записал данные вашего мужа, но пока среди выживших его не обнаружили, но поиски продолжаются, пожалуйста, не теряйте надежду.

Елена отвернулась и уткнулась в подушку, после слов Варвары она должна была заплакать, но слез не было. Так она лежала некоторое время. Варвара подумала, что ее лучше теперь оставить одну, дать возможность пережить услышанное. Она тихонько вышла и закрыла за собой дверь.

Глава II. Маленький человек — сын. Теперь с ним

Прошло несколько дней. Елену выписали из больницы, но разрешили остаться при больном ребенке. Гриша первое время после того как пришел в себя, был похож на маленького испуганного потерявшегося зверька, он свертывался в клубочек и смотрел на все испуганным тревожным взглядом, казалось он вот-вот заплачет, и только прижавшись к Елене, чувствуя тепло ее тела, он успокаивался. Врачи и персонал больницы такое его состояние принимали, как следствие испуга во время пожара и опасались, что это может сказаться на его психике, но постепенно его состояние менялось, ему стала интересна окружающая обстановка, Варвара подарила ему тряпичную куклу и он начал с ней играть. Гриша чувствовал доброту ухаживающих за ним женщин, принимал их заботу и с каждым днем становился активней и веселей.

Елена понимала, что в ближайшее время им придется покинуть стены больницы и как-то устраивать свою жизнь. Варвара даже чаще, чем требовалось от медицинской сестры, заглядывала к ним в палату, искала возможность поиграть с Гришей и поговорить с Еленой, у них начали складываться добрые отношения. В одном из незначительных легких разговоров Елена спросила совета у Варвары:

— Варя, совсем скоро Гришу выпишут из больницы, но мне бы хотелось, чтобы наш замечательный доктор еще какое-то время понаблюдал за ним. Возвращаться в Москву сейчас нам не очень правильно, я боюсь, что Гриша может испугаться поезда и его тревожное состояние вернется. Да, я забыла, вот что еще важно, следователь не велел нам уезжать из города.

Варвара улыбнулась при упоминании следователя:

— Господь с ним, с Павлом Афанасиевичем, он совсем не злой человек, а вам и правда стоит здесь задержаться, за Гришей стоит понаблюдать.

— Проблема в том, что я раньше никогда не бывала в вашем городе, я здесь никого не знаю кроме вас. Может, посоветуете, где можно остановиться, хотя бы на первое время?

Елена и в самом деле впервые оказалась в этом городе, она раньше даже не слышала его названия, но несколько дней назад ей разрешили выходить на улицу и, оказавшись на крыльце лечебного учреждения, она прочитала, что все это время находилась в больнице города Саранска Мордовского автономного округа Средне-Волжского края.

Варвара на мгновение задумалась, но, кажется, быстро нашла решение:

— Знаете что? Давайте поступим с вами так, мой муж — участковый милиционер, и мы поручим ему это дело. На своем участке он знает почти всех жителей, я попрошу его поспрашивать, он что-нибудь найдет.

На следующий день в палату к Елене вошла Варвара в сопровождении милиционера. Елена насторожилась, но оказалось, что этот милиционер — муж Варвары, она его представила:

— Вот мой муж, Черняйкин Василий Андреевич, он согласился помочь вам, но для этого нужно.… Да, что это я? Он вам сам скажет, что нужно.

Василий Андреевич поклонился:

— Здравствуйте, Анна Леонидовна, я знаю вашу историю, мне приходится участвовать в разборе дела о пожаре. Варя сказала, что вы собираетесь на некоторое время задержаться в нашем городе и вам необходимо где-то остановиться. Я постараюсь вам помочь, на примете есть одинокая старушка, предложу ей сдать вам комнату, думаю, она согласится, но для того, чтобы этим заняться нужно решить один важный вопрос.

Елена озадаченно посмотрела на Василия Андреевича:

— Что нужно сделать?

Василий Андреевич развел руками:

— По существующим правилам, вам потребуется временная прописка, но насколько я знаю, ваши документы у следователя Соколова, мало того, они повреждены при пожаре.

Увидев, что Елена погрустнела, он поспешил ее успокоить:

— Не стоит преждевременно расстраиваться. Чтобы выйти из положения, в котором вы оказались, первое, что надо сделать — это написать заявление с просьбой восстановить поврежденные документы и указать, что это нужно для прописки и устройства на работу. На основании этого заявления вам выдадут справку, которая позволит вам временно прописаться.

Василий Андреевич достал лист бумаги и попросил Варвару принести ручку и чернила, когда Варвара принесла все необходимое, он усадил Елену писать заявление, написав, Елена спросила, что делать дальше. Василий Андреевич сложил вчетверо заявление, положил его в карман и стал прощаться:

— Теперь нужно немного подождать. Я сам отнесу ваше заявление в отделение милиции.

Когда он ушел, Елена подумала, что ей пора всерьез привыкать к новому имени.

Уже на следующий день Гришу выписали из больницы, но было велено показываться не реже раза в неделю. Елена разволновалась, им с Гришей некуда было идти, но пришла на помощь Варвара, она отпросилась на час и отвела их к себе домой.

Их встретила мама Варвары и с ней двое внуков Лариса и Сенечка — погодки, им было шесть и пять лет, они сразу же взялись за Гришу, стали показывать ему свои игрушки.

Варвара убежала, а мама Варвары Евдокия Петровна усадила Елену пить чай. На столе стояли румяные пироги, баранки и конфеты. Евдокия Петровна добрыми глазами смотрела на Елену:

— Угощайтесь, после больничной еды нужно набираться сил. Давайте и мальчика вашего покормим, а то мои внуки его быстро затискают. Его, кажется, Гриша зовут?

Елена благодарно улыбнулась:

— Да, его зовут Гриша, а меня Анна.

— Очень хорошо, Анна, и можно без отчества?

Елена кивнула, а Евдокия Петровна позвала внуков:

— Лариса, Сенечка идите сюда и приведите Гришу, будем пить чай с конфетами, — она посмотрела на Елену, — сейчас прибегут, чай с конфетами у нас только по праздникам.

И правда, дети сразу же появились в дверях кухни с очень заинтересованными личиками, они не знали, что сегодня за праздник, а для Елены сегодняшний день, в самом деле, становился каким-то особенным, и стол казался по-настоящему праздничным. Пироги, конфеты, для Елены эти яства были давно забытым удовольствием, их она не пробовала уже около года, даже больничная еда, о которой с сожалением говорила Евдокия Петровна, казалась Елене вполне достойной пищей.

Евдокия Петровна оказалась очень приятной собеседницей, хотя Елену, в данном случае, собеседницей можно было назвать с большой натяжкой, поскольку она больше молчала и слушала рассказы Евдокии Петровны, а та говорила и говорила.

Она рассказала о своих родителях, которые занимались крестьянским трудом и этот дом, в котором