Дать парням спирт он отказался наотрез. Но ребята были не лыком шиты и выдали ему заранее придуманную версию дальнейших событий: «Ну, не знаем, Вадим. Командир сказал, если не дашь, это твои проблемы. Тогда сам лети в Грозный!» Доктор, сразу испугавшись, отвалил напитка по полной программе — целую пятилитровую канистру.

Проблемы начались сразу же. Один из вертолетчиков, хлопнув себя по ляжкам, выдал: «Да вы че, пацаны. Погода ж нелетная. Сами два дня в воздух не поднимались. Туман».

Второй пилот даже не удостоил омоновцев взглядом, он лишь вздыхал да отрешенно отмахивался прутиком от комаров. Но нет препятствий патриотам. Выслушав все «за» и «против» и отведав силушки богатырской, летчики решили: полетим, но задерживаться там не будем. «На все про все у вас, парни, два часа, дольше не ждем», — сказал второй пилот, нежно обнимая трофейную канистру со спиртом.

В Мобильном отряде их, оглядев с ног до головы, пожурил пожилой полковник: «Что за вид? Небриты, камуфляж грязный, обувь не чищена. А еще офицеры, на вас ведь личный состав смотрит!» И пошел по коридору, недовольно качая седой головой. Что могли ответить ему офицеры? Разве только, что питьевой воды не было совсем. От услуг протекающей рядом речушки Гойты отказались в первый же день. Набрав воды в кружку и увидев в ней все цвета радуги — вылили обратно. Такой палитрой только акварели писать. Собирали чистый снег и, растопив на печурке, получали воду. То и пили. Побриться, постираться — об этом и речи не было.

Подарками к 23 февраля оказались два аудиомагнитофона. Недовольный интендант, пряча красные глаза, показал, где расписаться, и захлопнул пыльный журнал: «Магнитофоны получите на складе», — буркнул он. Единственное, что радовало омоновцев, — то, что в два часа они уложились.

Назад летчики летели пьяными в драбадан и дуэтом орали за штурвалом: «Ой, мороз, мороз…»

— Ген, как ты думаешь, долетим? — Сергей обернулся к своему напарнику.

— Не мешай, Серег, я «Живый в помощи» читаю…

В следующую командировку на Северный Кавказ Сергей не попал, он готовился к поступлению в институт на заочное отделение. О произошедших там событиях он знал из рассказов своего друга Витьки Нежданова.

Виктор Нежданов тоже, как и Сергей, начинал службу в ОМОН с должности милиционера-бойца оперативного взвода, хотя и имел высшее образование. Но в то время офицерских должностей в отряде было очень мало. Видимо, со вступлением нашей страны в вооруженные конфликты в спецподразделениях появилась надобность, и штаты отряда были расширены. Комплектование, как уяснил себе Сергей, было скопировано с воинского подразделения. Вот тут и появилось место для Витьки. Он пришел к командиру с рапортом о переводе на другое место службы, где ему предлагали должность участкового инспектора милиции.

— У тебя что, образование какое-то есть? — прочитав его рапорт, устало спросил Атаманов.

— Что значит какое-то, Аркадий Иванович? Высшее — педагогическое, — ответил Виктор.

— Так куда же ты уходишь? У нас и в отряде офицерских должностей полно. — Он поднял телефонную трубку — Дежурный? А ну позови-ка мне капитана Иванова.

Через минуту в кабинет командира, тихо постучавшись, зашел Иванов, который занимал должность инспектора отдела кадров.

— Вот, Иванов, бери хлопца и обучай его. Ты, как я слышал, переходишь на более спокойную работу. — Атаманов достал пачку сигарет и щелчком выбил одну из пачки.

— Да я, товарищ майор, из-за командировок. Жена против, — почему-то покраснев, начал оправдываться капитан.

— Вот-вот, я и говорю. Пока парня не обучишь, не отпущу, — отрезал командир.

Надо заметить, ученик из Виктора получился отменный. Через два месяца он разбирался в кадрах лучше ленивого Иванова, а через год мог заткнуть за пояс любого кадровика в области.

Руки в чернилах, всклокоченные волосы, красные глаза из-за многочасовой работы на компьютере и отсутствующий взгляд — вот полный Витькин портрет. Когда он был занят работой, обращаться к нему было бесполезно. Но, закончив что-нибудь сложное, Виктор, довольно улыбаясь и сияя глазами, мог спросить: «Серег, ты мне что-то говорил, кажется?» Еще Витька мог уйти на работу в домашних тапочках или перед уходом домой долго заламывать набок форменный берет, но, увидев, что в гражданке, бросить его на шкаф. Сергей называл Витьку «рассеянный с улицы Бассейной», потому что его светлая голова всегда была занята мыслями о работе.

Виктор со своими боевыми товарищами был направлен в очередную командировку. Но их почему-то на два дня задержали в Моздоке. Затем все отряды, коих насчитывалось около пятнадцати, были выстроены на военном аэродроме.

Увидев, какая началась суматоха, Виктор спросил у омоновца, охранявшего взлетную полосу:

— Дружище, не знаешь, кого ждут?

— Ты че, братан, не разумеешь? Все бегают, обоссавшись, видать, какое-то худило мучное должно прилететь, — ответил ему омоновец.

Вертушка, сделав круг над аэродромом, приземлилась. Из нее, после многочисленной охраны, вставшей кругом, вышла небольшая, но очень представительная правительственная делегация. Витька, открыв рот, смотрел на лица людей, которых неоднократно видел на телевизионном экране. Из всех выделялся и ростом, и фактурой бывший генерал, а нынче модный политик.

Он подошел к выстроенным милиционерам, дождался тишины и знаменитым тембром начал свой спич.

— Солдаты, — сказал он, — я обещал остановить войну! Ей конец. Два часа назад в Хасавюрте подписаны соглашения с правительством Чеченской Республики Ичкерия о прекращении боевых действий!

Здесь генерал сделал паузу, видимо, он ждал криков «Ура!» и подбрасывания вверх чепчиков, но строй парней в камуфляжах хранил молчание. Все понимали, что еще день-два, и война бы закончилась, силы боевиков были на исходе, им как воздух нужно было перемирие. И потом, поднабравшись сил и отдышавшись, они начали бы новый виток боевых действий. Как, впрочем, и произошло в дальнейшем, но этим событиям суждено было случиться тремя годами позже.

А сейчас, по мнению многих политиков, политологов и простых обывателей, сильная личность волевым решением прекратила кровопролитие — ура, ура, ура.

— Солдаты, — продолжал генерал, — теперь воевать вам нет надобности. Но, как вы сами понимаете, в республике набирают обороты криминалитет и преступность. Посему в ваши обязанности будет входить охрана общественного порядка в городе Грозном и его окрестностях, совместно с милицией свободной Чечни.

Тут из общего строя ОМОНов и СОБРов вышел командир одного из сибирских подразделений спецназа. Оглядев правительственную делегацию, он обратился к генералу лично.

— Товарищ генерал, — сказал он, — город Грозный и его окрестности политы кровью моих подчиненных. Поэтому, если в нашей работе нет надобности, я умываю руки. Охрана общественного порядка — обязанности ППС, а моему СОБРу здесь делать нечего.