лишь пожимаю плечами. Костюм, который для меня выбрала мама, шуридар-камиз из длинной, до колена, туники и узких штанов, — сине-зеленого цвета с блестящими голубыми цветами. Не скажу, что этот наряд мне очень нравится, но он явно лучше зубодробительно-розового, как на моей подруге Амрите. Ее мать как раз в эту минуту демонстрирует дочку заинтересованной родне, и отвратительный оттенок фуксии делает Амриту похожей на бутылку аптечного антацида.

Если бы мне дали возможность выбрать одежду самой, я надела бы костюм из светло-желтого хлопка и дополнила его посеребренными браслетами и любимыми длинными серьгами. Вот только мои родственники считают, что так одеваются нищие художники, а это совсем не то впечатление, которое они хотели бы создать у семьи будущего жениха. Ни в коем случае нельзя наводить их на мысль, что кто-то из нас голодает или, того хуже, имеет отношение к живописи.

В Индии у людей в уме складывается простая логическая цепочка. Художник = свободомыслие + секс и распущенность + наркотики = ОПАСНОСТЬ всем нашим ценностям. Поэтому в том, что рисование тетушки Шейлы никогда не перерастало статуса заброшенного хобби, нет ничего удивительного.

К счастью, мама не является особой любительницей розового. Но в то же время ей не нравится и художественный стиль, который нравится мне. В итоге на церемонию я пришла в наряде, выбранном в качестве компромисса. Ей необходимо представить меня достойным членом семьи, чтобы не ловить на себе сочувствующие взгляды: мать толстой, неряшливой, незамужней дочери, рядящейся под художника-оборванца! Мама отчаянно надеется, что тетушка Шейла права — если сегодня я буду выглядеть хотя бы отдаленно такой стройной и хорошенькой, как Аиша, то, кто знает, может быть, и моя церемония окажется не за горами.

Оглушительно громкая мелодия модной болливудской песни помогла мне избавиться от глупых мыслей.

— Тебе же всегда нравился желтый, да? Ты ведь до сих пор его любишь? — Тетушка Бу улыбается мне с отсутствующим видом.

Мой желудок сделал сальто, а в памяти всплыла давно забытая деталь. Когда-то, давным-давно, Шейла Бу покупала мне одежду. Я до сих пор помню мерцающее молочного и лимонно-желтого цвета платье волшебной феи, купленное к моему восьмому дню рождения. Каким-то непостижимым образом Шейла Бу угадывала, чего именно мне хочется, еще до того, как я осознавала это сама. Она была моей Волшебницей Бу. Вот только я так и не поняла, когда та исчезла, а ее место заняла новая тетушка Бу.

Хватит уже о ней. Я должна разыскать Аишу, спрятавшуюся в ароматных шелковых джунглях. Да вот же она! Аиша! Сидит в центре комнаты на красном диване под балдахином из розовых лилий, и мастерицы покрывают тонким узором из хны ее руки и ноги. Сделав то, что от нее ожидали, да еще и в правильное время, она превратилась в любимицу семьи.

Получив удобный диплом специалиста по управлению кадрами, а потом — брачное предложение и благословение всех женщин нашего клана, она с легкостью ушла с перспективной работы. Когда мы были подростками, я немного завидовала ее стройности и красоте. Ну самую малость. Нет, правда, как можно долго завидовать настолько кроткому существу, которое никогда не реагировало на удары судьбы иначе, чем «ну надо же!». И неважно, забыла ли она выпить свою утреннюю чашку чая или застряла на час в бомбейских пробках. Вот не пойму, то ли она просто обладает спокойствием медитирующего монаха, то ли в прошлой жизни была англичанкой.

А сейчас — только посмотрите на нее! Первая красавица на празднике! Она дарит особые цветочные украшения — веточки белого жасмина и лепестки красных роз — стайке девчонок, глазеющих на нее, как на настоящую диснеевскую принцессу. И это вместо того, чтобы прогнать их прочь или послать за едой, как это сделала бы я.

— Малышка Зоя! Как выросла!

Черт побери!

Внезапно меня окружает целая компания разряженных в шелка женщин, только что весело танцевавших в стороне. Они с трудом переводят дыхание, и их внушительно широкие бедра продолжают двигаться. Ну всё… Тетушки устроили мне настоящую засаду. Это кошмар всех индийских церемоний, независимо от языка или вероисповедания.

— О, дай-ка я на тебя посмотрю! Слушай, да ты поправилась по меньшей мере на пять кило с тех пор, как мы виделись в последний раз!

— А мы думали, что сначала замуж возьмут тебя! Ты же на целых два года старше Аиши!

— Почему ты все время ешь?

— Как так вышло, что младшая кузина выходит замуж раньше старшей?

— Ты уж не заставляй нас ждать, мы хотим потанцевать и на твоей свадьбе!

Вот почему я никогда не хожу на свадьбы!

Как же я скучаю по Пиху! Моя лучшая подруга полгода назад переехала в Париж. Если бы она была здесь, мы бы умыли Теток-из-Засады патокой из их собственного горшочка.

Тетушка, вы похудели? О, теперь вы наверняка влезете в 4XL! А где сейчас живет ваша дочь? Та самая, сбежавшая с шофером, который бросил ее ради горничной уже через неделю? А, так она снова не замужем?

Или:

Какое на вас дивное сари! Кстати, ваш сын правда провалил экзамены на инженерном факультете? Опять? Погодите, а разве ему не в этом году исполняется тридцать?

Ничто не заставляет тетушек потерять интерес к своей жертве быстрее, чем упоминание их собственных проблем.

— Неужели ты меня не помнишь? — щиплет меня за щеку одна из теток. Конкретно эта оказывается худой, но они всегда представлены в самых разных формах, цветах и размерах. — Я жила с вами в одном доме много лет назад. Вы с моим сыном Лалитом малышами, совершенно голенькие, бегали по двору, держась за руки. — И она начинает хихикать.

Вскоре это хихиканье подхватывают все остальные участницы засады, с удовольствием представляя себе бывших приятелей с голыми попами.

— Он как раз привез меня на церемонию Мехенди. Правда же, такой хороший сын! — продолжает она за моей спиной. — Я сейчас его позову, чтобы он с тобой поздоровался.

Ну ладно, если он симпатичный. Пресловутый Лалит оказывается в другой части зала и как раз идет к дверям, ведя оживленный разговор по телефону. Хм, а он ничего. Только сейчас полностью одет. Какая жалость. Безупречная белая рубашка обтягивает мускулистую грудь. Тесновато так обтягивает, но это уже мелочи. Словно услышав мысли матери, он разворачивается и направляется прямо к нам, не прерывая разговора.

Все-таки он очень даже ничего. И становится все лучше с каждым шагом. Волосы зачесаны набок, чистая сияющая кожа, крупные ноздри. Ну что поделать, нельзя получить все и сразу. Он энергично встряхивает головой,