Аркан взял с собой Варика – парня со смешной фамилией Варивода, немного взбалмошного и несерьезного, но обладавшего феноменальной реакцией и замечательным музыкальным слухом.

Пожалуй, лучшего выбора ему сделать не удалось бы – Сашка Варивода уже достаточно набрался опыта, протоптавшись в этих проклятых горах целый год, а его особые качества, бесспорно, были незаменимы в разведдозоре.

Солнце, только-только выглянув из-за острых вершин гор и пристроившись в ярком голубом небе почти над самыми головами ребят, сразу же рьяно взялось за работу и палило нещадно. Аркан и Варик ушли от своих на расстояние видимости, которое здесь, в горах, не превышало трехсот метров.

Задача перед ними стояла, конечно же, не из легких – взвод, уверенный в том, что путь свободен, мог передвигаться куда быстрее, чем дозор, проверявший каждую расщелину, каждый камень, каждый перевал. Кроме того, ребятам приходилось прощупывать и просчитывать буквально каждый шаг в поисках того зачастую единственного маршрута, которым можно пройти к заставе. Словом, парням пришлось приналечь, подыскивая такой ритм движения, чтобы идущий следом взвод не наступал им на пятки.

Уж на что Толик был вынослив, но и его через час-полтора движения это проклятое солнце и эти бесконечные горы допекли. Что уж говорить о Варике! Громко сопя, часто спотыкаясь и чертыхаясь, он уже почти машинально брел за старшим сержантом, не замечая и не слыша ничего вокруг.

Пользы от него уже никакой не было, и старший сержант Арканов, вскинув руку в условленном сигнале и убедившись, что старший лейтенант Сергеев понял его правильно, остановился:

– Стой! Перекур.

Сашка чуть не ткнулся по инерции в спину товарища.

– Что?

– Отдыхай, говорю.

– Слава Богу!

Не выбирая места, Варик шлепнулся на землю, привалился спиной к десантному рюкзаку, с наслаждением вытянул ноги и утомленно закрыл глаза.

– Ох, ну и жара!

– Много не пей, – посоветовал ему Аркан, сбрасывая рядом с ним на землю свой рюкзак.

– А ты чего стоишь? Посиди!

– Это ты посиди и прикрой меня.

– А ты куда?

– Вон там, впереди и чуть ниже, нору видишь? – показал Аркан Варику объект наблюдения.

– Ну. Пещерка, что ли?

– Не знаю. Пойду гляну, чтобы потом не спускаться к ней, а ты прикрой. Заодно и отдохнешь минут десять.

– Так как-то нечестно, – Варик привстал, искренне смутившись. – Я лежу – а ты… Пойдем вместе.

– Да сиди ты, Господи! Я еще не устал. Мешок у тебя оставлю. Сейчас вернусь.

– Ладно.

Аркан, вытащив из рюкзака фонарик, быстро пошел вниз по склону, не забывая, однако, об осторожности и прощупывая, прежде чем шагнуть, каждый камень – если в пещере кто-то был, его следовало застать врасплох.

Идти теперь было действительно намного легче. Хоть и называют их новую, только что присланную в часть амуницию разгрузочным жилетом, особого облегчения тогда, когда на тебе висит никак не менее сорока килограммов, она принести не может. Пробираться по горам с таким грузом за плечами – дело тоскливое. А им приходилось на этот раз в своей экипировке с грозным названием "Коммандос" действовать именно с грузом – взвод был полностью снаряжен для автономного существования в горах в течение трех суток. И питание, и воду, и боеприпасы, и специальные гамаки-коврики, и спальные мешки, и множество всякой другой необходимой в таких случаях мелочевки им всем пришлось нести на себе.

Неудивительно поэтому, что, сбросив с плеч свой рюкзак, Анатолий испытал ни с чем не сравнимое облегчение и двигался теперь с наслаждением, почти как на прогулке.

Подобравшись ко входу в пещеру, Аркан замер и, не услышав ничего подозрительного, осторожно заглянул внутрь и через мгновение, так ничего и не разглядев, щелкнул выключателем фонарика.

Собственно, пещерой назвать это убежище можно было с большой натяжкой – так, всего лишь щель в горе с угрюмо нависшими над головой сводами.

Быстро проведя лучом фонарика по стенам и потолку пещеры, Толик ступил внутрь. Помещение оказалось небольшим, метров десять – пятнадцать длиной – уже через несколько шагов луч уперся в стену. Бегло осмотревшись. Аркан хотел было уже повернуть назад, как вдруг взгляд его зацепился за сложенную в углу кучку хвороста, выхваченную из темноты фонариком.

"Зверь хвороста не наносит, – мгновенно мелькнула мысль. – Значит, человек?"

Толик почувствовал, как нервно сжали его пальцы цевье автомата, – встреча здесь, в узкой пещере, с каким-нибудь недружелюбно настроенным незнакомцем сулила множество неприятностей. Ко всему прочему это убежище могла запросто облюбовать какая-нибудь ползающая и шипящая ядовитая гадость, а к здешним змеям Аркан так и не успел привыкнуть за все полтора года службы и расправлялся с ними безжалостно при первой возможности – словно мстил им за то, что они были единственными существами, которые внушали ему суеверный ужас.

Быстро передернув затвор автомата, сержант осторожно приблизился к куче хвороста, в любую секунду готовый нажать на спусковой крючок.

Тишина.

Резко ударив ногой по куче и отбросив часть хвороста в сторону. Аркан быстро отпрыгнул, готовый отразить любое нападение, но ничего не изменилось – в пещере по-прежнему стояла тишина.

Из-под хвороста показались два зеленых армейских вещмешка.

Снова приблизившись, Аркан посветил себе фонариком, тщательно присматриваясь к находке – такой "сюрприз" вполне мог быть заминирован с использованием растяжки, и тогда незваному гостю, обнаружившему рюкзак, пришлось бы несладко.

Впрочем, ничего не указывало на наличие мины. Затаив дыхание, Толик дернул за веревочку, которой был завязан верхний вещмешок, и осторожно раскрыл его горловину. Мешок был набит небольшими целлофановыми пакетами с белым порошком.

Аркан оттащил один вещмешок к выходу из пещеры и вернулся за другим. Во втором вещмешке оказалось то же самое.

Толик отлично понимал, что в этих горах вряд ли живет какой-нибудь фанат стирки, прячущий по пещерам свои несметные запасы "Тайда" или "Ариэля". Он уже видел несколько раз этот порошок – некоторые ребята из батальона приносили из увольнительной пакетики. Правда, порошка в них было куда меньше, чем в тех упаковках, которыми были набиты вещмешки. Купить такой пакетик на базаре не составляло никаких проблем.

Толик в свое время из любопытства понюхал порошок и попробовал его на вкус, однако никакое любопытство не могло заставить его попробовать отраву по-настоящему.