Орхан же делает вид, что не узнает меня.

Можно ли надеяться на чудо?

Все присутствующие смотрят на Орхана, со здоровым любопытством задают вопросы, чего Артур, привыкший блистать в лучах славы и постоянно тянуть одеяло на себя, вынести не может.

Он встает, опять присваивая все внимание акционеров. Пальцами, постучав мне по плечу, намекает, чтобы тоже поднялась.

— Раз уж все в сборе, — громко объявляет он, — скажу еще одну важную новость! С этого дня моя горячо любимая невеста Марика Усольцева назначается дизайнером благотворительного проекта. Я не сомневаюсь, она лучшая в своем деле! — обнимает за талию, публично выражая чувства, от которых у меня появляется неприятная горечь во рту.

Не знаю, куда себя деть, когда Орхан услышав повелительную речь Артура, откидывается на спинку стула и скользит по мне взглядом.

— А у вашей невесты нет сестры-близнеца? — неожиданно спрашивает он.

Отчего я начинаю невольно дрожать, и Толгатов это ощущает, все еще держа меня в объятьях.

— Нет, — хмыкает он. — А к чему такой странный вопрос?

— Мне кажется, где-то мы с Марикой уже встречались, — выгнув бровь, он приподнимает уголки губ, выбивая почву у меня из-под ног.

— Исключено, — совершенно спокойно отвечает Артур, обнимая крепче. — Но вы могли перепутать мою невесту с моделью на глянцевой обложке журнала. Марика — великолепная девушка. Мне очень повезло.

Интересно роди меня мама с другим лицом, Толгатов бы стал хвастаться мной при любом удобном случае? Меня вообще раздражает чрезмерное бахвальство Артура, тем более сейчас.

Выпутываюсь из его захвата, рухнув на стул, склоняю голову не в силах выносить прожигающего насквозь взгляда Орхана.

— С вами не поспоришь, — сдержанно кивает Орхан.

После совета акционеров вылетаю из кабинета первой. Во мне кипит одно-единственное желание — убраться подальше от этого здания.

— Марика! — строго окрикивает Артур на парковке.

Не реагирую, ускоряя шаг. Толгатов догоняет и хватает меня за спину, сильно сжав в кулаке плотную ткань пальто.

— Что за показательные выступления ты устраиваешь? — сердится он. — Даже с отцом не попрощалась. Он хотел поговорить насчет помолвки.

Дергаюсь, но Артур продолжает удерживать.

— Ты шантажом вынудил меня работать на холдинг, на большее можешь не рассчитывать. Свадьбы не будет! — кричу ему в лицо.

На что он высокомерно вздергивает подбородок.

— Ты очень огорчаешь меня Марика. Лучше перестань, иначе я тебе жизни не дам.

— И ты даже не спросишь, откуда я узнала правду?

Толгатов кривит ухмылку.

— Кар-р-рина, — прорычав, сдавливает меня, взяв второй рукой за плечо, — глупая пустышка. Это доказывают все ее поступки.

Черный внедорожник, на который я сразу не обратила внимания, издает характерный звук, предупреждая, что владелец дистанционно снял авто с сигнализации. У меня по коже ползет холодок, как только я вспоминаю, кому принадлежит машина.

А в следующую секунду за нашими плечами отчетливо слышится голос Орхана:

— Зацепился как блоха за вкусную!

Артур, обомлев от хамства, замирает, разжимает кулак и отпускает меня. Никто прежде не смел обращаться к наследнику строительной империи в таком тоне. Толгатов за один только косой взгляд может наказать, натравив своих людей, а здесь целое…

— Это вы мне? — оборачивается он на Орхана.

Тот демонстративно отводит руку от лица, в которой держит телефон.

— Что?

— Сегодня вам чертовски везет, — оставляет последнее слово за собой Артур.

Он ни на грамм не поверил в телефонный разговор Орхана, но поскольку прямых доказательств в издевке нет, Толгатов лишь недобро прицыкивает. Сгребает меня как самую желанную прелесть и насильно тащит в свой спорткар. Я перестала сопротивляться, не хочется опозориться перед Орханом еще раз. Вижу, как он остановился рядом с внедорожником, не спешит садиться, наблюдая за нами.

— Импортный плебей! — бесится Артур, по пути к моему дому.

— И откуда он вообще взялся? — забыв о ссоре с Толгатовым, осторожно выясняю. Говорю мягко, чтобы не вызывать подозрений.

Похоже, Артур страшно зол, раз охотно подкупается на мое любопытство.

— Отец познакомился с ним, когда был на отдыхе у океана. Мансура Довлатовича вдохновила история жизни Байрамова, как Орхан за считаные годы, начиная строить дворец шейху, своим умом смог сколотить состояние почти как у отца за всю его жизнь.

— Бывает же?

— Пусть он за бугром имел успех, здесь возглавить лидирующие проекты я ему не позволю, — Толгатов притормаживает возле моего подъезда и слегка склонившись, рассматривает многоэтажку через лобовое стекло. — Благотворительное жилье для нищих, — вдруг рассуждает, — вот чем будет довольствоваться Байрамов. Это я гарантирую.

Растерявшись, чувствую, как в груди забилось сердце.

— О чем ты?

— Ту новостройку переселенцев, для которой ты назначена дизайнером, будет курировать Орхан. На большее он может не рассчитывать. — Артур тянется ко мне за поцелуем, — жду тебя завтра на помолвке в нормальном настроении, и только попробуй выкинуть очередной финт.

Увильнув от его ласк, как ошпаренная выхожу из авто и почти бегу в подъезд.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 4

В фамильном особняке Толгатовых несколько суток шло приготовление к торжеству.

Мать Артура, Лейла, слишком зависимая от общественного мнения контролировала каждый шаг организаторов и разве что с лупой не проверяла качество белых орхидей охапками, которых украшали столы и фотозону. Устраивала прослушивание с пристрастием музыкантам, что будут играть для гостей.

Предложение выйти за Артура замуж я приняла давно. Сегодня официальная помолвка для журналистов. Еще пару месяцев назад я и подумать не могла, насколько гнилой окажется душа у моего жениха.

— Марика, не сутулься, — придирается Лейла, облаченная в безупречное шелковое платье цвета горького шоколада, и осматривает мое нежно-фисташковое, длиной до колен, слегка расклешенное книзу. — Держи себя достойно, ты больше не уличная девчонка. Совсем скоро станешь частью нашей семьи.

При этом Лейла мило улыбается, чтобы кто-нибудь из журналистов случайно не сфотографировал ее настоящую стервозную физиономию.

Стиснув незаметно зубы, выполняю приказ. Родители Толгатова не в курсе о нашей ссоре.

Согревая в ладонях бокал с минеральной водой, наблюдаю за гостями.

Алла в ярко-оранжевом костюме выделяется на фоне буржуазной толпы. Налегает на изысканный десерт из вымоченных в ямайском роме абрикосов, груш и айвы, щедро политый карамелью. В обычной жизни таких яств подруга позволить не может.

Нахожу взглядом маму, вроде бы худую неприметную женщину в простом сером платье, но для меня самую любимую. Что-то она совсем потерялась, замерев в углу, осунулась.

Срываюсь к ней, однако Лейла молниеносно хватает меня за руку.

— Ты должна быть здесь, — цедит, едва сдерживая раздражение.

— Подойду на секунду к маме и вернусь.

Она поджимает губы.

— Угораздило же нас связаться с невеждами, — убирает свои скользкие пальцы, будто щупальца земноводного.

Прошагав огромный