Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А никто и не говорил, что будет легко. Нам, женщинам, всё приходится делать в муках. У нас участь такая. Но ты уже прошла часть пути, и было бы глупо сейчас сдаваться. Ты уже наполовину освободилась от своего прошлого, так не останавливайся же! Ты сможешь! Уж я-то знаю, сколько ты в жизни смогла вытерпеть. Вытерпишь и это. Ты только представь, какой свободной ты выйдешь отсюда! Познакомишься с хорошим парнем и начнёшь новую жизнь, – продолжала уговаривать меня Вера.
– Мне не нужен парень, – скорбным голосом прошептала я, искоса поглядывая на знахарку. – Кроме детей мне вообще никто не нужен.
– Ну, не хочешь, не надо. Будешь жить одна со своими детьми. Будешь ходить с высоко поднятой головой и сама принимать решения, как тебе жить, не позволяя каким-то дурацким воспоминаниям портить твою душу! Разве такая перспектива не стоит того, чтобы немножко за неё пострадать? А я всё время буду рядом с тобой, и, если хочешь, буду самолично разгонять все твои дурные воспоминания вот так.
И Вера стала размахивать руками так, словно дирижировала невидимым оркестром. Но при этом Верино лицо оставалось ужасно серьёзным, отчего мне стало жутко смешно.
Заметив улыбку на моём лице, подруга сказала:
– Ну вот, тебе уже стало легче, значит, я не зря старалась!
– Спасибо, – только и смогла произнести я в ответ, после чего снова опустила взгляд на чашу со снадобьем и приготовилась позволить новой порции воспоминаний выскользнуть из моей головы навсегда.
Дочери было три недели от роду. Отпуск у мужа уже закончился, потому что он взял его раньше времени, не дождавшись, когда у меня начнутся роды. Андрей вернулся на работу, оставив меня один на один со зловредной свекровью, которая не только ничем мне не помогала, но и вредила, как могла. Так, например, у этой женщины появилась привычка на неделю замачивать постельное бельё в ванной, лишая меня возможности подмыть ребёнка и помыться самой, отчего мне приходилось довольствоваться влажными салфетками, а стирать пелёнки в раковине.
Кроме того, свекровь целыми днями тусовалась на кухне, не пуская меня туда и лишая возможности приготовить себе что-нибудь поесть. Поэтому вместе с Алёной я всё время проводила в своей комнате, а в перерывах между кормлениями читала учебник гражданско-процессуального права.
И тут раздался телефонный звонок. Я взяла трубку.
– Алло, – произнесла я и услышала в ответ женский голос.
– Андрея позовите.
– А кто его спрашивает? – тут же поинтересовалась я, потому что была уже не в том состоянии, чтобы любезничать с очередной бывшей возлюбленной мужа.
– Это Лена Филиппова из Мурманска, – услышала я и сразу же вспомнила эту родственницу мужа.
Это была двоюродная сестра Андрея, которая будучи родом с Воронежской области, вышла замуж за военного, и сейчас они проживали где-то под Мурманском. И эта самая Лена каждый год во время своего отпуска вместе со своими двумя сыновьями, но без мужа, уезжала к родителям в Воронежскую область, а через месяц возвращалась обратно в воинскую часть. И ехала она всегда с пересадкой в Москве. И проблема заключалась в том, что она специально брала билеты с тем расчётом, чтобы у неё был в запасе целый день. И этот самый день она проводила в семье моего мужа. Причём это был не просто скромный визит вежливости. Наоборот. Лена всегда требовала, чтобы её вместе с детьми забирали на такси с железнодорожного вокзала, а потом привозили обратно к отправлению поезда, и всё, естественно, за счёт принимающей стороны. А потом в течение целого дня её и детей кормили, поили и развлекали. И для этой цели Андрей со своим отцом брали отгулы на работе.
Причём если бы эта дама была единственной двоюродной сестрой мужа со стороны отца, я бы, может, и смогла понять подобную заботу и внимание, которое оказывалось её персоне. Но у Николая Тимофеевича было десять братьев и сестёр, а племянников и племянниц, соответственно, гораздо больше. Поэтому мне очень сложно было понять, почему этой самой Лене семья Андрея всегда оказывала такое почтение.
И я спрашивала мужа:
– Зачем Лена берёт железнодорожные билеты так, чтобы у неё пропадал целый день? Ведь можно было бы состыковать маршруты и просто пересесть с одного поезда на другой и спокойно ехать дальше, никого не обременяя!
Он отвечал мне.
– А ей тяжело долго ехать на поезде. Поэтому она и покупает билеты с тем расчётом, чтобы у неё был день отдыха.
– Но ведь у вас в Москве куча родственников! Так почему же именно вы с отцом всегда ей помогаете? Тем более в ущерб себе.
– Не знаю, – вяло отвечал муж. – Так повелось.
И пока я ещё не была замужем за Андреем, их родственные проблемы меня, естественно, не касались. Но когда мы поженились, мне тоже стало доставаться от визитов Лены Филипповой и её шалопаев.
Как-то раз я пришла с работы и увидела погром в нашей крохотной комнатушке. Всё, что можно было свалить на пол, было свалено, а всё, что можно было разбить, было разбито. Даже мои учебники валялись на полу в порванном виде. А провод городского телефона был оторван от аппарата.
– Что здесь произошло? – спросила я свекровь, потому что только она в этот момент была дома.
– Лена Филиппова приезжала, – спокойно ответила Надежда Викторовна.
– А почему в нашей комнате погром? – снова поинтересовалась я.
– Наверное, дети поиграли немного, – нимало не тушуясь, ответила свекровь.
– Немного? Да у нас в комнате ни одной целой вещи не осталось!
– Ну это же мальчишки! Чего же ты хочешь?
– Но можно было не пускать их к нам в комнату или хотя бы последить за ними, чтобы те не набедокурили!
– А где ж им, по-твоему, было играть? – принялась нападать на меня свекровь. – Я, что ли, должна была с ними возиться? Вот сама бы отпрашивалась с работы и следила бы за ними!
– Но я даже не знала, что они должны были приехать!
– А с какой это стати мы должны оповещать тебя об этом? – продолжала нападать свекровь, пытаясь выставить меня виноватой.
Дальше спорить было бесполезно, и, смахивая слёзы, которые от обиды полились из моих глаз, я стала убирать комнату и приводить в порядок учебники, по которым мне ещё предстояло не один год учиться.
А потом, когда муж показал мне фотоснимки этого визита, то я с неприятным удивлением для себя обнаружила, что Лена Филиппова весь день проходила в моём халате и тапочках. И я снова, не сдержавшись, подошла к свекрови с вопросом:
– А почему