— Господи, за что мне всё это?! — девушка запустила руки в волосы, на глазах снова показались слёзы.

Ярик сжал кулаки. Желание размазать по стенке того, кто так с ней поступил, возросло многократно. Но из них двоих именно он взрослый и должен мыслить ясно.

— Виол, давай поступим так, как я сказал. Это самый лучший выход.

— Яр, я пришла за советом, не затем, чтобы повесить всё это на тебя, — всхлипнула она. — Ты не должен подставляться, мои тебя на месте закопают.

— А разве у меня есть выбор? — он приподнял её лицо и вытер девичьи слёзы. — С самой твоей выпускной ночи у нас обоих его уже нет…

Ярослав был на год старше и нянчил Виолу чуть ли не с пелёнок. Сам ещё карапуз, а за ней присматривал. Дружба родителей дала им возможность сблизиться и стать почти братом и сестрой, как считала Виолетта, но как совсем не считал он. Потому что видел в ней кого угодно, но уж точно не сестру.

Его квартира находилась непосредственно под квартирой Городецких, и Яр вынужден был регулярно выслушивать все их семейные разборки (что поделать, перекрытия в доме тонкие). А ещё постоянные потоки нравоучений, когда Виоле на повышенных тонах очередной раз рассказывали, как она должна жить, что делать, чего не делать и тому подобное.

Отец запрещал ей смотреть сериалы, книги, взятые для прочтения, проходили через него, купленная одежда тоже. Никаких коротких юбок и откровенных нарядов! Все её бальные платья были очень закрытые и скромные, а движения и связки исключительно «приличные». Ярославу доступно объясняли, как он должен трогать партнёршу, а как не должен. В общем, отец вился над дочерью коршуном, но, как оказалось, всё равно не уберёг. И было яснее ясного, на кого выльется его гнев, когда Марк Захарович узнает положение вещей.

— Ярик, — меж тем говорила Виола, — спасибо тебе, ты очень хороший, но я… Я ведь тебя не люблю и не хочу, понимаешь? И не захочу, — добила она его последней фразой. — Ты мне друг, почти брат, поэтому не будет у нас с тобой «стерпится-слюбится». Я, наверное, уже больше никого и никогда не захочу! — подруга опустила лицо в колени, из-за чего её голос звучал приглушённо.

— Зато я хочу за двоих, и мне этого достаточно! — возразил он, не собираясь сдаваться так легко. Если она сейчас выпорхнет из его рук, то это уже навсегда. Нельзя позволить ей отдалиться! — Да и вообще… Я же тебя не в койку тащу. Разве что-то требую?

— Это ты сейчас так говоришь… Яр, тебе нужна нормальная жена, которая тебя любить будет, — Виолетта подняла голову и посмотрела так… В общем, лучше бы не смотрела. — Фиктивный брак и чужой ребёнок… Ты такого не заслужил.

— Ты тоже не заслужила быть матерью-одиночкой в семнадцать или под присмотром отца отправиться на аборт! — сказал Ярослав резче, чем намеревался, о чём тут же пожалел, потому что подруга впала в ещё большее отчаяние. Упоминание о родителях снова поселило на её лице ужас.

— Яр, ты не помнишь, насколько глубоко у нас в реке под мостом? — пробормотала она.

Парень облился холодным потом и основательно встряхнул подругу:

— Эй, ты чего там удумала, а? У тебя в животе малыш, не забыла? И он хочет появиться на свет, очень хочет! Ради него живи!

— Ярик, я…

— Виол, ты знаешь о моей сестре… Я никогда не стану дядей и не смогу нянчить племянников. Но этот карапузище, — Яр положил руку на её живот, — он должен родиться!

Виолетта тоже прижала руки к животу поверх его ладони, очередная порция слёз покатилась по её щекам.

— Прости, маленький, я глупость сказала… — проговорила, обращаясь к будущему младенцу.

— Виол, я просто буду рядом, хорошо? Помогу с малышом… — продолжал увещевать Ярослав. — А потом разберёмся между собой, время покажет.

— Но я же… Я не могу тебе ничего обещать! — сказала в отчаянии. — А давать, возможно, ложные надежды…

— Тогда не давай, — качнул головой он. — Но я в любом случае буду надеяться, что со временем у нас с тобой всё получится.

— А если не получится? Я попросту украду годы твоей жизни?!

Ярослав был ей благодарен за эти слова, благодарен, что даже в такой ситуации думала о нём, а не схватилась за его предложение как за последнюю соломинку, наплевав на чувства партнёра. Но в то же время её сомнения всё осложняли.

— Ты и так уже украла их достаточно, почти всю мою жизнь только и делаешь что воруешь… — признался Яр. — В кроватке мелкая лежала, улыбалась и тянула ко мне ручку — вот тогда и начала воровать… Думаешь, я бы кому попало приносил свои игрушки?! Так что сейчас побудь немного эгоисткой и подумай не о взрослом дядьке, а о том, кому только предстоит появиться на свет. Что для него важно и нужно.

— Ну какой ты взрослый?! — возразила Виола сквозь слёзы. — Всего на год меня обогнал.

— Да уж постарше всяких вчерашних школьниц. Так что хватит мне тут перечить! — сказал он притворно строгим голосом. — Ты несовершеннолетняя, поэтому нам нужно одобрение родителей.

— Мои тебя всё-таки прикончат, — она опустила голову и сжала виски.

— Не прикончат. Я же тебя не бросаю в таком положении, мы пожениться собираемся, — заявил веско.

— Ладно, не прикончат, но попытаются точно…

— Это да…

— Господи, мы с тобой оба сошли с ума… — судя по тону, девушка окончательно сдала позиции.

— Нет, это мир вокруг сошёл с ума, если жертву насилия не поддерживают, а поливают грязью. А мы с тобой ещё бодрячком держимся, — Ярослав обнял зазнобу и помог ей подняться, а потом по обыкновению отпаивал на кухне мятным чаем.

Виолетта сидела уткнувшись в чашку, потерянная и уязвимая… Он нарезал хлеб и сжимал рукоять ножа так сильно, что ногти вонзились в ладонь. Яр хотел бы разорвать урода, который с ней это сделал, порвать в клочья, оторвать причиндалы и затолкать в одно место… Узнать бы, только бы узнать, кто так по-скотски поступил. У Ярика имелись определённые подозрения, кто это был (вернее, у кого имелся мотив), но в то же время ублюдком мог оказаться и кто-то из чужих. И Виолка… Она действительно не знает, кто это сделал, или просто покрывает вполне определённого гада?



Ярослав готов был вытрясти из администратора гостиницы душу и учинить скандал. И только машина патрульных, которые подъехали к кафе, чтобы перекусить, охладила запал. А сейчас ситуация осложнилась ребёнком, зачатым таким неблаговидным путём.

Он бы и рад иметь возможность обо всём подумать, но времени на это совершенно нет. Решение пришлось принимать поспешно, спонтанно, почти в панике, однако Ярик ни о чём не жалел. Стать для Виолы отдушиной, тем, к кому она обратится за советом, кто всегда поддержит… Это ему удалось. Возможно, удастся стать и тем, к кому потянется её сердце. Пусть не сейчас, но в будущем… Когда сотрутся воспоминания об уехавшем Тимуре, когда затихнет боль от выпускной ночи. Хотя затихнет ли, если рядом постоянно будет живое напоминание, которое, вполне возможно, окажется похожим на пока неизвестного отца?!