Она хранила в себе воспоминания обо всем, случившемся с момента возникновения самых первых драконов. Эта мудрость, которую невозможно измерить ни в годах, ни в ценности, была ее уникальностью.

Да только, даже позволив людям стать с ними единым целым, когда над жизнью дорогих и близких нависала опасность, драконы не выдавали своих секретов.

То, что сейчас я услышал, было уникально. А ещё… С благодарностью посмотрел в серебристые глаза своего побратима. Он не ошибся и не оговорился. Не просто так прилетел сюда скоротать минутку.

Он вверил мне эту информацию, надеясь, что я использую ее во благо. Он счёл меня достойным ее, хотя не уверен, что Винт принимал это решение в одиночку.

Мими с Витой как раз здесь находились. Недавно прилетели, так как до родов оставались считанные недели. Хотя уже порывались обратно в академию. Над девушкой тряслись как над драконом, несущим золотые яйца, и немудрено.

И теперь… Нет, эту информацию я пока придержу. Прочитав мои мысли и эмоции, Винт без лишних слов взмахнул своими мощными крыльями и полетел в местные Ангары. Там за ним присмотрят.

А мне стоит ещё раз прокрутить в голове ошеломляющие новости. Они поражали своим содержанием. Нет, понятно, что раз Спирея, он же дух, он же самый властный из трёх хрустальных драконов, сидит скованный, на это была причина.

А что, если мы ошибаемся? Что, если алый наездник пленил зверя для того, чтобы защитить мир, а не поработить его. Да только… Сотни лет рабства говорят о другом.

Теперь драконы свободны, и они вряд ли захотят возвращать те времена, когда их сотнями сгоняли на заводы и выдаивали пламя по приказу, иссушая до дна. Не знаю, как они вообще выдержали это.

Я прекрасно помню те времена. Отец и мать очень много рассказывали про рабство, про порядки на стадионах и в цирках. Они сами ратовали за свободы, но здесь какой-то иной уровень.

Винт улетел, а я понял, что замерзаю. Мысли о великом и высоком отнюдь не грели. Напротив, они рождали в сердце сомнение и мороз. Потому что слова дракона посеяли зерно сомнения.

Что ждёт нас дальше? Что ждёт мое ещё не рождённое дитя, которое ищет весь свет. Младенец не виноват, что стал магнитом для неприятностей.

А Лира? Знает ли она, с чем ей придётся столкнуться? Да девушка даже собственным Даром управлять не умеет. Как она справится с невероятной силой алого наездника, что с каждым днём в ней зреет?

Тут некстати вспомнилось, что рядом с ней сейчас одна из лучших учителей в семи полисах. Ума Оринтадарская, ее бабушка. А сама девушка…

Кто бы мог подумать, что на дне ресторана Вано танцует не просто смазливая и талантливая девка. Что там живет жемчужина с такой голубой кровью, что всем правящим семи полисам и не снилось!

Я тяжело вздохнул и пошёл в резиденцию. Уже и так прошло слишком много времени. Перей сказал, что я могу выйти ненадолго. На полчаса максимум.

Словно в подтверждение моих слов дверь отворилась, и в меня пахнуло тёплым воздухом. Зашёл и встретился взглядом с Верховным правящим шести полисов собственной персоной.

– Сколько тебя можно ждать? Кажется, мы сумели с ним договорится. Если выполним условия, то он готов рискнуть и помочь нам. Пожалуй, сегодня мы наконец-то сдвинемся с мертвой точки.

Идея предложить Лонгеру Толлу сотрудничество принадлежала мне. По большому счёту не было смысла сейчас делать вид, что кому-то нужно упекать его за преступление, совершенное столько лет назад.

Какой в этом резон? Правосудие? При всем уважении к Коулу Перейю и его наивысшей должности, сомневаюсь, что он исследовал абсолютно все обстоятельства.

Лонгер кто угодно, только не спятивший психопат, склонный к массовым убийствам. Ему был нужен один-единственный человек. А вот кто нужен тому, о ком он молчит…

Мы прошли в глубь здания. За каждым поворотом маячили представители службы безопасности. Идиотизм какой-то держать такое количество людей в резиденции.

Тем более что, с тех пор как мы вышли на седьмой полис, интриг в междуполисовых отношениях поубавилось. Угроза нависла над Лирой, но никак не над кучкой правящих, что строили из себя всесильных.

Хотя, возможно, я был неправ. Вдруг мои мозги заволокла самая страшная зараза на свете? В моем деле хуже личной заинтересованности ничего и быть не могло.

Эта дрянь отправляла на тот свет всех и каждого без разбора. Не жалела ни женщин, ни детей. Надеюсь, я смогу обуздать собственные чувства.

– И что же он попросил?

Я, конечно, предполагал, каким будет ответ, но все же услышать это оказалось необходимо. А то уже сам себе не верил.

– Новую жизнь для Надиры Вумен и безопасность для ее дочери Лиры. Кстати, ты в курсе, кто это?

Мужчина внимательно посмотрел на меня, сверля взглядом своих чёрных как ночь глаз. Но я не первый год работаю. В голове лишь промелькнула мысль, что наш с Мими уговор до сих пор в силе.

– Слышал о ней. Кажется, она выступала у Вано.

Выдержать его взгляд было не сложнее, чем стребовать с Мими обещание никого не посвящать в особенности нашей поездки в Оринталар. Ещё был Вано, но он вряд ли теперь полезет в политику…

– В любом случае это совсем крошечная плата за информацию, за которой мы гоняемся столько лет. С того самого момента, как Мими попала в Музеонис.

Это да, жаль, меня в тот раз не было рядом. Там, говорят, знатная заварушка была. Подруга чуть не умерла… Но через несколько лет мы вытащили ее разум наружу.

Всегда жалел, что не смог ей помочь в самом начале этой истории. Но возраст не позволял. Мать в те годы меня ни на шаг из Ихтрамара не отпускала. Точнее, из окрестностей нашего дома.

Мысли снова увели меня куда-то вдаль. Я в последнее время частенько витал в облаках и воспоминаниях. Особенно одном, от которого в штанах тесно становилось.

К собственному стыду, даже когда мир катился ко всем драконам, я продолжал вспоминать близость с женщиной, что теперь носила моего ребёнка. Вот такой вот нелепый парадокс.

– Кто займётся его блоком? Пассий Музеонис?

Вопрос был задан чисто ради того, чтобы заполнить внезапно возникшую тишину. Всегда сложнее держать лицо, когда вокруг ни звука. А лишь непрекращающиеся безмолвные истуканы безопасников.

– Да, конечно. Если он не вскроет этот блок, тогда я не знаю, кто сможет. Но риск всегда остаётся. Возможно, с вером Толлом они сработаются.

В голосе Перейя чувствовалась симпатия. Ему нравился этот человек, и у них, вне сомнения, была своя история. Не знаю, чем тот вызвал уважение Верховного правящего, но это заслушивало внимания.

Конечно же, помимо того факта, что этот человек отец Лиры. Кем он мне будет приходиться, если… Дракон меня дери! Что за неуместные мысли?!