Листратов объяснил, что объектом предстоящих следственных действий (обыском он уже не решился их назвать) будут не наши с Димкой пожитки, а сама квартира с целью обнаружения тайника. Есть все основания полагать, что таковой в квартире имеется и содержит в себе важные вещественные доказательства по делу.

Мой гнев, не успев разгореться, утих. Помнится, я и сама приходила к выводу, что в квартире что-то спрятано. Причем, намного раньше господина Листратова. Взглянув на Наташку и поймав ее отсутствующий взгляд, поняла, что подруга уже репетирует роль в новом спектакле, и мешать ей не стала. Мысленно представив свое временное пристанище, я старалась понять, где может быть устроен тайник. Непонятным образом уловив это обстоятельство, следователь решительно заявил, что нам ни в коем случае не стоит предпринимать самостоятельных попыток к розыску. Я очнулась и тут же, без всякого перехода, спросила у Листратова, что с Денисом, попавшим в аварию. У следователя округлились глаза, очевидно, он удивился тому, как скачут мои мысли. Тем не менее, позволив себе улыбнуться, он сказал, что Денис уже дома. Правда, на работе появится не скоро. Аварийная ситуация возникла по вине одной ненормальной девицы, вздумавшей на ходу выяснять отношения с любовником, управлявшим в этот неподходящий момент «Фольксвагеном-Гольф». Желая показать милому, за кем остается последнее слово, она потребовала немедленно высадить ее. Было это на Самотечной площади. Милый друг и не думал перестраиваться в крайний правый ряд и готовиться к высадке экзальтированного десанта. Девица решила вмешаться в управление процессом вождения. Машина резко вильнула вправо и протаранила старенькие «Жигули». Через секунду к ним присоединилась машина Дениса. Более тесное сближение обеспечила сзади «Газель» и еще парочка легковых автомашин. Денису по сложившейся практике разбора аварий на дорогах Родины вменялось в вину то, что он не держал необходимую дистанцию, а следовательно, не мог вовремя затормозить. Впрочем, в этом обвинялась вся группа владельцев побитых машин. Больше всего досталось девице: помимо сломанной руки и легкого сотрясения мозга, она, в буквальном смысле слова, потеряла дар речи. Могу представить ее мучения, ведь она не успела доругаться со своим дружком.

Почувствовав облегчение от сознания того, что прямой нашей вины в аварии нет, я выразила полную готовность способствавать следствию в раскрытии преступления. И, по мере возможности, не ставить палки в колеса. Довольный Листратов еще раз украдкой взглянул на часы и засобирался, получив напоследок обещание звонить ему по каждому показавшемуся подозрительным поводу, тем паче, если кто-то под любым предлогом будет пытаться проникнуть в квартиру.

– И соседка? – наивно спросила я. – Ника, вы ее видели в самый первый раз.

– Для особо одаренных подчеркиваю: кто угодно, кроме вас троих, – сказал Листратов, прямо-таки чеканя слова и глядя на меня в упор. – Кстати, соседка уехала вместе с мамой в отпуск, в глушь, в Саратов.

– Ну и ладушки, кроме нас троих, – легко согласилась я. И окончательно переходя на ты, добавила: – Как только позвонишь нам в дверь, сразу же тебе перезвоню и сообщу, что ты явился.

Листратов озадаченно посмотрел на меня, потом засмеялся и стал прощаться.

Через полчаса после его ухода мы отправили Лешика за фотографиями и еще через полчаса рассматривали весьма удачные снимки, заново переживая поездку в Реченскую.

– Представляешь, что о нас там подумают после визита милиции? – хохотнула подруга. Но мне, честно говоря, веселиться по этому поводу не хотелось. Я охладила Наталью сообщением о том, что, раз Ника уехала, фотографию Анны для опознания нам предъявлять некому.

– Может быть, твоему Сержу? – неуверенно спросила она.

– Какой он мой! – разозлилась я не на шутку.

– Извини, я не в том смысле. Да он Анну мог и не знать.

– Сделаем так, – воодушевилась я, – попробуем выяснить, был ли Сергей знаком с ней. И если был, покажем фотографию. Как ты думаешь, можно это назвать палками в колеса следствию?

Наташка неопределенно пожала плечами. Зато забытый нами Лешик восстал из кресла и, как с трибуны в рупор, рявкнул, что это не палки, а целые дубины. И он лично не потерпит больше никакой самодеятельности с нашей стороны. Пришлось на полном серьезе дать слово, что больше высовываться не будем. Да и не имеет принципиального значения, знал ли Сергей Анну в лицо. Едва ли он присутствовал при скандальных появлениях, скорее всего, дублерши по месту неофициального жительства.

Если прошлой ночью мне и удалось часа три поспать, то этой – вообще не спалось. Я давно смирилась с тем, что хорошо выспаться могу только в собственной кровати. Исключение составляли ночи, проведенные в Реченской. Устав ворочаться с боку на бок, я включила ночник и принялась за чтение первой попавшейся книжки. Это оказался справочник садовода-любителя. Вставать и шарить по полкам не хотелось. Надо сказать спасибо, что под руку не попалась книга кулинарных рецептов. Обозревая рекомендации по высадке в грунт рассады клубники, я вдруг вспомнила про цветочную рассаду, которая уже не один день томится в жутких условиях и взывает о милосердии всеми своими тоненькими корешочками. Это обстоятельство и навело меня на мысль уговорить Наталью с утра пораньше смотаться на дачу.

Но мое утро началось с половины десятого – поздно заснула. Наташка возилась на кухне, протирая пол. Лицо ее светилось счастьем. У Лешика утро еще не началось – он спал, а вместе с ним и успевшая погулять и подкрепиться Денька. За завтраком долго размышляли, стоит ли будить Алексея, и когда уже совсем было договорились оставить ему записку о своем отъезде, он возник в проеме кухонной двери с лицом, не предвещавшим ничего хорошего.

– Никуда вы не поедете, – сердито заговорил он. Заспанная физиономия и взъерошенные волосы никак не вязались с его тоном, тем не менее, смеяться не захотелось.

– Мы что, под арестом? Не много ли на себя берешь? – возмутилась Наталья.

– Нет, не под арестом, – спокойно ответствовал сынуля. – Просто я хочу напомнить, что Виктор Васильевич рассчитывает на вас как на людей порядочных. Вы обязаны сегодня с шумом переехать на новую старую квартиру, да еще осчастливить своим обществом невиденного мною Сергея Константиновича. А в дороге все может случиться. Вдруг машина сломается?

– Типун тебе на язык и два под язык, – возмутилась Наталья. – Хотя, скорее всего, ты прав, – нехотя согласилась она. – Боже мой, но как же жалко рассаду! Я сегодня во сне так удачно все рассадила…

– Вот только не надо стонов. Сейчас сам смотаюсь и отвезу ваши веники на дачу. Где ключи от машины?

– В твои годы пора свою тачку иметь, – рассудительно заметила Наталья. Помешались с отцом на своих компьютерах. Все люди как люди – на мерседесах катаются, а эти!.. – обреченно махнула она рукой, и пошла на балкон проверять состояние будущего цветочного великолепия. Вернулась довольная. – Не нужно никуда ездить, пару дней еще можно подождать.

В опечатанную квартиру вселялись с таким шумом, что вызвали оживленный интерес жильцов верхних и нижних этажей. Кое-кто даже предложил помочь взломать входную металлическую дверь. Мы с благодарностью отказались. Вещей было немного. Собственно, Лешик их все принес за один раз. Грибы и рассаду оставили у Натальи. Пока Наталья, ругаясь, срывала печати, а Лешик открывал замки, я стояла, прислонившись к входной двери квартиры отсутствующей Ники, держала на поводке Деньку и громко возмущалась действиями милиции. В какой-то момент мне стало не по себе – было такое впечатление, будто в дверной глазок кто-то в упор сверлил взглядом мой затылок. «Мистика!» – подумала я и вдруг услышала легкое покашливание в глубине квартиры. Стремительно отскочив в сторону, я собралась было вскрикнуть, но передумала – а вдруг мне показалось? Хорошо, что никто, кроме Деньки, не заметил моих прыжков.