому что я уже знаю, что именно она может родить. Я оставляю ниву на Господа, чтобы Он закончил дело: до посева была моя работа, а с этого момента и дальше моего ума уже недостаточно; дело, которого я не понимаю, я предоставляю Господу, а далее верю в хороший результат. Я обращаюсь к Господу со словами: “Господи, если Ты не примешь участия в моей работе, я разорюсь”. Увидев меня молящимся. Господь говорит: “Я закончу это дело”. Спустя некоторое время пшеница начинает расти, цвести и созревать. Бог посылает Своего посланника, через которого мне говорит: “Пшеница созрела, Я закончил Своё дело”.

Я иду на ниву, беру серп и паламарку[9], жну пшеницу, связываю её в снопы, собираю снопы в крестцы[10] и отношу их на гумно, чтобы обмолотить, а затем убираю в амбар. Через некоторое время я отношу зерно на водяную мельницу, чтобы перемолоть и использовать его как муку. Я опять обращаюсь к Господу со словами: “Всё, что было до сих пор, я знал, но что происходит с хлебом внутри меня, не понимаю; если Ты не примешь участия в этом деле, я потерплю полный крах”. Господь снова приходит, ставит всё на свои места и говорит: “И это дело Я закончил”. И, наконец, обретя силы, я говорю: “Пора за работу! Возьму сумку и пойду в школу. Я уже умею читать”.

Сейчас я говорю вам о конкретных вещах и излагаю истину в конкретной форме — это формулы, законы, и если вы работаете по ним, то проверите истину. Я хочу, чтобы вы верили, всё проверяли и сказали: “То, что говорил Учитель, верно”. Говорю: вспашите ниву, и на следующий год она непременно принесёт плод. “Верно ли это?” Когда засеешь её, поверишь, то есть ты проверишь эту истину знанием и верой. Вспаши ниву глубоко, на 30 см, выбери хорошее семя и тогда засей её. Если поступишь так, то в следующем году непременно будешь иметь хороший результат. Сам убедишься, что как я сказал, так и выйдет: то, что ты сделаешь и что сделает Бог, — всё будет хорошо. На первое место я ставлю Господа. Бог говорит: “Я есть начало и конец, то есть альфа и омега”. Когда Бог в конце, Он проверяет работу. Он самый Мудрый. Если у вас есть какая-то ошибка, какой-то недостаток, Бог вернёт вас назад и скажет: “Я исправлю это”.

Следовательно, когда Бог в начале работы, Он смотрит на тебя, как на мудрого человека: когда Он в конце работы, Он считает тебя невеждой. Когда ребёнок мал, мать оберегает его — она в начале; отец — в конце, в хвосте, а ребёнок — посредине. Говоря хвост, я подразумеваю не последнее место, а то мыслящее начало, от которого зависит существование ребёнка: отец думает и работает. Когда животное машет хвостом, оно хочет тебе сказать: “Нужно работать!” Когда какое-то животное останавливается перед тобой и начинает махать хвостом, оно спрашивает: “Ты работаешь? Ты мыслишь? Что ты понял до сих пор в жизни?” Если ты ему говоришь, что мыслишь и работаешь, оно перестаёт махать хвостом. Когда к тебе приходят страдания, это показывает, что ты не машешь хвостом, то есть не мыслишь. Как только начнёшь мыслить и махать хвостом, страдания тебя оставят Ты говоришь: “Человеку нужно встать на ноги!” Тогда приходит радость, и ты уже близок к Господу. Следовательно, мыслите: мысль — самая существенная вещь в жизни. “А еда?” И еда важна, и дыхание важно, однако мысль отличает человека от животного.

Вернусь опять к вопросу о наряде. Вы поняли, что три недели каждый будет выполнять его самостоятельно, а четвёртую — все вместе; значит, три недели вы будете работать для себя, а четвёртую — для Господа. Если вы будете приходить сюда 52 воскресных дня, это для вас будет много; мы будем собираться один раз в четыре недели, и чтобы не было никаких извинений, что у вас болит нога, рука, голова, зуб и вы не можете прийти. Если вопрос разрешать по-человечески, то всегда найдётся какая-нибудь помеха. Вы скажете, что жена не позволяет вам выходить так рано утром. Жена не имеет права вмешиваться в дела Господа. Если вы идёте к Богу, ничто не может вас остановить. Я не хочу надевать на вас ярмо и насильно заставлять вас работать. Я — человек свободы, люблю свободу и не люблю ограничений.

Но не хочу, чтобы и вы вешали на меня ярмо. Иногда вы пытаетесь меня критиковать, спрашиваете, почему я говорю так или иначе, и этим хотите меня ограничить. Кто пытался меня критиковать, ничего не добился, это всё равно, что критиковать Господа. Если будешь критиковать Господа, из тебя ничего не выйдет и ничего от тебя не останется. Вы можете критиковать меня как человека, но когда я выполняю волю Божию, у вас нет права меня критиковать. И я не имею права критиковать вас, когда вы выполняете волю Бога. Когда я вижу, что ты бьёшь кого-то, я спрашиваю тебя: ты бьёшь его по-человечески, то есть от своего имени, или от имени Бога? Если ты бьёшь его от своего имени, то перестань бить; если Бог тебе велел бить, то бей, но по Божественным правилам. Остерегайся бить от своего имени, потому что придёт кто-то посильней и побьёт тебя. Значит, бывает взбучка и во имя Бога. Когда Христос взял плеть и выгнал всех торговцев из храма, то от своего ли имени Он сделал это или исполнил волю Бога? Он сделал это от имени Бога, после чего сказал: “Ревность по доме Твоём