сможет ли он переспорить Кушель. — Кстати, там для тебя подарок, тебе исполняется пять. Совсем уже взрослый, так?

— Так, — кивнул мальчик и полез в пакет, который тут же зашуршал.

Дядя скосил глаза, внимательно следя за реакцией именинника. Когда тот извлёк игрушечное оружие, мужчина довольно усмехнулся. Леви был в восторге. Завороженно разглядывал пистолет, затем тут же начал вскрывать упаковку и вертеть в руках игрушку, нажимать на курок, беспорядочно щёлкать затвором. От Кенни не ускользнуло и то, как умело его племянник схватился за пластиковую рукоять, как правильно целится. Это у них в крови, кто бы что не говорил, кто бы как это не отрицал. В эти секунды он гордился маленьким Аккерманом.

— Показать тебе, как стрелять? — вкрадчиво и тихо спросил мужчина.

— Я думаю… — Леви уже заряжал сменный магазин, — что…как-то …так. Подержишь обёртку?

Дядя кивнул и взял разорванный пластик, вытянул руку, удерживая импровизированную мишень между указательным и средним пальцами. Поймал себя на мысли, что совсем не тревожится, что малыш промахнётся. Он знал, что тот не промахнётся. Именинник отошёл шагов на пять, поднял пистолет, придерживая его снизу второй рукой, прицелился, задержал выдох и нажал на спусковой крючок. Раздался глухой хлопок и пластик жалобно заскрипел.

На шум в комнату тут же вышел обеспокоенный дед, недоверчиво смотря, прежде всего на внука, вальяжно раскинувшегося на диване. Только чуть погодя он заметил, что Леви держал в руках, и испытал неприятное сосущее, дурное предчувствие.

— Молодец, попал почти в центр, — отметил Кенни как ни в чём не бывало.

— Это немного не те игрушки, что дарят детям в его возрасте, — строго и холодно объявил старик.

Этот тон мигом привлёк внимание его правнука. Тот теперь тщательно наблюдал за взрослыми, стараясь понять и уловить всё.

— Да брось, — сказал мужчина, слегка повышая голос, чувствуя растущее в глубине раздражение, — он пацан, а все пацаны любят стрелять и драться. Себя вспомни, лучший охотник графства. Не ты ли брал меня в таком же возрасте на загонную охоту, м? К тому же он Аккерман, смирись с этим.

— Брал и вот, что из этого вышло, — прошипел старик. — В кого ты вырос?

В этот момент к ним зашла Кушель, слегка обеспокоенная растущими интонациями. Не хватало им поругаться в самом начале вечера. Увидев причину зарождающегося конфликта, она нахмурила тонкие брови, между них проступила морщинка, но лицо быстро разгладилось, когда она заметила, с каким восторгом сынишка держит в руках подарок. Он ещё ребёнок, и всё это ещё не значит, что когда он вырастет, станет кем-то опасным или не совсем нормальным. Следом за ней вошла и Кэй, неся оборудование для света, фотоаппарат висел на шее. Кенни угрюмо смотрел на всё это. Призрачное везение обернулось против него. Лучше бы он забыл об этом.

— Я хочу, чтобы вы сделали пару снимков, не нужно устраивать затяжную сессию. Мои мужчины этого не выдержат, — говорила сестра, объясняя, чего хочет от всего этого.

— Отлично, вы уже выбрали место, ракурс, позы? Есть какие-то особые пожелания? — спросила Кэй, поправляя лямку фотоаппарата.

— Да ничего особо хитрого, думаю, — Кушель оглядела комнату и остановила взгляд на диване, — думаю можно расположиться на нём. Знаете, как старые добрые семейные фотографии.

— Хорошо, — кивнула прибывшая, пожав плечами, — дайте мне минут пятнадцать, я пока расставлю свет и сделаю пару пробных снимков.

Что ж, Кенни расслышал каждое слово. Если он хотел избежать неприятной процедуры — у него была только четверть часа, чтобы каким-нибудь образом сбежать. Да только не он ли сам говорил: что мужчины не бегут от опасностей? Но это не угроза, а нелепый, унизительный процесс. Он не чувствовал себя уместным для таких вещей. Сестрица тем временем, с довольным видом направилась прямо к нему. Была бы на нём шляпа, он обязательно надвинул её на серо-стальные глаза, чтобы только не видеть то, что она до сих пор держала на руках.

— Пойдём, переоденешься, — сказала она, трепля брата по коленке, пока ещё облачённой в деловые брюки, затем она повернулась к дедушке. — Займёшься сорванцом?

— Думаю, — протянул Аккерман-старший, смотря сверху вниз на мальчика, — мы сможем прийти к соглашению.

Леви лишь недоверчиво качнул головой и отступил на шаг, готовый вновь спасаться бегством. Кушель потянула брата за руку, и он нехотя встал, следуя за ней в её спальню, чтобы там облачиться в нелепые тряпки.

— Со мной зайдёшь, что ли? — он вопросительно изогнул бровь, чуть хмыкнув.

— Да чего я там не видела, — фыркнула она, протягивая костюм ему в руки, — прослежу, чтобы ты действительно её надел.

— Ты-то там всё видела, — беззлобно вернул Кенни, принимая свою участь на ближайшие пол часа. — Я потом смогу переодеться обратно?

Девушка только прыснула и подошла к туалетному столику, начала расчёсываться и закалывать тонкие волосы в какую-то причёску. Ну конечно, куда без этого.

Снимая офисный костюм, мужчина почувствовал себя крайне уязвимым. Сродни тому, чтобы снять бронежилет в разгар перестрелки. А когда закончил одеваться и взглянул в зеркало, где виднелось самодовольное лицо сестры, почувствовал себя ещё и глупым. Ему нравилась только чёрная рубашка. Нет, на такое он пойти не может.

— Нет, в этом я не выйду, — отрезал Кенни, снимая пиджак розового цвета.

— Ну пожалуйста, это же не надолго, а память останется на долгие годы, — Кушель встала и подошла к нему, стараясь переубедить.

— Память о том, что я оделся как клоун? — уточнил Аккерман. — Нет уж.

— Я сшила всё сама, в этом году такая расцветка очень модная, я же знаю, как ты следишь за своим стилем, — девушка пыталась всеми методами склонить старшего брата к этой затее.

— Сидит великолепно. Классика это стиль, а это что-то нелепое, — он закинул пиджак на кровать.

— Да и смотрится не хуже, чем сидит, — девушка отошла от высокой фигуры мужчины.

Кенни равнодушно следил за тем, как она открывает платяной шкаф, а когда повернулась к нему, то не сдержал удивленного выражения лица.

— А если так? — спросила Кушель с надеждой в глазах, протягивая вперёд шляпу.

Это была федора, выполненная из розового фетра, с вогнутой тульей и бэндом из чёрной атласной ленты, чуть загнутыми полями. Он обожал шляпы, а эта ещё напоминала ему о моде пятидесятых, что была в почёте у гангстеров. Сестра знала, на что давить. Понимая, что ведётся на дешёвый, но красивый трюк, Аккерман шагнул к ней и взял головной убор. Примерил, придирчиво смотря на себя в зеркало, расстегнул пару верхних пуговиц рубашки. Смотрелся он и красиво и лихо. Результат устроил его.

— Только если так, но