– Готова? – спросил Лучник. Он сидел рядом на корточках и разминал руки. В руках у него ничего не было.

Я кивнула. По моему кивку Лучник выскочил из укрытия, и внезапно в руках у него возник сияющий лук со стрелой на тетиве. За секунду, если не меньше, Лучник выпустил штук пять таких стрел и снова нырнул в наше убежище за разрушенной стеной. С другой стороны протрещали пять выстрелов. Я осторожно высунулась из-за стены. Пять глазунов лишились Щитов. Мерзкие глазастые клубки, теперь беззащитные, тряслись с перепуга.

«Давай!» – мысленно приказала я Ча, и пять моих Гончих бацнули из укрытия через сеть, похватали «голых» глазунов и стали их трепать, пока не затрепали до смерти. Глазуны сдохли и растворились так стремительно, что даже не успели издать свой душераздирающий предсмертный вопль. Гончие мигом бацнули назад, спасаясь от взгляда живых глазунов.

Если я колочу по Щиту глазуна магическим молотом, а Гончие поливают его огнем, то на один Щит у нас уходит несколько минут. А Лучник за считаные секунды разбил пять Щитов.

Лучник смотрел на меня. Ждал знака, что Гончие снова вышли из укрытия. Ча просигналил мне, и я кивнула Лучнику:

– Можно.

Он снова поднялся и начал стрелять.

Лучник – из Охотников постарше. Он приземистый, плотно сбитый и очень мускулистый. У него седеющие каштановые волосы, намек на бороду и усы и хмурое лицо, на котором почти всегда написана мрачная решимость. Правда, сегодня решимость была не столько мрачная, сколько яростная. Я выглянула из-за стены, убедилась, что он попал во всех глазунов, в которых целился, и кивнула Ча.

Гончие, которые не могли бацать, как Кусач и Дергач, занимались шакалами, поспешившими на выручку приятелям-глазунам. Шакалы, даже раненые, не издавали ни звука. Если вы не знаете, что тут у нас происходит, то вполне можете принять отстрел шакалов за тренировочную стрельбу по мишеням. Щелк! Щелк! Вспышка, вспышка, еще вспышка. Ну собрались друзья, ну решили пострелять забавы ради – почему бы и нет?

Усилиями Лучника и Гончих глазунов становилось все меньше, и держать сеть было легче. Высунувшись в очередной раз, я увидела, что уже можно затягивать. Что я и сделала. Меньше сеть – меньше расход магии.

«Что шакалы?» – мысленно спросила я Ча.

«Почти готовы. Кусач и Дергач славно потрудились. Ангелы приканчивают тех, кого ранил Паладин». При слове «Ангелы» у меня в голове отчетливо прозвучал сдавленный смешок. Так называли Гончих Марка у него дома. Марк был из Христовых, но не такой замороченный, как те, с кем мне доводилось иметь дело.

Винтовка смолкла. Видимо, у Марка иссякли мишени.

– Паладин вызывает Лучника, – раздалось из перскома. – Шакалы уложены. Шакалы уложены.

– Можешь видеть гнездо со своего места? – спросил Лучник в перском.

– Так точно. Устроим двойной обстрел?

– Понял. Радка ослепит их вспышкой. – Лучник кивнул мне, я кивнула в ответ. Сейчас уже не надо держать сеть с двумя-тремя десятками барахтающихся глазунов. Вспышку я осилю. – Сначала вспышка, потом мы стреляем. Три… два… один!

Я подскочила и врезала по уцелевшим глазунам заклинанием. Обычный гигантский всполох света максимально возможного спектрального диапазона. Я такой применяла против драккена. Когда свет рассеялся, я быстро юркнула в укрытие.

Выжившие глазуны ослепли, и теперь Лучник мог пускать в них свои магические стрелы сколько душе угодно. Снова затрещала винтовка: как только Лучник разбивал Щит глазуна, того тут же укладывала пуля Марка. Вот выстрелы стихли. Значит, все кончено.

Я отпустила сеть. Та растворилась, а я размяла сведенные судорогой руки. Лучник привалился спиной к стене и устало съехал вниз. Покопавшись в рюкзаке, я протянула ему бутылку с водой и несколько энергетических кубиков для подкрепления сил.

Он принял все это и поблагодарил меня слабой улыбкой. Мы с ним вместе поели и попили, дожидаясь, пока Марк слезет со своей ветки и присоединится к нам.

– А почему такие лук и стрелы? – Мне не терпелось спросить об этом Лучника с тех самых пор, как я впервые увидела его в деле. – Почему не стрелы-молнии? Не огненные стрелы?

Тут подошел Марк. Он уселся рядом на корточках, и я протянула ему еще одну бутылку.

Лучник пожал плечами и сделал большой глоток.

– Магия идет больше от чувств. Не отсюда, – он постучал пальцем по лбу, – а отсюда, – он коснулся груди. – Молнии мне казались не очень мощными. А с магическим ружьем у меня не заладилось. Что-то в нем было не то. Мой наставник в Озерном крае пользовался огненным мечом, и я подумал: не попробовать ли лук? Попробовал – и вроде пошло. Вот потому и лук со стрелами.

– Зато стрелы никогда не кончатся, – хмыкнул Марк. Он глянул, сколько у него боеприпасов, и поморщился. – Жаль, я не могу делать магические пули. Я вообще ничего не могу – только Щит, да Письмена чертить, да Путь открывать…

Лучник покосился на Марка и невозмутимым тоном произнес:

– Это не так.

Марк очень рослый парень. Высокий, плечистый, светловолосый. Ему очень подходит фамилия Паладин – он совсем как рыцарь из историй про короля Артура. И выбить его из колеи довольно трудно. Но сейчас он изумленно хлопал глазами на Лучника, словно тот с размаху залепил ему по лбу.

– Так ты ничего не замечаешь? – Лучник потрясенно покачал головой. – Невероятно. А ты не обращал внимания, что каждым выстрелом ты без промаха укладываешь наповал? Кроме тех случаев, когда ты хочешь оставить тварь Гончим. Тогда ты не укладываешь, а ранишь.

Марк так остолбенел, что, казалось, ткни пальцем – упадет.

Лучник заговорил с ним медленно, отчетливо, как с ребенком:

– Твоя магия направляет пули. И видимо, уже достаточно давно. Я не удивлюсь, если однажды обнаружится, что ты, если захочешь, можешь стрелять из-за угла.

Марк беззвучно шевелил губами. И наконец пробормотал:

– А как… а откуда ты узнал?

– Я Видел, – просто ответил Лучник. Он имел в виду то самое магическое видение, которым мы все наделены. – Ты сам не Видишь потому, что сосредоточен не на пуле, а на цели. Это единственное объяснение. И это нормально: если бьешь с помощью магии, ты и должен думать о том, куда бьешь.

– Я… э-э-э… – промямлил Марк. Лучник испытующе посмотрел на него и увидел то же, что и я. А именно: Марк Паладин совершенно сбит с толку.

– Знаешь, в чем разница между тобой и Радкой? Если не считать количества Гончих? – спросил Лучник и продолжил, не дожидаясь ответа: – Радка уверена, что всегда есть чему учиться. Есть куда расти. Всегда отыщутся новые пути магии, которые можно освоить. И она постоянно учится, никогда не останавливается и делается все сильнее и сильнее. Поэтому Кент без раздумий допустил ее к испытаниям, хоть она и была совсем зеленая. Магия – это как мускулы, Белый Паладин. От работы она становится крепче. А ты становишься искуснее.