– Побуду.

Волк распахнул дверь и отошел в сторону. Берта и Антуанетта, боясь, как бы он не передумал, пулей вылетели в коридор. Там их встретила довольная Валерия, готовая немедленно начать охоту на злоумышленников.

Исполненные решимости, девушки отважно пустились на поиски истины.

И застыли как вкопанные уже через пару шагов.

В конце пустынного коридора стоял одинокий табурет.

– Это он? – прошептала Берта, безуспешно стараясь унять дрожь в голосе.

– Надеюсь, что нет, – тоже шепотом отозвалась Антуанетта.

– Это отравитель, да? – во весь голос поинтересовалась Валерия. – А ничего такой табуретик!

Берта и Антуанетта на нее зашикали, чтобы говорила потише.

– Зачем потише? – удивилась Валерия. – Думаете, он спит и мы его потревожим? Погодите, он заколдованный, да?

– Возможно, – процедила сквозь зубы сыщица. – Не орите так!

– Так он, наверное, знает, где мои силы! Эй, деревяшка, а ну признавайся!

К ужасу спутниц, кошка двинулась вперед.

Табурет пошевелил ножкой.

Или это только почудилось?

Но если почудилось, то одновременно всем.

С визгом и воплями Берта, Антуанетта и Валерия забежали обратно в комнату Проспера и захлопнули дверь.

– Олаф, Олаф, он там, табурет-отравитель!

Волк осуждающе покачал головой:

– А я ведь предупреждал… Теперь будете меня слушаться?

– Будем, Олаф, миленький, только не отдавайте нас ему!!!

Охранник решительно загородил собой дверь.

– Не бойтесь, девочки, я с вами!

* * *

ЛЕС, ДОРОГА К ЛЕДОВЫМ ЧЕРТОГАМ

1 ФЕВРАЛЯ, 21:36

Смирившись с тем, что выбраться из этого странного места невозможно, Улисс и его друзья принялись обустраиваться. Для начала следовало согреться. С помощью Стига они собрали ветки – некоторые при этом увернулись и убежали – и развели костер.

Не выносящий холода Константин, получив вожделенную порцию тепла, начал смотреть на мир с чуточку большим оптимизмом:

– Пожалуй, так можно жить. Сейчас согреемся, потом построим дом, нарожаем детей, возведем город, назовем его Константинополь – в честь кота-основателя… А скажи, Стиг, если этот Черный чертог прямо здесь, то почему мы его не видим?

– Потому что он для нас невидим, – ответил чертожник.

– Логично. Так, может, его здесь и нет? – позволил себе предположить пингвин.

– О, он здесь! И когда он нам откроется, вы затоскуете о тех временах, когда его не видели!

Константин поежился и спросил:

– А эти заколдованные ветки… Зачем они?

– Откуда мне знать? – удивился Стиг. – Не я же их заколдовал! Выполняют какое-то задание колдунов. Наверняка что-нибудь ужасное. И еще раз повторяю: это не ветки, а бестелесные духи, покрытые листвой и древесиной.

– А почему листвой и древесиной, а не силиконом и алюминием?

– Потому что листва и древесина – это мать-Природа. А силикон и алюминий – мачеха-Наука.

Улисс все это время молчал и задумчиво глядел на огонь, а его друзья продолжали задавать вопросы, чтобы отвлечься от своих страхов.

У кота к тому же было, как минимум, на один страх больше, чем у остальных:

– Ну ладно, плач вы не слышите. А как же кровь!

– Кровь? – удивился Евгений.

Улисс перевел взгляд на Константина.

– Ты о чем?

Кот вздохнул.

– Значит, и кровь слышу я один.

– Да какая кровь?!

– Думаю, красная. Я слышу, как она капает!

– Откуда ты знаешь, что это именно кровь? Может, это вода. Или масло. Или еще что.

– Это кровь! Иначе почему мне так страшно? Я не боюсь вида воды, масла или еще чего! Я боюсь вида крови!

– Но ты же ее не видишь!

– Так я и звука крови боюсь!

Виражей Константиновой логики Улисс больше выдержать не мог, поэтому снова сосредоточился на огне. Пламя успокаивало.

Стиг помешал веткой угли и заметил:

– А ведь еще есть Белый чертог…

– Правда? – заинтересовался Евгений. – Чем он отличается от Черного?

– Цветом.

– А как же души? Что там с душами происходит?

– То же, что и в Черном. Они там страдают.

– А зачем нужно два одинаковых чертога?

– Они не одинаковые.

– Чем же они различаются?

– Цветом.

Разговор вернулся к исходной точке, поэтому Константин решил спросить о другом:

– А есть какой-нибудь чертог, где души не страдают, а, наоборот, кайфуют?

– Есть. Небесный чертог.

– Отлично! Как в него попасть?

– Для этого нужно сильно страдать при жизни и принять мученическую смерть.

Константин содрогнулся.

– Думаю, меня вполне устроит и Черный чертог.

Стиг воспринял его реплику серьезно:

– Тем лучше для тебя, потому что скоро мы все в нем окажемся.

После этих слов чертожник умолк и погрузился в думы. И чем глубже он в них погружался, тем мрачнее становился. Константин и Евгений прекратили расспросы, потому что осознали, что получаемые ответы их вовсе не успокаивают.

– А может, дело не во мне?.. – внезапно предположил Стиг. – Может, мы здесь оказались по вашей вине?.. И зачем только я с вами связался!

– Ну конечно! – фыркнул Константин. – Ведь мы же толкали на сторону народные святыни! Хотя постой… Нет, это был ты!

– Все равно вы плохие! – не сдавался Стиг.

– Мы-то чего плохие?! – возмутился Евгений.

– Вы не верите в Ледяную царицу! Вы – зло!

– Сам ты зло! Надо было брать в проводники Олафа, а не тебя, зло!

При упоминании собрата-чертожника Стиг почему-то сник и потерял интерес к спору. Константина, однако, это не устроило – он уже завелся и жаждал продолжения конфликта, чтобы дать волю эмоциям.

– Эй, что молчишь! Парируй! Давай, ответь что-нибудь этакое!

Но Стиг помотал головой и всхлипнул, на его глазах выступили слезы. Кот растерялся:

– Э… Прекрати. Так нечестно. Мы тоже можем порыдать, знаешь ли. Лучше наори на нас!

И Стиг действительно закричал, однако совсем не то, что ожидал от него Константин:

– Наорать? Наорать, говоришь?! Он наорал на меня! Оскорбил! Обозвал придурком! Я ему так доверял, он же был единственный, кто…