Френсис величественно поднялся и галантно поцеловал холеную ручку Лолы.

— Нужно ли говорить, что для меня это долгожданный миг? Я имел удовольствие видеть, как вы танцуете.

Мисс де Сильва приняла его комплимент как должное.

— Я прекрасно танцую. Газеты трубят об этом по всему свету.

— Мы не особенно интересуемся танцами, — бесцеремонно сказал сэр Артур. — Однако я видел русский балет. Замечательно! Совершенно безукоризненное исполнение!

— Русским до меня далеко, — заверила его мисс де Сильва.

Фэй пришлось снова вмешаться:

— Мы надеемся когда-нибудь увидеть ваше искусство. Однако присаживайтесь. Я уверена, вы хотите выпить чаю с дороги.

Лола опустилась в одно из плетеных кресел и позволила палантину соскользнуть на пол.

— Чаю не пью, притом уже слишком поздно. Лучше легкий коктейль.

Для сэра Артура, все больше багровеющего, это было уж слишком.

— Дорогая моя, в этом доме в шесть часов коктейли не подают!

— Тогда Джеффри собьет его для меня, — невозмутимо решила Лола. — И вам без хлопот, и он уже изучил мой вкус, а это, знаете ли, немаловажно.

В голосе сэра Артура появилась грубая нотка.

— Коктейли, — сказал он, — будут поданы в гостиной без четверти восемь и, позвольте заверить вас, ни минутой раньше.

Лола недоуменно вытаращилась на него, но прежде чем успела что-то ответить, из бильярдной вышли Гест с Холлидеем, и это на время разрядило обстановку. Дайна, понимая, что Джеффри просто не догадается увести Лолу с террасы, заявила, что слышит звук приближающейся машины.

— Должно быть, везут вашу служанку, — сказала она Лоле. — Пойдемте посмотрим.

— Да, надо посмотреть, — согласилась мисс де Сильва. — И если там не Кончетта, Джеффри немедленно поедет на ее поиски.

— Конечно-конечно, — кивнула Дайна и повела Лолу с веранды, а Джеффри понес следом палантин.

— Вот вам и будущая миссис Биллингтон-Смит, — негромко произнес Френсис, доставая сигарету из золотого портсигара.

Генерал повернулся к нему:

— Помолчите, сэр!

— По-моему, она даже чересчур восхитительна! — хихикнула Камилла. — Но я прекрасно понимаю ваши чувства, сэр Артур. Великодушие ваше безгранично, если вы позволили Джеффри привезти ее сюда.

— Больше не привезет, — угрюмо пообещал генерал. — Бесстыжая, размалеванная девка! Коктейль ей! Фэй, будь добра, объясни этой наглой особе, что здесь мое слово закон! Не хочу никаких недоразумений, поэтому предупреждаю тебя! Ты пригласила ее сюда, и я буду тебе признателен, если ты и позаботишься, чтобы она подчинялась заведенным в доме правилам. Больше я не желаю слышать ни полслова по этому поводу, и гости твои наверняка тоже. Идем, Камилла, я покажу вам цветник, льщу себя надеждой, что таких роз вы не видели ни у кого.

Уведя Лолу в дом, Дайна попыталась кое-что объяснить ей. Поначалу Лола была способна понять только то, что Кончетта еще не приехала, но, уразумев, что поезд из Лондона прибудет на станцию Рэлтон через десять минут, согласилась ненадолго отложить отъезд Джеффри и подняться с Дайной к себе в комнату.

— Очень кстати, — одобрила она. — Джеффри был так эгоистичен, что повез меня в открытой машине. Мало того что в нее не уместился мой багаж, так я еще превратилась от ветра в ужасную лахудру. Приведу себя в спальне в порядок, а Джеффри принесет мне туда коктейль. Только добавь, Джеффри, абсенту, а не джина. От джина мне бывает нехорошо.

— Вряд ли в доме найдется абсент, — засомневалась Дайна. — Однако надеюсь, наш Финч что-нибудь придумает. Джеффри, давай палантин мне, а сам займись выпивкой. Интересно, какую комнату отвели вам, мисс де Сильва.

К счастью, на лестничной площадке оказалась горничная. Она только что управилась с распаковкой привезенных Лолой вещей и проводила их в отведенную гостье комнату, поглядывая на Лолу с завистливым восхищением, каким жаловала только кинозвезд. Дайна, увидев результаты ее трудов, нисколько такому восторгу не удивилась. Туалетный столик оказался заставлен кремами, духами, щеточками, румянами, пудреницами из дорогой эмали и всякими прочими мелочами. Пеньюар, очень похожий на тот, в котором последний раз снималась любимая кинозвезда горничной, был аккуратнейшим образом разложен на кресле, а в большом шкафу красного дерева висело вечернее платье, словно только что привезенное из Голливуда.

— Она наверняка снимается в кино! — благоговейно прошептала горничная Доусон, ворвавшись в кухню к миссис Моксон. — Какие у нее платья, вы таких в глаза не видели! Просто чудо, уверяю вас! И очень похожа на Лупе Велес. О, а может, это она и есть, только под вымышленным именем — знаете, как это водится у актеров?

— В кино! — сердито фыркнула миссис Моксон, с излишним рвением прижимая скалку к доске. — Никчемная девка из кабаре, вот она кто! Послужишь с мое, Джоан Доусон, так перестанешь таращиться на таких. Уйди, не мешайся!

Наверху, в залитой солнцем спальне мисс де Сильва швырнула пеньюар на кровать, вслед за ним шляпку, села к туалетному столику и принялась старательно разглядывать себя в зеркале.

— Ужасно! — объявила она и сняла крышку с одной из пудрениц. — Но унывать Господь Бог запретил, поэтому я ничего не скажу... У меня отличные манеры, уверяю вас, однако нельзя позволять, чтобы тебя возили в открытой машине. Естественно, будет ветер. Я человек разумный и ничего другого не ждала, но Джеффри нужна закрытая машина, к тому же такая, чтобы в ней было место и для Кончетты.

Дайна сидела на подоконнике, откровенно наслаждаясь экзотической дивой.

— Понимаю, — поддакнула она. — Мужчины очень непредусмотрительны, так ведь? И подозреваю, он не объяснил, что представляет собой его отец.

— Нет, ошибаетесь, — возразила Лола. — Объяснил. Тип человека, трудного в общении. Это сразу видно.

— Да, — сказала Дайна, — только... только боюсь, похуже, чем просто трудный.

— А меня это не волнует, — ответила Лола, тщательно подкрашивая ресницы. — Где же Джеффри, почему не несет мне коктейль?

Внушить мисс де Сильва, что с хозяином дома нужно обращаться потактичнее, оказалось делом безнадежным, поэтому Дайна, никогда не тратящая сил попусту, оставила эту тему и с любопытством спросила:

— Вы любите Джеффри?

Предположив, что Лолу нимало не возмутит столь личный вопрос, она оказалась права. Та охотно ответила:

— Конечно, очень. Видите ли, я влюбляюсь весьма часто и всякий раз пылко. Вам, англичанкам, этого не понять, у вас холодные сердца. А у меня сердце горячее, любвеобильное...

Ее откровения прервал стук в дверь. Появился Джеффри с подносом, на котором стояли стаканы и шейкер.

— Умоляю, дорогая, только не проговорись, — сказал он. — Если отец узнает, его хватит удар. И знаешь, мне искренне жаль, но абсента в доме нет.