прекрасные дамы! — воскликнул Билл, поднимая свой бокал, — Официант, принесите нам шампанского для леди!

В зале появились две девицы, которые привлекли внимание части мужчин. Как инь и янь, одна из них была одета в чёрное с драпировками, а вторая в серебристое струящееся платье в пол. Но с разрезами, которые тут же вызвали у немногочисленных посетительниц ресторана брезгливые смешки и многозначительные переглядывания. Короткие причёски, убранные в шапочки-сетки из декоративных бусин, имитирующих жемчуг. Ярко накрашенные ресницы и губы. Эти отличия намекали на степень вольности девиц и давали сигнал мужчинам о возможной лёгкой близости. Разумеется, не за просто так.

— Ма-а-альчики! — воскликнула одна из них, чуть дороднее и оттого будто бы страстнее.

— Мэри, крошка, присаживайся! — улыбнулся Диксон, вставая и отодвигая стул.

Ночная бабочка тут же села рядом, невзначай опершись на бедро старшего агента и сжав его пальчиками. Улыбка Глена тут же стала шире. Вторая девица опустилась рядом с Биллом и коротко обменялась с ним «поцелуями», соприкоснувшись щеками.

Неподалёку от них управляющий обхаживал двух миловидных и строго одетых дам, усаживая их за столик в более тёмной части помещения. Официант нёс за ним большую корзину с фруктами, а в руках Фреда уже поблёскивало этикеткой дорогое шампанское. Дамы на глазах становились добрее и даже смеялись над шутками администратора.

— Ого! Это что, у кого-то день рождения? У этих куриц? — недовольно шепнула Мэри, наблюдая за этой картиной.

— Дорогая моя, мне по карману оплатить тебе такой же мини-праздник, — подбоченился Диксон, наклоняясь к уху девицы и украдкой заглядывая в аппетитный вырез платья.

Она повернулась к нему и пощекотала носом висок своего ухажёра:

— Какой ты милый! Настоящий джентльмен!

— Официант! — требовательно поднял руку Глен и, дождавшись пока парень в белоснежной рубашке подлетит к столику, произнёс:

— Фруктовую корзину, две, нет, три бутылки шампанского Доль-Бланш и чего-нибудь покрепче нам с другом, чем это, — он покачал пустым бокалом из-под вина.

— Виски, сэр?

— Разумеется! — отозвался Билл за своего товарища.

Никто из них не замечал, как за портьерой второго выхода для персонала, в темноте промелькнула тень человека, в руках которого был какой-то небольшой предмет.

— Подождём, Ваня. Наши гости должны «настояться»…

* * *

Волков медленно и с расстановкой постучал в дверь тридцать четвёртого номера несколько раз. Словно отбивал метроном. На нём были чёрные брюки, белая рубашка и коричневый жилет.

За дверью послышались шаги, и спустя несколько мгновений, она отворилась. На пороге стояла Мэри в светлом пеньюаре. Помада слегла размазалась вокруг губ. Она оперлась на дверной косяк в томной позе, покачивая початой бутылкой шампанского.

— Просто богиня! — ухмыльнулся Илья Дмитриевич, смерив роковую продажную красоту.

Говорил он шёпотом:

— Они всё?

— Готовы. Дрыхнут, как гризли… — усмехнулась «мадам».

— Прекрасно!

Волков быстро осмотрел пустой коридор и вкатил внутрь полулюкса столик для развоза заказов в номера. Накрытый до пола скатертью. Аккуратно закрыв за собою дверь, он «прокатился» в спальню и осмотрелся.

На кровати развалился Глен Диксон и храпел так, словно в номер закатили мотоцикл. При этом чудодейственным способом он держал на животе криво стоящую бутылку из-под виски. Ни дать ни взять богатырь, сражённый стрелой. Из одежды на нём была только одна сорочка и носки на лентах.

Мэри было хотела прикрыть срам, но Волков остановил её:

— Нет-нет! Прекрасный ракурс! Лучше и не придумаешь.

По щекам Диксона размазалась помада. Билл восседал дальше на стуле, опрокинув голову на грудь. У этого вообще остался из одежды только галстук. В отличие от своего напарника он тихонько сопел в две дырки, свесив руки по бокам от подлокотников. В ванне шумела вода. Видно, вторая девушка, Дафна, была там.

— Ты сколько им сыпанула? — удивился Волков.

— Да сколько вы и говорили, мистер. Они же ещё напились, как черти. Такое здесь творили…

— Понял. Так, поработаем над экспозицией!

Голову Билла Волков поправил так, чтобы было видно лицо. Руки заняли места на подлокотниках. В одной из них материализовалась бутылка.

Затем из-под столика начала появляться фотоаппаратура. Тренога была извлечена и поставлена посреди комнаты. Вспышка, камера. Волков делал всё быстро и точно под любопытными взглядами девушек.

— А если они начнут нас искать? — полюбопытствовала Мэри.

— Не начнут. Тем более, вы же хотели в Европу? — спросил Волков.

— В Париж! — мечтательно закатила глаза девица.

— Вот и будешь гулять там по Монмартру! Завтра уже будете на пароходе. С такими деньгами можете хоть вообще не работать несколько лет.

— А вы там были, мсье? — почему-то на французский лад обратилась мадемуазель к Волкову.

— Конечно, милочка! Тебе точно понравится, — не моргнув глазом соврал плут, — Так, прекрасные дамы, занимаем места, согласно тому, что скажет режиссёр!

Девушки непонимающе переглянулись.

— Режиссер, это я, — печально добавил Волков, — Как же тяжело работать с дилетантами… Давайте-ка изобразим радость! Поближе к нашим мужчинам! Прекрасно! Вот так!

Вспышка.

Илья Дмитриевич осмотрел ещё раз с удовлетворением комнату и развёл руками:

— Видите, дорогие мои, и никто не умер! А теперь, дамы, попрошу к кассе! Советую вам тут не задерживаться…

И достал из жилета свёрток с деньгами.

* * *

На следующий день. Манхэттен. Пятая авеню.

Моё авто остановилось рядом с телефонной будкой. Последнее время я настолько часто пользуюсь именно ими, что уже впору покупать телефонную компанию.

— Гостиница «Хилл», пожалуйста. Ист-Сайд.

Спустя мгновение, я заговорил в «трубку»:

— Доброе утро! Тридцать четвёртый номер, пожалуйста, позовите. Глена Диксона.

Пришлось подождать, пока меня переключат на телефон в коридоре третьего этажа и позовут из номера нужного человека.

— Слушаю… — хрипло пробасил Глен. Видимо, ещё отходил от своих ночных подвигов на любовной стезе.

— Прошу вас внимательно меня слушать и не перебивать. Встречаемся через полчаса в кафе «Роза Италии». Манхэттен, Пятая авеню. Напарнику и кому-либо ни слова. Если увижу слежку, то сразу уйду. Только вы и я. Не беспокойтесь, это людное место.

— Я ничего не понимаю, кто вы? — раздражённо проговорил сонный Диксон.

— У меня есть важная информация для вас. Но я опасаюсь за свою безопасность. Услышьте меня… Пулемёты! Льюиса! — ответил я и повесил трубку, невзирая на окрики, которые тут же начались в ней.

Я вышел из будки и, не спеша, пошёл вдоль улицы, сделав едва видимый знак Матвею, сидящему в «Паккарде», оставаться на месте. Сегодня был день икс. Скорее всего, ближе к вечеру нам позвонят ирландцы. Третий день, который был указан в их записке, начался. Значит, будет встреча, которая ответит на многие вопросы. В том числе и на тот — проснусь ли я завтра?

Волновался ли я? Да. Думал ли я только об этом? Нет. Кто-то