с тихим пластиковым цокотом бились боками. Этот приглушенный редкий стук и шорох запутавшегося в голых кронах деревьев ветра словно подчеркивал гнетущую атмосферу места, где произошло преступление.

Ватсон поежился и поднял воротник пальто. Стоять одному на пустынной дороге у запертых ворот становилось неуютно. Холмс неожиданно появился с другой стороны дома.

— Это главные ворота, а там дальше гостевой домик, служебные помещения и хозяйственный подъезд, — пояснил Шерлок, стряхивая снег с ботинок. — Все ясно, можем возвращаться. Через забор никто не лазил. Снежная шапка на изгороди уже местами оплывает, но лежит равномерно. Гирлянда не повреждена. Со стороны леса территория вообще нехоженая. Да и собака у них есть, судя по характерным желтым пятнам на снегу у террасы и истрепанному куску каната на старом дереве. Крупная собака, которая наверняка заметила бы злоумышленника. Увы, в новогоднюю ночь от нее было мало толку. Собаку наверняка привязали, чтобы она не мешала гостям.

— Ты хочешь сказать, что убийство произошло в доме? — Ватсон поморщился. — Отсечение головы — дело невероятно кровавое и тяжелое, это я тебе как медик говорю.

— Конечно, нет. Это невозможно было бы скрыть даже от самых невнимательных полицейских. Кстати, в среднем голова мертвого человека весит около трех с половиной килограмм. А три головы — больше десяти. Такую ношу не скроешь и, легко помахивая мешком, не принесешь. Только если…

Створки ворот бесшумно расползлись в стороны. Со двора лихо вырулил ярко-желтый, похожий на мультяшного жука, «Дэу-Матиз», только чудом разминувшийся со стойкой ворот. Ватсон инстинктивно отшатнулся. Холмс, стянувший было ботинок в тщетной попытке избавиться от набившегося внутрь снега, одним гигантским прыжком оказался на обочине. Ботинок описал высокую дугу и сгинул в сугробе, оставив в нем глубокую дыру. С ближайшей ели, обрушив с ветки пласт снега и заполошно хлопая крыльями, взлетела ворона.

Машинка, проскочив несколько метров по дороге, вдруг затормозила так резко, что ее повело юзом, и с ревом сдала назад. Из малолитражки, как гриб из-под коряги, вырос долговязый мужчина лет тридцати с длинными волосами, схваченными в конский хвост.

— Здравствуйте!!! — закричал он и энергично затряс руку Ватсона. — Здравствуйте, мистер Холмс! Вы же Холмс? Да? Как удачно, что я вас встретил! Я вас сразу узнал! Я ваш поклонник!

От мужчины несло ядреной смесью формальдегида, ацетона, спирта и еще какой-то химии. Из-под распахнутого пальто виднелась белая ткань лабораторного халата. Волосы спадали на виски мелкими беспорядочными завитушками. В лице его было что-то наивно-девичье, что никак не сочеталось с угловатыми плечами и огромным кадыком.

— Меня зовут Джон Ватсон. — Ватсон пришел в себя. — Мистер Холмс — вон тот неутомимый и жизнерадостный любитель снежных ванн, принимающий их прямо в носках. — Он кивнул в сторону Холмса, стоящего в снегу по колено и зябко поджимающего одну ногу.

— Я так счастлив!!! — Незнакомец порывисто бросился к Шерлоку. — Как хорошо, что вы смогли выбраться в Россию! С огромным интересом слежу за вашими успехами в Европе и Америке. Увидеть ваш метод в действии — я и мечтать о таком не мог!

— Польщен, — мрачно ответствовал Холмс, осторожно высвобождая руку из ладони восторженного почитателя. — Обувь дайте.

— Ну конечно! — Мужчина запустил длинную руку в дыру и, выудив ботинок, сунул его Холмсу. — Позвольте представиться — Антон. Антон Гирдяев. Криминалист. Я вижу, вы заинтересовались этим делом…

— Криминалист? Стало быть, вы из местной полиции? Я бы хотел осмотреть дом. — Холмс завязал шнурки, распрямился и выжидательно посмотрел на Гирдяева.

Тот замялся и покраснел.

— Видите ли, я не имею права… В доме еще работают мои коллеги, это может вызвать вопросы… — Он на секунду задумался, чуть склонил голову и, будто давая разрешение сам себе, кивнул. — Сейчас я еду в лабораторию и, если у вас будет желание, могу показать вам головы жертв и познакомить с результатами экспертизы. Это тоже не по правилам, но там моя вотчина и… Это такая удача — встретить вас, мистер Холмс! Вместе мы в два счета найдем преступника!

— Я бы не был столь оптимистичен, — заметил Холмс и, окинув «жука» скептическим взглядом, поинтересовался: — Вы… на этом предполагаете нас везти?

— Какого черта, Холмс! Полезай в машину, там хотя бы тепло! — Ватсон сложился пополам и плечом вперед задвинул себя на заднее сиденье желтого «Матиза».

Минут через десять Ватсон понял, что тепло лишь отчасти искупает все остальные неудобства. Пытаясь уместить в салоне свои длинные ноги, Холмс отодвинул переднее кресло, насколько позволяла конструкция автомобиля. В результате колени Ватсона почти соприкоснулись с ушами.

— Ужасное преступление, мистер Холмс, — увлеченно делился впечатлениями Гирдяев, подрезая длинную фуру. Фура отреагировала свирепым ревом, которого криминалист даже не заметил. — Я многое на своем веку повидал, но отрезать головы трем молодым ребятам… Да еще как отрезать! Одним мощным, я бы сказал мастерским, ударом, точно между шейных позвонков. По моим предположениям воспользовались топором или похожим на него чертовски острым орудием. Могу успокоить, головы отделили, когда парни были уже мертвы.

— Действительно, это большое облегчение, — согласился Холмс.

— Что за варварский метод? Топор… — Ватсон раздраженно поерзал. — Не казнь же это, в самом деле! Если убийца профессионально отделил головы, значит, мы ищем… врача? Хирурга?

— Или ветеринара. Или мясника. Или просто любителя отсекать головы чем-то острым, — невозмутимо перечислил Холмс. — Какова же причина смерти?

— Анализ клеток мозга позволяет предположить, что жертвы были усыплены сильнейшим снотворным. Специфических гематом на лицах нет, из чего следует вывод — все трое приняли препарат самостоятельно. Отек гортани и полости рта незначителен, так что отравление ядами я исключаю. Видимо, причина смерти иная, но, чтобы установить ее, нужны тела, а их найти пока не удалось. Время смерти предположительно от часа ночи до шести утра первого января. В последний раз братьев видели на вечеринке около полуночи. При осмотре гостевого домика мы обнаружили следы пребывания в нем братьев Мельниковых и Александра Уильямса. Следы крови или борьбы отсутствуют. В сушке над мойкой нашли бокалы, но никаких отпечатков на них нет. Пользовались ли ими в новогоднюю ночь, с уверенностью я сказать не могу. Кроме того, я нашел… такую дамскую штучку, маленькую… серебристую блестяшку, которую пришивают на платье…

— Пайетку? — Холмс покосился на Гирдяева с интересом.

— Ну да, пайетку, — криминалист кивнул. — По остаткам ниток я бы мог установить, давно ли она оторвалась, но их не было. Она могла и сто лет пролежать под креслом.

— Насколько я понимаю, основная версия следствия — месть или попытка давления на Мельникова его конкурентами? — Холмс пошевелил упертыми в торпедо коленями и поменял положение тела, насколько смог. Ватсон сзади хрюкнул.

— Совершенно верно! Господин Мельников — фигура известная, эта версия представляется